Мужчина повернулся и направился к центральным воротам. Своей мешковатой одеждой он походил на пугало. На нем было светло-песочное длиннополое пальто, застегнутое, кажется, только на верхнюю пуговицу и оттого расходившееся книзу в разные стороны.

Клеопатра Кумирова отошла от торговых рядов и направилась к контейнерам, где складировали свой товар рыночные торговцы. Здесь обычно бывало достаточно пустынно, и женщина рассчитывала спокойно ознакомиться с содержимым бумажного конверта. На фотографии она увидела Игоря и Мстислава, с разных полюсов обрабатывающих молоденькую мулатку, похожую на одну знаменитую певицу с плаксивой мордашкой. Клеопатра бросила фотографию на дно корзинки и направилась к центральным воротам, в которых уже исчез незнакомец.

То, что ждало Кумирову внутри автобуса, оказалось для нее полной неожиданностью. Собственно, когда незнакомец деликатно прикрыл за ней дверь, она даже не сразу поняла, куда попала. Действительно, ей бы, наверное, никогда не пришло в голову, что в подобном задрипанном автомобиле может скрываться целая лаборатория. Осматриваясь, она постепенно, словно во сне, узнавала различные предметы: мониторы, компьютеры, видеомагнитофоны. Все это шипело, шуршало, даже как бы помигивало разноцветными огоньками. На одном из мониторов женщина узнала ворота рынка, на другом… окна собственной квартиры.

— Здравствуйте, уважаемая Клеопатра Зиновьевна. — Это произнес уже второй мужчина, обладающий необычными глазами: его веки были похожи на два спущенных воздушных шарика, так они одновременно и вздулись и сморщились. Он указал Кумировой на кресло, привинченное к полу. — Садитесь, пожалуйста. Вам здесь будет удобно и все видно. Меня зовут Нестор Валерьевич Загубин, а моего коллегу — Илья Титанович Брюкин.

— Спасибо. Все так странно. — Клеопатра устроилась в кресле, а корзинку поставила себе на колени. — Никогда не думала, что стану героиней детектива про собственного мужа.

Для вас, конечно, представит серьезное испытание узнать горькую, но полноценную правду о человеке, с которым вы столько лет бескорыстно прожили вместе, но нам кажется, что в раскрытии его тайной, простите меня, сугубо порочной и криминальной жизни давно настала необходимость. Одним словом, уважаемая, мужайтесь! — Нестор внимательно и вдумчиво всмотрелся в лицо слушательницы, цвет его одутловатого лица при этом изменился от желтого к пунцовому. — Если вас интересует компромат, которым мы располагаем, то мы готовы представить вам целый архив документов, убедительно доказывающих, что ваш муж — опасный преступник, виновный во многих злодеяниях, в том числе и в гибели вашей сестры, ее мужа и детей. Вы извините, за ради Господа, что я так на вас все оптом вываливаю, но, поверьте профессионалам, время, как говорится, не терпит. А для начала давайте посмотрим то, что называется «хоум видео». Запускай, Илья Титанович!

На экране одного из мониторов возникло несколько обнаженных мужских и женских тел. Представшие Кумировой в большинстве своем оказались переплетены в различных хитроумных композициях на фоне искусственных гротов и пальм. На пластиковых столах, да и просто на кафельном полу мерцали разнокалиберные бутылки, дымились шашлыки и гордились своей зрелостью заморские фрукты. Объектив камеры продвинулся вперед к краю бассейна и коснулся воды цвета медного купороса. Там, на покрытом кафелем дне, сквозь серебристо-изумрудную воду можно было различить довольно крупного и полного мужчину с острой бородкой и очень смуглую, вполне изящную женщину, очевидно мулатку. Несмотря на водную рябь, Клеопатра Зиновьевна сразу поняла, в чем состоит обоюдорадостное занятие этой пары. Узнала она, конечно, и участников: это были ее законный супруг, Игорь Семенович Кумиров, и отвергнутая Игорем Семеновичем подруга их сына Сашеньки, мулатка легкого поведения Наташа Бросова.

«Идиотка, слепая курица! — Клеопатра чувствовала, даже видела, как ее лицо заливается сквозь пудру густым кармином. — Я не должна выдавать этим подонкам свое состояние! Зачем они компрометируют Игоря? Какая же я была дура! Сколько же он за эти годы… А все эти поездки! И эту шлюшку он же сам приказал Сашеньке бросить и никогда не вспоминать. Что он, ревновал ее? В какой же грязи я живу! Что они хотят: поссорить нас, развести? Как я обойдусь без Кумирова? На что буду жить? Неужели для меня это главное? Может быть, я просто с собой покончу? Или с ним? Интересно знать, а меня оправдают? Я вроде бы слышала какую-то историю, когда одну женщину, довольно зверски казнившую своего мужа за измену, признали невиновной?»

Изображение остановилось на самом откровенном кадре.

— Я понимаю, уважаемая Клеопатра Зиновьевна, ваше теперешнее состояние. Вне всяких сомнений, увиденная вами сейчас съемка — страшный, нечеловеческий удар, и в самое, понимаешь, бескорыстно любящее женское, так сказать, сердце. Это ведь буквально смерти подобно — узнать истинный облик человека, с которым связана лучшая часть жизни. К тому же общие дети… — Лицо Нестора стало огненно-рыжим, а глаза воспалились. Казалось, он сейчас заплачет. — Простите нас, если сможете, но у нас имеется для вас еще кое-какая информация. Илья Титанович, стартуй, голубчик!

На другом мониторе возникла голова бизона: она двигалась, продираясь сквозь ветки. Масштаб головы стал уменьшаться, и ее продолжением предстала человеческая фигура, бегущая среди деревьев. На экране начался хаос: очевидно, камера искала другой объект. Вот объектив уперся в странный инструмент, в котором Клеопатра узнала арбалет, похожий на тот, что висел в суздальском особняке ее мужа. Оружие держал мужчина в охотничьем костюме. Господи, да это же опять ее Кумир! Охотник с улыбкой прицеливался в отслеживаемую лишь им одним дичь. Экран заполнил наконечник стрелы, который внезапно исчез. В объективе пронеслись неопознаваемые лесные виды и вдруг возникла человеческая фигура с нахлобученной бизоньей головой. В левое плечо человека вонзилась арбалетная стрела, — он продолжал двигаться, но уже не бегом, а несколько рассеянно, словно во сне, и, наверное, был на грани обморока, но держался из последних сил. Тело человека вдруг сотряслось, словно его ударило током. Кумирова различила стрелу, которая пронзила жертву в правой части груди и пригвоздила к березе.

Женщина ощутила себя в оболочке умирающей жертвы и очутилась вдруг в полной темноте. Провал в небытие длился недолго. По крайней мере, так считала Клеопатра. Во всяком случае, ей казалось, что она тотчас пришла в себя, хотя все окружение представало перед ней словно через полиэтиленовую, несколько влажную пленку — обычно такую вешают в ванной.

— Отставить, Илья Титанович! — Резкий, несколько истеричный голос Нестора еще ближе подвинул женщину к реальности. На экране застыло кровоточащее тело. — Извините, уважаемая Клеопатра Зиновьевна, такая уж у нас работенка. Может быть, прервать?

— Может быть… — немного сонно повторила Кумирова вслед за хозяином проклятого фургона. — Это не монтаж?

— К сожалению, нет. Вам дать нашатыря или валидола? Вы в состоянии продолжать нашу встречу или мы пригласим вас в другой день? Вы курите? — Нестор протянул гостье пачку заморских сигарет. — Кофе, коньяк? У нас тут, видите, все удобства, — что значит частный бизнес!