Теперь моей единственной подсказкой мог стать магазин.

Я вошла внутрь. Продавец за кассой на вид казался всего лишь на пару лет старше меня. Он даже не поднял глаз от газеты, которую читал.

Я пошла в глубь магазина, стараясь увидеть что-нибудь необычное, найти ключ к тому, что они здесь делали. Но единственное, что было необычно, — сильный запах алкоголя. Когда я завернула за дальний угол, туда, где я когда-то оказалась, вернувшись на поверхность, я ничего не обнаружила. Ни человека, покрытого грязью. Ни открытой двери вниз. Все было, как прежде. Это был обычный супермаркет, если не считать запаха алкоголя, который тут был особенно силен.

Я наклонилась и ощупала кафельный пол, не понимая, как могла пройти сквозь него, когда возвращалась. Он был сухой и холодный, такой, каким и казался на вид.

Но когда я наклонилась, кое-что привлекло мое внимание. На полу у полок с товарами валялся бумажный пакет, внутри которого, по-видимому, была бутылка. Он лежал на боку, в луже светло-коричневой жидкости. Остатки содержимого медленно выливались наружу.

Я встала и оглядела магазин. Кроме меня, других покупателей не было. Я снова наклонилась и осмотрела бутылку, которая, очевидно, упала совсем недавно. Кто-то был здесь всего несколько минут назад. Это не мог быть Макс или Коул. Они не пили ничего крепче пива. Им это было не нужно.

Я не понимала, что это значит, если вообще значит что-нибудь. Но кто бы ни бросил бутылку, теперь его тут не было. Я подошла к кассе, где продавец по-прежнему читал газету и сосал леденец на палочке. На его бейдже было написано: «Эзра».

— Простите. Вы видели здесь кого-нибудь?

Он вынул леденец изо рта, но не поднял глаз.

— Когда?

— Вот только что. В магазин проходил кто-нибудь?

— Не-а.

Я посмотрела на него. Наверное, я могла бы станцевать перед ним степ, а он бы и не заметил.

— Вы уверены? Может, человек с бутылкой в бумажном пакете?

Наконец он посмотрел на меня, беседа его, очевидно, утомляла.

— Имеешь в виду старого бомжа?

Наконец-то хоть что-то. Я попыталась говорить так, чтобы не выглядеть сумасшедшей.

— Не знаю. У него была бутылка?

Он раздраженно хмыкнул, будто я сказала какую-то глупость, что было не так.

— Был один старик, они зашли еще с одним парнем минут десять назад. Но они ушли.

Еще один парень. Может быть, это был Максвелл.

— А другой парень был моложе? И выше? С темными волосами? И в черной куртке… — голос мой становился все тише при виде того, как парень медленно начал морщить лоб.

— Ты кто, детектив или что-то вроде?

Да. Семнадцатилетний детектив. Я улыбнулась и попробовала казаться нормальной.

— Да я просто друга ищу.

Он закатил глаза и снова уткнулся в газету.

— Они вошли и походили тут. Потом вышли. Ничего не купили. — Он снова сунул леденец в рот.

— Они оба вышли? — Я видела, что из магазина Максвелл вышел один. Без старика.

— А ты что, видишь здесь кого-то из них? — Парень, очевидно, считал, что разговор окончен. Он надел наушники и достал айпод.

— Спасибо, что уделили мне время, — сказала я, хотя парень точно не мог меня слышать. Я вышла из магазина и села обратно в машину, от холода изо рта у меня шел пар.

Старик исчез или не исчез, но Максвелл говорил о какой-то жертве. Звучало все это зловеще. Или никак не звучало.

По дороге домой я непрерывно прокручивала все произошедшее в голове. Я пыталась понять, что все это значит, но вопросов было так много, и я не понимала, как то, что я узнала, может помочь мне и на что вообще я рассчитывала, когда пошла за Коулом. Что он приведет меня к волшебному ключу от моей тюрьмы?

Хотела бы я знать точно, чего ищу.

Одно я знала теперь: Коул не хочет, чтобы королева услышала обо мне. Я твердо это запомнила. Может быть, когда-нибудь пригодится.

Сейчас

Школа. Осталось четыре месяца и одна неделя.

Прошла целая неделя, а я все никак не могла выкинуть из головы произошедшее в магазине, так что немного смутилась, когда после уроков в кабинете миссис Стоун она спросила меня о курсовой.

— Вы выбрали тему для вашей работы, мисс Беккет? — сказала она и села напротив.

Джек придвинулся ближе. Казалось невероятным, что при виде любого его движения у меня мурашки бежали по спине.

— Да, — ответила я.

— Так что же вы решили? Современная аллегория или современный миф?

— Я решила написать про миф.

— Какая будет тема? Нравственный конфликт?

— Да.

— Какой?

Я услышала, как скрипнул стул Джека.

— Это будет о том, что искупления не существует, — прошептала я. — Человек получает то, что заслужил, и даже высшие силы не могут ему помочь.

Миссис Стоун молча обдумала это. Какое-то время я слышала лишь звук собственного дыхания.

— А что насчет героев?

Я склонилась над тетрадью и нацарапала там пару линий.

— Героев нет. — Конечно, история получится не самая оптимистичная, но лишь об этом я могла бы сейчас писать с увлечением.

Миссис Стоун снова помолчала. Когда она заговорила, голос ее звучал мягко:

— Хорошо. С удовольствием прочту то, что у вас получится.

Я кивнула.

— А вы, мистер Капито? Работа продвигается?

Я могла лишь предположить, что он кивнул, потому что она повернулась и пошла к своему столу. Правая рука у меня начала дрожать, я схватила карандаш и принялась писать.

— Ты ведь не веришь в это на самом деле, а? — тихо сказал Джек.

Я подняла голову, позволив себе впервые за несколько недель встретиться с ним взглядом.

— Не важно, во что я верю. — Я снова уткнулась в тетрадь.

— Подожди, — сказал он.

Я опять повернулась к нему.

— Что?

Он пожал плечами, а потом заговорил тихим шепотом:

— Перестань хоть на минуту прятаться от меня за волосами.

Я закрыла глаза, но не отвернулась.

— Ты все усложняешь, Джек Капито, — прошептала я.

— По крайней мере ты помнишь мое имя.

Я помнила все. Как он в первый раз назвал меня своей девушкой. Как в первый раз сказал, что любит меня. Как я в первый раз спросила, могу ли я положиться на него. И как впервые поняла, что вернусь и увижу его, чего бы мне это ни стоило.