– Знаю, что вы человек с именем, у меня же только связи, но я требую…

– Требуете? – Гордон плюхнулся в одно из кресел на львиных ножках рядом с круглым столом, не спеша закурил. – Требуете? Любопытно. Что же вы требуете, Чули? В лучшем случае вы можете требовать адвоката. Потому что вашему бизнесу пришел конец. Посмотрим на ваши требования, когда за вами приедет полиция. Потому что в этот раз вы перегнули палку.

– О чем вы? – Несмотря на свои габариты и ранний час, Чули на удивление шустро вскочил.

– О еврейской девушке, которую во вторник ночью нашли мертвой на улице Надьдиофа.

– Ничего о ней не знаю.

– Будь я на вашем месте, я бы тоже предпочел не знать, – кивнул Гордон. – Проблема в том, что все остальные знают правду: девушка числилась у вас в шайке.

Через завесу табачного дыма Гордон наблюдал, удастся ли его блеф.

– О ком вы говорите, несчастный?

– Как вижу, вы действительно ничего не знаете. – Гордон встал. – Тогда прошу прощения, видимо, я ошибся.

– Наверняка ошиблись. Спозаранку вламываетесь ко мне в квартиру, орете в коридоре, болтаете какой-то вздор.

– Еще раз прошу прощения. Я просто хотел согласовать с вами статью, прежде чем ее напишу. Знал, что вы будете отрицать, но стоило попробовать. Так и напишу, что вы отрицаете.

– Отрицаю? Что вы там пишете?

– Я думал что-то вроде: «Чули, глава шайки с улицы Харшфа, отрицает, что девушка работала на него».

– Вы не можете такое написать, потому что это неправда.

– Послушайте, я и не ждал, что вы признаетесь. Главное, что я здесь был, вы отрицали, это и напишу. Все равно это была ваша девушка.

Гордон развернулся и пошел к выходу. Сейчас или никогда.

– Полиция загребет в тюрьму на каких-то пару недель, подумаешь. Дело-то не прогорит, верно?

На лбу у Чули выступили капли пота.

– Вы сами прекрасно знаете, что тогда мне конец.

– Знаю, знаю, но ничего не могу поделать. Если бы речь шла о простой деревенской проститутке, я бы просто махнул рукой. Но речь идет о девушке из порядочной еврейской семьи. Хуже полиции может быть только мнение общественности, которая не будет благосклонной, узнав, что девушка, ко всему прочему, была еще и беременна. Отправить на улицу будущую мать? Чули, есть ли в вас хоть капля жалости? Смерть беременной женщины – это скандал, будь она даже проституткой, на которую напали в подъезде и сильным ударом в живот лишили жизни. Вскрытие показало, что смерть наступила не сразу, отчего была еще мучительнее. Как для девушки, так и для ребенка.

На лице Чули было написано все, о чем тот сейчас думал. Он быстро посчитал, поделил, умножил и понял: у него нет шансов. Гордон тем временем развернулся и снова пошел к выходу, но дойти до двери не успел – Чули его окликнул:

– Она была у меня недолго. Когда ее убили, она работала уже на других.

Гордон повернулся, сунул руки в карманы и принялся молча слушать собеседника.

– Девушку нашел Лаборант Йожи. Еще пару месяцев назад. Своего имени она так и не назвала. Чертовски прелестное создание. Понятия не имею, как Йожи умудрился ее заполучить. У него женщины обычно… – Чули злобно махнул рукой. – Мы не знали ни ее имени, ни того, откуда она родом. Ничего. Только то, что она красивая, молодая и еврейка.

Чули уже успел снова сесть на софу и вытирал платком лицо.

– Она так нравилась нашим клиентам, что весть о ней разлетелась мгновенно, и однажды у меня появился господин в меховом пальто, шляпе-котелке и с тростью, он предложил поговорить. Мы поговорили. Отказать такому господину было просто невозможно. А на следующий день девушка исчезла.

– Ни с того ни с сего? Просто раз – и нет?

– Ну, – простонал Чули, – не все так просто.

– Сколько он вам заплатил?

Толстяк взглянул на Гордона:

– Вы не имеете права об этом писать.

– Вы видите у меня в руках блокнот? Ручку?

– Не напишете?

– От вас зависит. Если расскажете все, что я хочу знать, тогда не буду. Но вам лучше знать больше. Давненько я не попадал на передовицу. Слушаю.

– Пятьсот пенгё, – ответил наконец Чули.

– Пятьсот пенгё?

– Именно. Гордон, вы же знаете этих господ. Ему бы ничего не стоило отправить меня в тюрьму. Думаете, я торговался? С одной стороны, пятьсот пенгё, с другой – тюрьма.

– Рассказывайте все с самого начала, Чули. – Гордон присел, посмотрел на часы. Было девять с небольшим. Пока он еще успевал.

– Вы сами прекрасно знаете, как это работает.

– Знаю, Чули, знаю, но хочу услышать все по порядку. Или знаете что? Я разыщу Лаборанта Йожи, и он сам мне все расскажет.

– Ищите сколько угодно, это вам не поможет. Он месяц назад скончался от туберкулеза.

– Большая потеря, – сказал Гордон, – тогда кроме вас никого не осталось.

Чули неохотно принялся рассказывать. Детективы поймали одну из женщин Лаборанта Йожи, Тецу, и посадили на две недели. Это произошло, когда Йожи почувствовал необходимость в поиске новой рабочей силы. В тот же день он изучил «рынок», то есть Большой кольцевой проспект и проспект Ракоци. Он заметил девушку с черными как смоль волосами перед витриной. Окликнул ее, пригласил на ужин и посчитал, что она ему подходит. Но неожиданно столкнулся с сопротивлением, девушка не хотела с ним идти. Пришлось ее «укротить» уже проверенным способом. Йожи оставил девушку и подошел к полицейскому. Спросил, дойдет ли он до проспекта Андраши, и между делом указал в сторону девушки. Полицейский, конечно же, посмотрел в указанном направлении, кивнул и сказал, что нужно просто идти прямо. Девушка все это увидела и испугалась, так как подумала, что говорят о ней. Йожи вернулся и сказал, что показал ее полицейскому, и теперь тот знает, кто она такая, и, если еще хоть раз увидит ее тут, сразу арестует. Но если девушка пойдет с ним, продолжал Йожи, то он ее защитит, потому что хорошо знает полицейских, стоит ей только слово сказать, он все уладит. Девушка, естественно, поверила и присоединилась к Йожи, который на ходу объяснял, как надо вести себя на улице и что входит в ее обязанности. Обучив девушку всему, чему следовало, он доверил ее своему другу Дежё, который был постоянным караульным на Большом кольцевом проспекте и брал на себя «деликатные» поручения. Девушка переехала в квартиру Йожи, где ее зарегистрировали как прислугу. Зарабатывала она хорошо и вскоре стала популярной среди постоянных клиентов.

Когда Чули завершил рассказ, Гордон с недоверием на него посмотрел.

– Хотите сказать, что есть женщины, которые на это поведутся?

Чули фыркнул и расхохотался.

– Любая поведётся, а как же! Вы же видели камеры предварительного заключения. Какая женщина захочет туда попасть, пусть даже на неделю? Такой сифилис заполучит, что, когда выйдет, тут же помрет, а если обойдется, все равно подцепит гонорею или язву.