– Я читал их дела, чтобы найти незамеченные прежде зацепки. Ведь тот, кто управлял марионеткой все еще где-то там, живой и невредимый, – сказал Эрик, пытаясь вложить в голос всю свою уверенность и бесстрашие, чтобы самому поверить в сказанное.

Но эту тварь, что овладела Ниной, было не так-то легко обвести вокруг пальца.

Нина улыбнулась и нарочито растянуто пропела:

– Врунишка…

Ей словно доставляло удовольствие выставлять напоказ оплошности других и высмеивать их. Нина встала с дивана и медленно зашагала к Эрику.

– Нас невозможно обмануть. Эрик, милый, неужели ты до сих не понял?

Нина продвигалась к Эрику, развязывая на ходу пеньюар.

– Я знаю, что обмануть вас невозможно, – отвечал Эрик, следя за ее движениями, словно готовился к атаке. – Но только если я сам не верю в ложь.

Нина замерла. Пеньюар сполз и оголил одно плечо, и теперь груди Нины бесстыже проступали сквозь тонкую сорочку, взывая к мужскому началу Эрика.

– А ты хитер, – прошептала Нина.

Она тяжело вздохнула, словно была раздражена, а потом медленно обошла стол, ведя указательным пальцем по деревянной столешнице, словно издающийся скрипучий звук имел невероятную важность. А Эрик наблюдал за ее приближением и все думал, как бы открыть ящик и достать чертов шприц в одно молниеносное движение.

Но Нина встала перед ним почти вплотную, и ему стоило неимоверных усилий, чтобы не показать свою слабость и даже не подумать о том, что страх норовит его сковать. Эрик только лишь понаслышке знал о ее способностях гипнотизировать людей, и даже не представлял, а как понять, находишься ты сейчас под чьим-то влиянием или нет? Что если ты стоишь и думаешь, что в данный момент просто дружески беседуешь с ней, а на самом деле в твоей руке уже давно лежит заряженный пистолет и его дуло давит тебе на висок?

– Неудивительно, что Нина так превозносит тебя, – говорили монстры губами Нины. – Она верит, что ты можешь ее спасти. Глупо, правда? – усмехнулась Нина.

– Почему же? – дерзко ответил Эрик вопросом на вопрос.

Нина склонила голову набок, точно оценивая его ответ, а может, решительность.

– Что если в один прекрасный день, Нина искренне твердо и бесповоротно поверит в то, что я, действительно, в силах спасти ее? Вдруг она поверит в то, что она сама может заткнуть вас безо всяких последствий? Что если однажды она проснется и поверит в то, что вы – не больше, чем просто голос в ее голове? Разве не так все обстояло, когда ее родители были живы? Я знаю, что тогда Нина не боялась вас, да ей даже не было дела до вас. Вы крутились под ногами, как подвальные крысы, такие же мерзкие, вонючие и раздражающе писклявые! А она пинала вас и отшвыривала подальше, как докучливый мешок полиэтилена на ветру!

Улыбка исчезла с лица Нины, и она гневно взирала на Эрика исподлобья. Монстры прекрасно понимали, о чем говорил Эрик.

– Ее родители давно подохли! – злостно прошипела Нина.

– Да, это так. Но ведь вы по-прежнему боитесь, что появится тот, кто заменит их, кто постигнет их успешные методы и снова засунет вас в подвал! И будьте уверены, с каждым днем вы все ближе к этому подвалу! Я уже раскусил вас. Я знаю, каким образом вы так много видите. Это – всего лишь вопрос веры, не так ли? Вы чувствуете лишь то, во что человек верит сам, то, в чем он видит правду для себя. А потому, поверьте мне, обмануть вас совсем несложно.

Эрик практически видел, как в мозгу Нины заиграли извилины, разрешая сложную задачу, что он поставил. И когда Нина подумала, что, отыскала-таки решение, Эрик понял, что монстры сели на крючок.

– Тогда скажи нам, Эрик, ты хочешь это тело? – томно протянула Нина.

Пеньюар легко соскользнул с плеч Нины и упал на пол, прозрачная сорочка соблазнительно зазывала Эрика сорвать ее и отдаться порыву страсти.

– Ты ведь хочешь Нину? – продолжал она. – Посмотри на нее, посмотри на ее изгибы, вдохни аромат с ее волос, дотронься до нежной кожи. Разве ты не хочешь этого?

Эрик сжал челюсть и затаил дыхание. Всем своим видом он демонстрировал, как борется с острым желанием, пытаясь не поддаться на провокации.

Нина растянулась в удовлетворенной улыбке победителя.

– Ну, вот видишь? Оказывается, обмануть нас – не так легко, как ты думал, – довольно произнесла Нина.

Эрик сделал усилие над собой и продолжил свой обман, прося прощения у Нины в мыслях за поступок, что собирался совершить, чем только еще больше раззадорил эту тварь внутри нее.

Эрик резко притянул Нину к себе и жадно поцеловал. Язык Нины охотно ответил вторженцу, и она обвила шею Эрика руками. Поцелуй был долгим ненасытным и даже хищным, руки Эрика скользили по юному телу, дотрагиваясь до тех мест, от которых Нина стонала.

Эрик резко развернул Нину спиной к себе и жестко нагнул через стол. Его руки сжали ее ягодицы, спрятанные за тонкими кружевами, и он плотно прижался к ним. Нина издала очередной томный стон, ощутив, как набухли его брюки. Монстры ликовали от победы над самообладанием Эрика, который норовит не просто заняться с ней сексом, а по-настоящему надругаться, как над проплаченной потаскухой. Такое жесткое обладание, наверняка, сыграет монстрам лишь на руку в ее дальнейшем «воспитании».

И вдруг Эрик быстрым движением открыл ящик стола и вынул оттуда заготовленный шприц. Нина не успела сообразить, как уже стояла лицом к лицу с ухмыляющимся Эриком, схватившим ее за шею, в его мощных руках она казалась шеей хрустального лебедя. Нина широко распахнула глаза в замешательстве, осознав, что Эрик вогнал иглу точно ей в плечо и держал большой палец на поршне.

– Трудно обмануть, говоришь? Вот тебе правда: видишь эту дрянь?

Эрик указал взглядом на шприц.

– Я вколю его и прощай на долгие сутки. А потом когда его действие закончится, я вколю еще одну дозу, а потом еще, и еще. Я буду колоть его до тех пор, пока Нина не наберется сил от кровопотери и не выздоровеет настолько, что будет способна запихнуть вас обратно, и поверь мне, я ей с радостью помогу!

Нина тяжело дышала, ее ноздри яростно раздувались, точно у быка, ее глаза сверкали молниями, она готова была разорвать Эрика в клочья.

– Ее придется будить, чтобы кормить! – гневно прошипела Нина, сжимая руку Эрика у самой шеи.

– Я буду пихать в нее пищу через зонд!

– И ты готов подвергнуть ее таким мучениям? – взревела Нина.

– Даже не сомневайся!

Нина продолжала злостно сопеть, но всем своим видом демонстрировала проигрыш наперед.

– А теперь, – продолжал Эрик, – раз уж ты не пытаешься испепелить меня взглядом, я подразумеваю, что Нина все еще где-то внутри и вполне цела. Более того, она не позволяет вам меня убить. А потому дальше я продолжу говорить только с ней. Хотите – слушайте, хотите – нет. Но как только начнете меня перебивать, я отправлю вас всех в долгий сон!