могла об этом. Детская любовь никуда не делась, а то, что случилось, давало надежду, которой быть не могло. Кто она, а кто Шон и Лукас Паркеры? Поэтому резала по-живому, поэтому и говорила такие слова, чтобы саму себя поставить на место.

Шон пару долгих секунд просто смотрел на нее, девушка чувствовала, как горят ее щеки, как начинает накатывать истерика, но то, что произошло потом, она совершенно не ожидала. Шон сжимает ее плечи, до боли впиваясь пальцами, разворачивает к себе и просто целует. На его губах вкус виски, от этого или от поцелуя Кэндис моментально пьянеет, отвечает, приоткрывая губы, тихо стонет, прижимается к напряженному телу Шона.

— Глупая девчонка.

Мужчина хрипит, продолжая жадно целовать, проникая языком в рот девушки. Вдавливает Кэндис в дверь автомобиля, трется пахом, она чувствует его возбуждение, у самой сбивается дыхание и дрожат ноги. Белая футболка вся запачкана кровью, но Шон этого совершенно не замечает, как и свою рану на ладони.

— Надо наказать тебя, чтобы смотреть не смела в сторону Робертса и этого поганого бара.

Эти слова, этот поцелуй — Кэндис накрывает желание, — это совершенно новые чувства и ощущения. Быть именно сейчас с этим мужчиной, отдаваться ему, чувствовать в себе его плоть, кричать от удовольствия. Соски напрягаются, становятся чувствительными, по спине бегут мурашки.

— Поехали, не могу больше. Стоит весь день, как подумаю о тебе, Конфетка. Чувствуешь, как я хочу тебя.

Берет ее руку и кладет на свой пах, Кэндис машинально ее сжимает, часто дышит, смотрит вниз на то, что делает.

— Ух, девочка, не играй с огнем. Он все еще помнит твой сладкий ротик, как ты принимала его.

Большой палец руки как раз в этот момент скользит по ее припухшим от поцелуя и влажным губам. Проникает внутрь, Кэндис сосет его, обводя языком.

— Ох, черт, что ты со мной делаешь, Конфетка?

Резко открыв дверь, Шон запихивает ее в машину, быстро обходит, садится за руль. Срывается с места, несется по уже знакомой дороге, через поле, к гостевому домику. Кэндис поправляет одежду, замечает кровь на своей одежде, с тревогой смотрит на руку Шона.

— У тебя кровь, Шон!

— Ерунда, порезался в баре.

— Надо обработать рану.

— Для начала хочу обработать твою киску.

Девушка краснеет, но хорошо, что в темном салоне автомобиля это не так заметно. Она, наверное, никогда не привыкнет к таким откровенным словам. Они снова останавливаются перед уютным гостевым домиком, все тот же обвитый плющом забор и калитка, заходят в дом.

— Шон, извини, я там…на парковке не хотела говорить обидные слова.

Мужчина ничего не отвечает, просто проходит через холл в сторону спальни, где они были прошлой ночью. Снимает с себя рубашку, вытирает ею кровь с ладони, бросая ее тут же на пол. Но резко останавливается, разворачивается, видит, что девушка стоит и не идет за ним.

С ней точно надо как-то иначе, по-другому, не так, как он привык. Такая нежная, от нее пахнет клубничными леденцами, этот запах словно въелся в его мозг. Подходит, проводит шершавой ладонью по лицу, смотрит в ее глаза. Ещё немного и он утонет в этом бездонном голубом море ее глаз. Целует, быстро подсаживая на барный стул у кухонного острова.

Кэндис отвечает, скользит пальчиками по напряженным мышцам, по гладкой и такой горячей коже. Футболка летит на пол, грудь наконец освобождают от бюстгальтера. Шон накрывает ее ладонью, мнет, перекатывая соски между пальцами. Он стоит между широко раздвинутых колен Кэндис.

Спускается ниже, задирает короткую юбку еще выше, отодвигает полоску белья, чувствует на пальцах влагу. Нежно растирает ее по половым губам, лаская вход во влагалище круговыми движениями, дразнит. Слегка проникает внутрь одним пальцем, девушка лишь громко выдыхает в его губы.

— Какая гладкая, мокрая, влажная девочка. Так для кого ты делаешь свою киску такой гладкой?

— Я…я не знаю…не для кого…аааа.

— Больно?

— Нет…нет…совсем не больно.

— А так?

Палец скользит глубже, лаская стеночки влагалища, Кэндис лишь стонет, цепляясь за его шею. Задерживает дыхание, там, внизу, между ног так приятно, так возбуждающе, хочется попросить, чтобы Шон не останавливался.

— Нет….ааааа….Шон.

К одному пальцу мужчина добавляет второй, нежно растягивая такое узкое лоно. Девушка вскрикивает, слегка морщится, кусает губы. Но большой палец тут же ласкает клитор. Возбуждение сразу острой волной проносится по телу, начинают дрожать бедра, она расслабляется.

— Вот так, малышка, расслабься. Сегодня ты кончишь на моем члене.

Шон обливается потом, из последних сил сдерживает себя, чтобы не накинуться, не поставить эту девочку раком, не повалить грудью на столешницу и не трахнуть жестко, насаживая на свою возбужденную плоть. Это он еще успеет сделать, но не сейчас.

Глава 13

Шон жадно рассматривает обнаженное тело девушки на барном стуле, громко звенит пряжка его ремня, мужчина расстегивает молнию джинсов, наконец освобождая возбужденную плоть. Кэндис тяжело дышит, следит за его движениями. Рука мужчины обхватывает член, проводит несколько раз вдоль него, на крупной головке появляется влага, Кэндис сглатывает, щеки горят огнем.

— Весь день стоит, как вспомню о тебе, малышка.

Шон снимает джинсы полностью, расстегивает юбку Кэндис, она поднимает руки, чтобы избавиться от мешающей одежды.

— Такая красивая, такая нежная девочка. Посмотри, как ты возбуждена, как торчат твои сосочки, какая ты уже мокрая.

Шон сам, мучая себя, гладит грудь девушки, сминает ее в руке, чуть приподнимая, обводя чувствительный сосок. Скользит по животу, внутренней стороне бедра, задевая мокрые половые губки. Задерживается на клиторе, не может отвести взгляд от своих пальцев, которые растирают чувствительную плоть. Резко поднимает ее на руки, под ягодицы, несет к дивану, укладывает на спину.

Целует. Жадно. Жарко. Требовательно.

— Не могу больше, сладкая.

Резкий толчок, его член заполняет ее почти полностью. По телу проносится разряд боли, Шон замирает, рычит, дает ей пару секунд привыкнуть к себе. Кэндис стонет, принимая его толчки, член Шона растягивает ее под себя, подчиняет, она расслабляется, боль отпускает, на ее место приходит что-то невероятное, ноющее и сладкое.

Шон берет ее руки, задирает над головой, с силой сдавливая запястья. Девушка вскрикивает, но еще сильнее разводит ноги, сгибая их в коленях, зажимая бедрами мужчину.

Мокрые поцелуи между грудей, поднимаясь выше, облизывает шею, впивается в губы, покусывая их. Его член медленно, но так глубоко входит в нее, задевая самые чувствительные места.

— Я сегодня буду иметь тебя несколько раз, Конфетка. Мой член будет утопать в твоей сладости, а потом ты будешь слизывать ее своими пухлыми губами.

Кэндис трясет от возбуждения от таких слов,