Зал показался нестерпимо огромным той, что проводила свои дни в клетушках, перегороженных шкафами и столами с тысячами разноцветных сосудов. Впрочем, он и в самом деле был достаточно велик, даже для человека, привыкшего к простору, а единственное кресло посреди только удачно подчеркивало внушительные размеры помещения.

Единственное кресло и единственный человек.

Да, где-то там, вдалеке, у других дверей и у тех, что закрылись за спиной Андары, стояли стражники, но Дарохранитель, словно нарочно напоминая о своем высоком, ни для кого недосягаемом чине, находился в полном одиночестве.

Пока он сидел в кресле, трудно было что-то сказать о росте и пропорциях тела, зато одежда, как и предполагала золотозвенница, оказалась неприметной, темной, странно старомодной, особенно шляпа с кружевным пологом, полностью закрывающим лицо. А вот голос, прозвучавший из центра зала, поразил своей звонкостью, очевидной молодостью и нарочито покровительственными нотками:

– Подходите сюда, дорогая!

Андара не стала мешкать и спустя сорок почтительных шагов склонилась в поклоне перед человеком, держащим в своих руках судьбы всех подданных Логаренского Дарствия.

– Ну не надо так гнуть спину! Право, еще накланяетесь… Итак, дорогая моя, вы желали мне что-то сообщить? Я слушаю вас.

Золотозвенница не ожидала, что действовать придется вот так, прямо с порога, и с трудом подавила в себе желание рассыпаться в приличествующей случаю лести и прочих фразах, непременных при общении с людьми, облеченными властью большей, чем наделен ты сам. Возможно, надо было быть терпеливее. Возможно, следовало прислушаться к голосу опыта, еще никогда не подводившего свою обладательницу. Но жажда признания достижений давно уже стала для Андары сильнее и важнее осторожности.

– Я много лет изучаю демонов, эрте. Но не то, откуда они берутся, а то, как они попадают в человеческое тело и что происходит затем.

– Насколько я понимаю, не вы одна занимаетесь такими исследованиями? – невинно заметил Дарохранитель, и золотозвенница невольно прикусила язык.

– Разумеется, нет, эрте! Множество людей денно и нощно, не покладая рук…

– Но вы чем-то отличаетесь от них.

Слова не прозвучали вопросом, и это чуть обнадежило Андару на продолжение рассказа:

– Издавна принято было считать, что демоны бесплотны. Что это чистый дух, который невозможно заключить хоть в какие-то границы. И от которого невозможно защититься.

– Вы думаете иначе?

– Я знаю это, – гордо подняла подбородок золотозвенница.

Кружево на шляпе качнулось то ли от вдоха, то ли от выдоха.

– Знание предполагает не только слова, но и действия, не так ли?

– Да, эрте. Я изучала тела людей, подвергшихся влиянию демонов, и обнаружила, что в них произошли изменения. Различные в каждом случае, но все, от первого до последнего, свидетельствующие о том, что человеческая плоть каким-то образом вошла во взаимодействие с пришлым духом.

– Вы близки к богохульству, дорогая моя, – предостерегающе поднял палец Дарохранитель, и Андара снова поспешно склонилась в поклоне.

– Это открытие ужаснуло и меня, эрте, но, поскольку законы божии не подлежат сомнению, я пришла к выводу, что демон – это вовсе не дух. Да, он бесплотен в наших ощущениях, однако человеческим чувствам подвластны не все глубины мира… Я пробовала много разных способов и однажды обнаружила щипцы, которыми могу ухватить демона, вытащить его из тела и заставить быть покорным любой воле.

Она немного лукавила, говоря только о своих заслугах, но справедливо полагала, что умершим во имя благого дела будет намного меньше пользы от заслуженных почестей, чем живым.

– Разве нечто подобное с успехом не используется Цепью одушевления на протяжении уже многих лет?

Золотозвенница всегда знала, что этот вопрос прозвучит. И к счастью, теперь у нее имелись доводы, позволяющие сокрушить замшелые традиции.

– Старые методы требуют много больше затрат, эрте. Для них необходимы Сосуды, а такие устройства, как показали недавние события, необычайно уязвимы и могут отпустить своих узников в самый неожиданный момент.

– Но извлеченный демон все равно должен где-то находиться, чтобы им можно было пользоваться, ведь так? Стало быть, вы изобрели какой-то другой Сосуд?

Андара подавила торжествующую усмешку. Пусть человек, носящий титул Дарохранителя, и был умен, он не мог себе даже представить всей величественности сделанного открытия.

– О нет, эрте. Я научилась особым образом обрабатывать содержимое. А сосуд… Это может быть простая склянка, главное, чтобы стекло было потолще и не разбилось до нужного срока.

Золотозвенница раздвинула складки мантии, доставая кошель, а из него – небольшой флакон, казалось наполненный серебристо-синим сиянием.

– Что это такое?

– Эссенция демона. Его суть, лишенная всех недостатков и опасных для человека свойств.

– Любопытно…

Дарохранитель чуть подался вперед, разглядывая смиренное подношение, и Андара мысленно поздравила себя с победой.

– Несколько капель этой жидкости властны наделить человека всем, чем ему заблагорассудится. Главное, не навсегда.

– Как это возможно? Вы говорили, что когда демон попадает в человеческое тело, то меняет его. И изменения, насколько я понимаю, остаются до самой смерти, иначе вы не смогли бы их изучать… Что же тогда делает ваша эссенция?

– Она тоже меняет нашу плоть. Но меняет лишь на то время, пока находится внутри, и это еще одна возможность успешно управлять.

– Кем?

– На все ваша воля, эрте. – Золотозвенница с притворной покорностью опустила взгляд.

Нет способа подчинить себе мужчину надежнее, чем позволить ему что-то решить самому, – это Андара успела узнать на собственном, пусть и невеликом опыте. А человек, сидящий перед ней в кресле, некогда отказался лишь от своего имени, но вовсе не от пола.

– И насколько прочен этот сосуд? – после долгого молчания спросил Дарохранитель.

– Прочность не имеет значения, эрте. Даже если сосуд разобьется, то, что находится внутри, уже не выпустит демона на свободу. Собственно, это уже не демон. – Она встряхнула флакон, заставив жидкость заискриться еще сильнее. – Зерно, перетертое в муку. Оно никогда не сможет прорасти новым колосом, но зато в силах насытить страждущих.

– Не сможет прорасти? – Вопрос прозвучал совсем глухо, словно слой кружева на шляпе вдруг сам по себе стал втрое толще.

– Раньше мы ничего не могли поделать с демонами: они приходили, когда пожелают, и уходили, если не попадали в наши Сосуды. Теперь они не смогут уйти. И в конце концов та бездна, из которой они появляются, будет вычерпана до дна!

Она больше не могла сдерживать торжество, хотя пока и не ощущала поддержки. Главное было произнесено, а остальные детали, такие, к примеру, как нарастающая сухость в голосе Дарохранителя, казались вдохновленной женщине несущественными.