В последнем конверте тетя Полина хранила статьи племянницы, посвященные лечению гепатита С и опубликованные, вероятно, в одном из научных журналов. А переписка между сестрами оборвалась. Журналистка пожалела о том, что причину этого ей никогда не узнать: то ли сестры стали общаться по телефону, то ли остальные письма хозяйка квартиры засунула в другое место. Но, как бы то ни было, визитом она осталась довольна.

Торопливые шаги возвестили о приходе Капитолины Антоновны. Румяная с мороза, женщина вбежала в комнату:

– Прошу прощения! Совсем забыла об обеденном перерыве. Пришлось ждать. Не гонять же второй раз! – снимая платок с головы, она посмотрела на Зорину. – Удалось поговорить?

Девушка махнула рукой:

– Давно она в таком состоянии?

– Уже год.

– Очень жаль. И все равно спасибо вам.

Катя направилась в прихожую, незаметно опустив в сумочку письма и конверт со статьями. Она почему-то не сомневалась в их будущей полезности.

– Телефончик какой оставите? – поинтересовалась женщина на прощание. – Вдруг к Поле память вернется?

Зорина достала визитную карточку.

– Здесь рабочий, домашний и мобильный.

– Если что – позвоню, – пообещала Капитолина Антоновна.

Выйдя из подъезда, журналистка с наслаждением глотнула свежего воздуха. Нет, визит к тете Марины Викторовой никак нельзя было назвать неудачным. Вполне возможно, если бы старушка находилась в полном здравии, она не подпустила бы Катю к письмам и не рассказала о постыдной истории с женой Кирилла Панина. Зорина улыбнулась, вспомнив о нехитрой конспирации сестер. Разумеется, таинственный Икс, прослушивавший телефонные разговоры, – не кто иной, как Хомутов. В этой его способности журналистка засомневалась. Ну, соблазнил молодой профессор девушку, с кем не бывает! Причем наверняка он этой девушке их дальнейшие отношения по полочкам разложил. Ну, не собирался Игнат Вадимович связывать себя узами брака! Это моментально разрушило бы миф о его верности умершей жене. Марина же махнула на все рукой, надеясь на лучшее, – и вот результат! Ее мать назвала это так: «Использовал как женщину и как ученого». Вероятно, Хомутов заставил ее денно и нощно трудиться. Подумав об этом, Катя не осудила академика, для которого наука оказалась превыше всего. Взрослой девочке Марине следовало порассуждать и сделать правильные выводы, а она их не сделала, с головой окунувшись в роман с женатым Паниным. Вот и пришлось потом довольствоваться Костырей, необразованным, неотесанным, без жилья. Хотя, надо заметить, и с Василием не все ясно. Как он сумел так быстро понравиться Викторовой? Ведь говорила же она матери, что они нашли общий язык. Откуда у него познания в медицине, позволяющие беседовать наравне с без пяти минут кандидатом наук? Или деревенский паренек вовсе не был так прост? Если это так, то она столкнется с проблемой заставить его рассказать правду. Уж кто-то, а Костыря хранит секреты даже от собственной жены. Немного постояв в раздумьях, Катя достала мобильный и уже через полминуты услышала бодрый голос Хомутова:

– А, это вы! Можете забирать диктофон. Думаю, останетесь довольны моей работоспособностью.

– Игнат Вадимович, – Зорина сделала паузу, – мне необходимо увидеться с профессором Карякиным. Вы можете это организовать?

В трубке на несколько секунд повисло молчание.

– Не обещаю, – проговорил, наконец, Хомутов. – С этим типом мы давно не общались. Однако что не сделаешь для молодой, красивой и талантливой! Сейчас я ему позвоню. Ждите.

Ждать Кате пришлось недолго.

– С Карякиным я не имею никаких дел с тех пор, как... Ну, после разговора с Паниной вы в курсе, – пояснил академик. – Но его жена, моя бывшая студентка, поможет вам. Запоминайте адрес.

Профессор Анатолий Иванович Карякин, словно взявший за образец для подражания своего коллегу Хомутова, обитал в благоустроенном частном доме, расположенном в одном из дачных кооперативов Приреченска. Когда-то участок с обыкновенной времянкой достался ему по наследству от родителей. Следуя примеру Игната Вадимовича, Анатолий Иванович занялся строительством, в скором времени превратив неказистую избушку в двухэтажный каменный коттедж с сауной и двумя гаражами. Ему и его жене Ларисе Михайловне понравилось жить вдали от городской суеты, и они стали проводить на даче не только выходные. Когда дочь вышла замуж и забеременела, они отдали молодым квартиру, окончательно поселившись здесь.

Трудности, связанные с транспортом, супругов не беспокоили. Оба работали в отделении Академии наук, преодолевая большое расстояние до места работы на машине. Помимо этого муж и жена редко куда выезжали. Иногда кто-нибудь из знакомых звал их в гости, театр или кино. Карякины с радостью принимали приглашение, зная: если мероприятие затянется, они могут переночевать у приятелей. К себе же они почти никого не приглашали. Лариса Михайловна заметила, что с недавних пор супруг стал сторониться коллег, но, вышколенная Анатолием Ивановичем, вопросов не задавала. Кроме того, муж перестал вести разговоры о научных достижениях, и это тоже беспокоило женщину. Однажды, все-таки переведя разговор в нужное русло, она получила ответ:

– Поселившись за городом, я хочу начать новую жизнь. Тебя это удивляет?

Супруга смутилась:

– Нет, но...

– Я попрошу тебя, – грубо перебил он ее, – постоянно помнить об этом и не устраивать мне рандеву с единомышленниками.

– Однако ты продолжаешь заниматься наукой, – она с недоумением посмотрела на него.

– Уже не так, как раньше.

Больше подобных разговоров не было. Вот почему звонок Хомутова вызвал у Карякиной беспокойство. С одной стороны, ей до смерти хотелось увидеть знаменитую журналистку, с другой – она понимала: ее приход вызовет недовольство мужа. Лариса Михайловна попросила академика подождать пару дней, но тот не согласился:

– Она на работе, Лариса, – втолковывал он. – Ей дорога каждая минута. Ну что тебе стоит попытаться?

Женщина вздохнула:

– Ну, хорошо. Пусть приезжает сейчас.

Не медля ни секунды, Катя побежала к нужному автобусу.

Жена профессора встретила девушку на остановке. Подойдя к ней и представившись, Лариса Михайловна объяснила:

– Не удивляйтесь, что я вас сразу узнала. Я большая поклонница ваших передач.

Катя протянула ей руку:

– Вы зря беспокоились...

Женщина улыбнулась:

– Не думаю. Наш особняк отыскать нелегко. Да вы и сами увидите.

Карякина оказалась права. Только старожилы умели выбрать нужную из множества тропинок, разбегающихся от главной дороги в разные стороны. В сопровождении супруги профессора журналистка дошла до дома за пятнадцать минут, поняв: сама бы она плутала здесь до темноты.