Задняя дверь одного из джипов открылась, и оттуда показался сам босс.

Пастаргаи переглянулись, Арн и Руни же остались неподвижны. Они уже давно его ждали.

Его блестящие черные ботинки по-хозяйски захрустели по гравийным камням, словно вся местность вокруг от горизонта до горизонта принадлежала лишь ему. Черное драповое пальто длиною почти до щиколоток сверкало изыском и безупречностью, подобно великолепной королевской мантии. Неизменный шерстяной клетчатый шарф обвязан вокруг шеи в несколько слоев, ровно уложенные русые волосы отливали карамелью на свету. Прямой нос вкупе с узкими губами и скулами выражали напористость, твердость и безжалостность.

Мужчина подошел к пятерым бывшим узникам фермерской темницы и оглядел всех.

Его пронзительные зеленые глаза хищного волка не упустили из виду ни одну деталь на остатках его былой армии: каждый грязный волосок, каждая забившаяся пора на лице, каждая блоха и таракан, перебравшиеся на одежду со старых матрасов: все было замечено, подвергнуто анализу и вынесено на суд.

Мужчины потупили взгляд и поежились. Карим еще с самой первой встречи с боссом заметил, что не один он испытывает крайнее неудобство рядом с ним. Почему-то от его равнодушного пристального взгляда хотелось провалиться сквозь пол, или вжаться в бетонный столб, или улететь подальше в космос, лишь бы избавиться от этого бесстрастного взгляда, уничтожающего всякое желание жить в любом одушевленном существе. Карим всегда задавался вопросом, испытывает ли босс хоть какие-нибудь чувства? Гнев, радость, сожаление, зависть, да хоть какое-то обыкновенное человеческое желание, будь то вдохнуть свежего воздуха после дождя или отведать вкуснейшего бифштекса? Уж вкусно поесть всякий любит! Кариму бы не помешало сейчас поесть. Но чем больше он размышлял о боссе, тем больше верил в то, что, скорее всего он просто двигается как робот: ест, спит, справляет нужду и ложится спать. Поиск наслаждений был не для него. Создавалось впечатление, что всю свою пятидесятилетнюю жизнь он, вообще, фрондировал все, что было связано с удовольствием.

– Здравствуй, Арнольд, – наконец, произнес он.

От звука его хрипловатого, леденящего душу, голоса вдруг захотелось провалиться к чертям на самое дно ада, хотя босс, наверняка, и там его найдет.

– Томас, – достойно ответил Арн.

– Здравствуй, Карим.

– Здравствуйте! – выпалил тот от растерянности.

Малик открыл входную дверь, приглашая внутрь. Томас спокойно зашел в обитель смрада и грязи, словно нисколько не был смущен видом и запахами, хотя даже Карим боялся подцепить здесь какую-нибудь заразу. Многочисленная свита облизанных и начесанных бойцов остались снаружи охранять периметр. Они вглядывались в окрестности точно ястребы на охоте, даже малейшее движение кустов не оставалось без внимания.

Через пару минут Томас сидел за подобием кухонного стола, пятеро издыхающих мужчин сели по обе руки Томаса. В бывшей кухне царило молчание, лишь ветер завывал сквозь щели забитых окон, да капала вода из-под крана. Все выжидали, когда Томас начнет разговор. Кроме него никто не имел на это право.

Но Карима донимала жуткая боль в плече, ему срочно надо было выбраться из этой дыры и вколоть себе сразу десять лошадиных доз обезболивающего, поэтому он не дождался окончания этой игры в молчанки и затараторил:

– На нас напали! Внезапно! Мы понятия не имели, что они выследили нас! Черт, да мы были уверены, что это они у нас на мушке, а не мы у них! Разведка глаз с них не спускала по двадцать четыре часа в сутки, поэтому нам удалось провести успешные операции. Мы закрыли один их таможенный коридор и развернули сеть эффективных продаж. Мы расширялись и уже к весне бы заняли два района, если бы эти ублюдки не напали со спины. Но одно мы доказали точно: Карлик действует! Его разбирают как дешевые горячие пирожки! Пришлите нам еще полсотни килограммов, я обещаю, они разлетятся меньше, чем за месяц! Мы быстро соберем денежную базу и наймем новых бойцов! А потом я размажу этого ублюдка Эрика по стене!

Томас смотрел на Карима глазами, не выражающими ничего. Абсолютно ничего. Даже больше, чем абсолютно ничего. Словно все, что сказал сейчас Карим, было пустым звоном или писком назойливой мухи. Вот и привет киборгам и искусственным разумам. Ну, как человек может быть таким бесчувственным? Только что Карим набрался храбрости (один единственный из всех сидящих здесь, между прочим!) и первым взял слово, а в ответ получил лишь глухое молчание.

Он, разумеется, даже не догадывался, что все его слова были не важнее свиста ветра.

Был бы он ближе к Арну, то узнал бы, что деньги – это единственное, в чем босс не нуждался ни на секунду. Дело не в них, и даже не в Карлике: это никогда не было причиной для войны, а всего лишь поводом. И сколько бы значения Карим не придавал своему ненаглядному Карлику, для босса все это было пустышкой.

Томас перевел взгляд на Арна. Тот сидел, строго соблюдая правило молчания, пока не дадут разрешения говорить, точно самый дисциплинированный ученик.

– Арнольд? – наконец, произнес Томас.

Арн выпрямил спину и заговорил:

– Нас разнесли. Убили всех до одного. Уничтожили склады и все каналы сбыта. Все четырнадцать точек продаж зачищены, а их хозяева убиты, – отчеканил Арн доклад генералу.

Карим выпучил глаза.

– А почему ты мне об этом не сказал? – завопил он.

– А что бы это изменило?

– Я должен был знать! Все-таки я сам нашел все точки продаж! Я один разработал весь план!

– Который с треском провалился, – ухмыльнулся Арн.

– Да! Из-за предателей среди твоих людей!

Вот они и подобрались к кульминации конфликта. Сейчас Томас вспомнит про Симона, а потом Карим преподнесет ему информацию, которую недавно получил от Арна и Руни о том, что кто-то целенаправленно наводил людей Эрика на их штабы и склады, и тогда Арну точно придет конец.

В кухне воцарилось молчание.

Вопреки предположениям Карима, Арн не продолжил перепалку, а Томас, похоже, и не намеревался подвергнуть того смертельным мукам. Будто между этими двумя была какая-то договоренность.

Томас глубоко вздохнул, подобно, уставшей от расшалившихся детей, няньки, а потом сказал Кариму:

– Эрик проследил путь грузовиков-транспортников до лаборатории в Арнеме. И неделю назад лаборатории не стало. Твой Карлик уничтожен.

Карим, пораженный новостью, оперся о спинку стула, и тот жалобно скрипнул. Лаборатория в Арнеме была единственным местом рождения Жгучего Карлика, она была оснащена всем необходимым оборудованием и материалами для варки наркотика на ближайшие полгода. Но для Карима она значила нечто большее, чем просто лаборатория. Когда он получил новую формулу наркотика, который в тот момент еще не имел столь красноречивое имя, от своих товарищей из Пакистана, Томас предложил в буквальном смысле тонну денег на раскрутку товара. Карим сразу определил, что перво-наперво необходимо найти помещение для производства наркотика. Он потратил около трех месяцев на поиск святой земли, а потом и на восстановление и оснащение заброшенной ткацкой фабрики, превратив ее в настоящую обитель высоких технологий, рай для химиков и технологов. Карим был уверен, что именно тщательный подход к процессу варки Карлика сыграл решающую роль в его быстром росте популярности. Новость о том, что все труды, что он затратил на создание совершенной лаборатории для совершенного наркотика, пошли прахом и унесли на тот свет его детище, стало для Карима огромным ударом, хоть он и старался это не показывать. Даже убийство полсотни людей и уничтожение всех складов с дилерами не повлияла на него так, как ликвидация месторождения Карлика. Наверняка, Эрик ни на секунду не задумался над тем, скольких усилий стоило то, что он разрушил парой килограммов взрывчатки.