встряхнулась, словно избавляясь от невидимого бремени, звякнула ключами от машины и пошла к выходу.

– Хватит обсуждать мои проблемы, не стоящие выеденного яйца, Майли. Нужно проверить, есть ли еще камеры наружного наблюдения вокруг ночного клуба, но после беседы с леди из благотворительной организации. Может, все же установим, с кем Гэбриел Уэбб развлекался той ночью. Жаль, что единственная камера внутри клуба направлена на стойку бара, а он всегда ходил за напитками один.

– Не понимаю, почему он просто не расскажет нам. Кого защищает?

– Подружку, разумеется.

– Ты, кажется, твердо в этом уверена. Его родители сообщили хоть что-то полезное? Они знают, как зовут его девушку?

– Нет. У меня сложилось впечатление, что им вообще мало что известно о сыне. И, по-моему, им на него глубоко наплевать, – добавила она, открывая перед Эдрианом дверь машины.

Имоджен поговорила с отцом Гэбриела по телефону, и папочку почти обрадовала новость о его аресте. Он даже соизволил отпустить комментарий, что, возможно, это поможет сыну наконец повзрослеть.

– Что ж, знакомая ситуация. Моего отца тоже интересовали только бабы и выпивка. По крайней мере, в первую половину моей жизни, пока он не переключился на более сильную дурь.

– Не думаю, что мистер Уэбб сталкивается с такими же проблемами.

– Но результат идентичный, правда? Эгоизм чистой воды. С тех пор как родился Том, я и представить себе не могу ничего подобного: не в состоянии вообразить обстоятельства, при которых я когда-либо посчитаю свои интересы или собственную гордость важнее благополучия сына. Просто не понимаю, как это возможно.

– Как там в стихотворении? «Они отравят тебе жизнь, папаша и мамаша…»

– Стихи никогда не занимали меня, уж извини.

– Ты не перестаешь меня удивлять.

Имоджен снова вздернула брови и села за руль. Она подумала, в какой степени строка из стишка касается ее родителей, каким образом принятые ими решения затронули ее жизнь, сделали ее той, кем она стала. На ум пришла еще одна цитата: «Удел людской нести несчастье для других»[5]. Насколько же точная фраза. Лучше не скажешь.

Глава 6

Имоджен нажала на кнопку звонка у двери штаб-квартиры благотворительной организации «Выжить на улице», расположенной в бывшем магазине одежды на Сидвелл-стрит в Эксетере рядом с заведением торговца шашлыками и шаурмой, куда ее напарник часто заглядывал прежде, выпивая в центре города. Сейчас Эдриан обошел здание, нашел боковую дверь и громко постучал. Послышался шум, а потом появилась женщина в домашнем халате и отперла замок. У нее было пунцово-красное лицо, а глаза опухли и выглядели сонными. Она попыталась что-то сказать, но зашлась в приступе неудержимого кашля.

– Добрый день. Я детектив Грей, а это мой коллега, детектив Майлз. Леди, вы заведуете этой благотворительной организацией? – спросила Имоджен, когда кашель унялся.

– Да, я самая. Меня зовут Клэр Морган. Извините, у меня только начал проходить грипп. Можете зайти, но на вашем месте я бы не подходила близко.

Они вошли в дом и оказались в небольшой гостиной с двухместным диванчиком и журнальным столиком, поверхность которого усеивали комочки использованных бумажных носовых платков. В воздухе витал густой запах эвкалипта, здесь явно в огромных количествах использовали «Викс»[6]. Имоджен особенно поразила стоящая в комнате жара, но хозяйка лишь плотнее куталась в халат, совершенно не страдая от избыточного отопления.

– Мы расследуем пожар в старой сигнальной будке возле главного городского вокзала, – сказал Эдриан.

– Я слышала в новостях. Но какое отношение тот случай имеет ко мне?

– Не знаю, что именно вам известно, вкратце: в подвале мы обнаружили останки мужчины. Предполагаем, что он там прятался от дождя. Это мог быть бездомный, что наиболее вероятно, – пояснила Имоджен.

Рука Клэр Морган непроизвольно взлетела к губам, а Имоджен прочитала в ее глазах отчетливое выражение озабоченности и расстройства.

– Вы знаете, сколько всего бездомных в городе? – спросил Эдриан.

– Когда-то знала точно, но их количество постоянно растет. Постепенно моя деятельность утрачивает… скажем так, возможность личных отношений с каждым из них.

– Вы не заметили, что кто-нибудь из ваших подопечных внезапно пропал?

– Трудно определить, пропал бездомный человек или нет, – ответила Клэр. – Иногда людям попросту хочется побыть в одиночестве. Порой они переезжают по своей воле, а бывает, что их вынуждают убраться. Можно насчитать несколько причин, почему мы перестаем кого-то видеть. Одно точно: двоих я не встречала достаточно давно. Зато появились новые лица. Как вы, вероятно, догадываетесь, наши подопечные – не самая стабильная часть населения.

– Вы храните списки тех, кому оказывала помощь ваша организация? – спросила Имоджен.

– Нет, подобных записей я не держу. Некоторые люди становятся бездомными по своей воле, и мне кажется справедливым уважать их выбор и чувство личной свободы, к которой они стремятся.

– Как именно вы им помогаете?

– Жители города делают добровольные пожертвования, на эти средства мы приобретаем для бездомных самое необходимое. К примеру, если вы пожертвуете тридцать фунтов, этого хватит на покупку спального мешка, термического одеяла и набора питательных протеиновых батончиков. И когда ко мне обратятся за помощью, я передам это нуждающемуся. Согласна, это немного, но это все, на что нас хватает.

– Это намного больше, чем делают для обездоленных другие. – Имоджен улыбнулась ей, ощущая вину, что не принимала участия в благотворительности.

– Когда-то я сама была бездомной, – продолжала Клэр. – И это не было сознательным выбором. Мне повезло. Посторонние люди позаботились обо мне, и постепенно я сумела вернуться к нормальной жизни. Однако большинство обывателей не желают даже задуматься об этом. Как будто опасаются, что тогда и их может постигнуть та же участь, словно бездомность – что-то вроде заразной болезни. Поэтому они упрямо стараются игнорировать проблему.

Имоджен достала визитную карточку и отдала ее женщине.

– Пожалуйста, позвоните, если до вас дойдут хоть какие-то слухи.

– Непременно. – Она улыбнулась и на мгновение задумалась. – Мне нравится, что вы так серьезно настроены.

– Последний вопрос, если не возражаете, – вновь заговорил Эдриан. – Вы знаете хотя бы одного человека, который когда-либо спал в сигнальной будке? Или, может, слышали о ком-то, кто сделал ее постоянным убежищем?

– На ум приходит единственная кандидатура. Мужчина по фамилии Брикс, – медленно произнесла Клэр. – Однако, по моим сведениям, его арестовали и посадили в тюрьму. Он страдает умственным расстройством. В прошлом году попытался ограбить почтовое отделение. Впрочем, он на протяжении всей жизни то попадает за решетку, то выходит на свободу.

– У вас, случайно, нет его фотографии?

Клэр нахмурилась и помотала головой.

– Нет, уж извините.

– Хорошо, Клэр. Спасибо, что уделили нам время. Не провожайте. Мы сами выйдем, – сказала Имоджен, не желая, чтобы