Говорит, что все умеет. Как-никак у Рашида служила. А у них там без анала и делать нечего. А лесби? А ты, Кристька, сама проверь, пока боссы друг друга в парной наяривают, -оторвала взгляд от шара мадам в ботфортах. Тьфу на тебя, Инга, - шатенка снова прыснула. В компании она явно была самой смешливой, - Не соблазнишь, и не старайся. Да и боссы у нас нормальные. Наяривают они друг друга веничками, Угу, нормальные. А как выйдут - заставят плетки в руки взять или дождик золотой устроить… Все одинаковые. Девочки, мы играть будем, в конце концов? - блондинка сладко потянулась. - Бей уже!… Два мужика лет тридцати пяти, одинаково круглых, сидели рядышком на верхнем полке, обхватив колени руками. Они прислушивались к собственным ощущениям, примечая, как горячий пар сквозь кожу поникает в самую глубину их тел. Тела становились размягченными и расслабленными, мысли -благостными и вялыми, слова срывались с губ неохотно, перемежаясь паузами, Ооооо… хорошо… Ага. Еще минуток пять - и в бассейн… С девками нашими… И в кроватку,… - Намиру пробовать? С двух сторон?

- Ну. Помолчали, посопели, осторожно втягивая через нос раскаленный воздух. Хорошо… Ага… Слава богу, тьфу-тьфу! - кажется, все на лад пошло. Сколько у нас за месяц? Вдвое больше предыдущего. Откуда?

Ну, во-первых, охранное предприятие, не в пример «крыше", намного меньше берет - экономия. Вовторых, никаких бесплатных «сессий». В-третьих, никакого кидалова. Ты же помнишь, как себя блатняки вели… Да уж. Ну, и народ к нам попроще потянулся. Когда прослышали, что здесь не только бандюкам расслабиться можно. Народ попроще, а цену ту же платит. Оборот! Оно да. Нам самим, смотрю, пару раз в неделю «окно» выпадать стало, Ну и отлично. Мы, если так пойдет, через пару месяцев пристройку начнем. Третий зал тоже пустовать не будет… Дверь в парную неожиданно распахнулась. На полок вскочили четыре бугая в свободных спортивных костюмах и вытолкали голых хозяев из парной взашей. Выскочили следом сами, отдуваясь, - ну и жара!… - Ну, здравствуй, Семен, - татуированный уголовник с рукой на перевязи пристально смотрел в глаза одному из хозяев бани, поставленному перед непрошеным визитером на колени, чью запрокинутую голову крепко держал за волосы подручныйспортсмен, Эээ… Ньютон.,. Да… Здравствуй… Видно, ты, приятель, запамятовал, что должен нам за два месяца? Но… вы ведь… А что мы? Не могли прийти - некогда было. Недосуг, понимаешь. Но ты маляву нашу получил? Что? Нет. Ничего… Фуфло толкает, - негромко заметил один из бугаев. - Клоп лично в руки письмо отдавал. Не мне! - заверещал Семен в испуге. - Может, Вальке? Он попытался мотнуть головой в сторону второго парильщика, поставленного на карачки рядом с ним, но рука, вцепившаяся в шевелюру, не позволила сделать это достаточно выразительно. - Ну, а ты что скажешь? Валентин скривился. Было. Приносил. И что там было написано? Что надо вернуть,

И что ты ответил? Вернем, раз надо… И вернешь? Но у нас сейчас нет!

Не понял… - прогундосил Ньютон, растопыривая синие от наколок пальцы. -Всегда было, а теперь нет? Нету, - подтвердил Семен. - Перечислено строительной конторе под закупку материалов… Гы, - обрадовался блатной. - Расширяемся? На наши денежки? На свои, - заупрямился Валентин. - Вы нас охранять перестали. За что вам платить? Теперь нас -Сокол» охраняет… Не зли меня, а? Твой сокол у двери лежит, Здорово он тебя охранил, ага. Ты лучше за свой базар ответь. Ты что обещал? Что сегодня расплатитесь? А сам в баньке паришься?,… Где лавэ? Нету… пробормотал Валентин, с ужасом догадываясь, к чему идет дело. Значит, фуфло мне заряжал? - не дождавшись ответа, Ньютон со значением покачал головой. - А знаешь, как называются те, кто фуфло заряжает? Фуфлыжниками называются. А знаешь, что с фуфлыжниками делают? В глаза мне смотри! - неожиданно повысил голос говоривший. - Кому говорю - в глаза! Подняв взгляд на уголовника, владелец прибыльного предприятия вдруг осознал, холодея, что пощады не будет, Ну что, фуфлыжник? Очком отвечать придется… - татуированные пальцы здоровой руки уже расстегнули ширинку брюк, когда Валентин, полностью потеряв контроль над собой, сорвался в истерику: Прости, Христом-богом молю! Завтра же найду,., верну долг… Сеня, скажи же ему!… Поздно пить боржом, - бросил уголовник и, не обращая больше никакого внимания на вопли Валентина, приспустил штаны до колен. Пацаны, подержите его под локти, чтобы не брыкался, - произнес он, оборачиваясь к свите. - «Сеанс» бы нужен. Эй, вы! - рявкнул он трем девицам, нырнувшим от греха подальше в бассейн, Ну-ка, сюда! Ближе. И плясать!…, Гордей очнулся от нестерпимой сухости во рту. Не открывая глаз, пошарил рукой в пустоте. И только не нащупав привычную похмельную кружку на прикроватной тумбочке, титаническим усилием разодрал веки. Уж лучше бы он этого не делал. Первое, что увидел журналист, - рукоятку заточки, торчавшей из спины парня в камуфляжной форме охранника. Пошатываясь, поочередно опираясь руками о каменные стены, голый Брыкав отправился за одеждой в «рыцарский замок». Подсознательно он стремился как можно быстрее уйти от неприятного соседства. Но и в комнате отдыха его ожидал сюрприз. Там будто Мамай прошел - все было вверх дном: стулья опрокинуты, половина светильников разбита. Из-под королевского стола виднелись окровавленные раздвинутые женские ноги в сапогах с ботфортами, В разодранную промежность несчастной на половину длины был вбит биллиардный кий. Брыкова чуть наизнанку не вывернуло при виде этого кошмара. В гидромассажном бассейне на бурлящих волнах покачивался деревянный щит с кабаньей головой, а из-под него то и дело выныривало посиневшее распухшее лицо в обрамлении вьющихся в неспокойной воде светлых длинных волос, К холодильнику привалился без чувств невысокий плотный мужчина. Его лицо заплыло, на губах запеклась сперма, из ушей по пухлым щекам текла кровь. У камина на корточках присела, охватив плечи руками и тихонько дрожа, измученная голая хохотушка, которая вчера ластилась к журналисту. Она смотрела невидящими глазами на седоватый пепел, по которому изредка пробегал спровоцированный сквозняком всполох пламени. Каждый раз при этом плечи жрицы любви передергивались, а по телу пробегала крупная дрожь. Застывшая на ее лице маска страдания не позволяла надеяться на то, что когда-нибудь девушка снова будет смеяться. Она не обратила ни малейшего внимания на оцепеневшего от ужаса журналиста. Едва первый шок уступил место холодному, змеей заползающему в душу страху, Брыков на цыпочках прокрался к шкафчику у душевых кабинок, где со вчерашнего дня висел одинокий комплект его одежды. Когда он, не попадая ногой в штанину, пытался натянуть брюки, из бильярдной донесся глухой шлепок внушительного предмета, упавшего на пол, и тихий стон…

… Не помня себя от ужаса, наперекосяк накинув на себя рубаху, Гордей скачками несся по улице прочь, распугивая редких прохожих. Но подспудно в голову лезли привычные профессиональные мысли: так, сенсационный материал, и я - первый. И даже рифмы начинали роиться на злобу дня: опять рекою кровь течет, опять… ээээ… почет?… не в счет?… На окраине авторынка, поодаль от новеньких, сверкающих лаком и хромом «бумеров», -кабанов» и прочего иностранного железа, вокруг которого толпился народ, кучковались отечественные лохматки. Было, правда, и несколько только что выпущенных «десяток», потихоньку уходивших, но преобладала застоявшаяся подержанная «классика". Некоторые из проржавевших тазиков с гайками безуспешно продавались уже третий месяц подряд. Иные уже предлагались только на запчасти. Еще дальше у вторых, резервных ворот рынка - именно такие запчасти и были россыпью выложены на капотах соответствующих авто. На широких мордах -Волг» расположились внушительных размеров железяки, из которых, собственно, и состояла начинка некогда престижнейшей модели отечественного автопрома. Продукция волжского мастодонта облюбовала капоты стареньких -восьмерок» и «девяток». Впрочем, жители таежных городков и заимок больше интересовались древними сельскими моделями «Москвичей» и «уазиками», которые, если честно, запросто могли на наших лесных дорогах дать фору паркетным буржуазным внедорожникам. С одного из «Москвичей» - веселой машинки, покрашенной в яркий желтый цвет, - торговали отец и сын. Отец был завсегдатаем рынка, жившим на доходы с перепродажи запчастей, в основном скупаемых на разборках. Правда, еще и московский родственник иногда багажом подбрасывал ворованные на складах АЗЛК детали. Сын же резко выделялся среди торгашей и немногочисленных покупателей, которые, словно инкубаторские, одеты были либо в джинсы и ветровки, либо в просторные спортивные китайские костюмы с лейблом «Адидас», На юноше была новенькая военная форма с тремя желтыми полосками на рукаве. На него поглядывали и обменивались впечатлениями. Третий курс уже. В увольнении, наверное. Ну да. Отцу, вишь, помочь решил. А что? Может, кто и клюнет. Внимание-то привлекает… Да уж. Парень-то небось и технарь. Связист, наверное… Какой связист, окстись, Петрович! Уж три года как училище расформировали… Не может быть! Недавно же у них казарма обвалилась. Десять трупов. Забыл, что ли? Какое недавно? Шесть лет прошло. А спустя еще два года их и прикрыли, Теперь связисты в Сибири только в Кемерово, К дискуссии подключались все новые и новые люди. А ты откуда все знаешь? Преподавал там. Почти восемьдесят лет училище существовало. А потом мэрия выделила училищу десять тысяч рублей - и торжественные мероприятия провести, и с Боевым знаменем попрощаться. Ну и наградить кого попало: ветеранов, отличников. И на все про все - десять тонн. Расщедрился Макаров: ни в чем, мол, себе не отказывайте… Убил бы… При Макарове еще? Ну да… Как время летит. Думал ли ты, полковник… Майор. Какая разница? Думал ли запчастями торговать, а?… Да ну их всех на хер! Молчи лучше. Не заводи меня!…