— Илюша! — девушка кинулась к нему в объятья. — Да, я согласна! Да!

— Ладно, ребята, я пошла умываться, — Милица отчаянно пыталась не заплакать — не нужно им сейчас видеть такое. — Поздравляю вас, совет вам да любовь.

* * *

Утренний развод на плацу прошёл для Ильи как-то обыденно. Можно сказать, что он на автомате определил направление работ, которыми будут заниматься молодые десантники и поставил задачи для каждого взвода. Сколков заметил некоторые метаморфозы, произошедшие в его друге и командире, а потому сразу после развода поинтересовался их причиной.

— Думаешь, разрешат? — скептически посмотрел он на Илью. — Нам нет восемнадцати. Или Вика того… беременна?

— Ты что? Нет, конечно!

— Тогда даже не парься.

— Получится, я уверен. Сейчас пойду к майору Пасечниковой и проконсультируюсь. Юрист, всё-таки.

— Слушай, а я тоже с тобой пойду.

— Зачем?

— Понимаешь… ну, мы с Ленкой уже год дружим, а они с Викой ровесницы… предки тоже в курсе и даже одобряют наши отношения.

— Какие отношения? — усмехнулся Илья.

— А, ты об этом… — сразу покраснел Сколков. — Ну тебе, как другу, скажу, что пару раз у нас было… но об этом предки не в курсе, иначе бы её отец оторвал мне голову. Он, между прочим, меня в пример её младшему брату ставит. То-то был бы ему облом, если б он узнал…

— Да, делай как он! — захохотал Ермолаев. — Ладно, так ты не сказал, зачем со мной собрался идти.

— Есть мысль, что двум парам быстрее разрешат.

— А ты с Ленкой говорил?

— Гы, она через день вздыхает, что нам нет восемнадцати. Надоело ей материны наставления слушать. А уж после того побоища с «шоколадками»… — покачал он головой.

— Короче, тогда после обеда встречаемся и вчетвером придумываем текст заявления руководству и обоснование. Потом идём к Пасечниковой и просим её содействия или хотя бы консультации. Она тётка нормальная, без закидонов — в крайнем случае, просто объяснит, почему нельзя.

24 сентября 2027 года. д. Тополиновка. Вечер

Сегодняшняя вечерняя летучка Совета анклава была бы, безусловно, короткой, если бы майор Пасечникова не обнародовала шестистраничный шедевр подростковой мысли: написанное аж на четырёх страницах обоснование исторической саги о новиках и коротенькие два заявления Совету с просьбой разрешить регистрацию двух браков, но с непременным венчанием у отца Никодима — прапорщиков Ермолаева и Звягиной, ну и второй пары — прапорщика Сколкова и сержанта Голиковой.

— Они что, берега попутали? — недовольно буркнул Олег Петрович.

— Думаю, что вы к этому тоже руку приложили, товарищ генерал-майор, — усмехнулась майор Бранкович, приглашённая на Совет в качестве гостя для координации работ сербской части населения.

— Это каким же боком, позвольте вас спросить? — остальные удивлённо воззрились на него, ибо так вежливо и витиевато он никогда не говорил.

— А вы не подумали, что молодой человек и девушка жили под одной крышей, но не вступали в отношения и спали по разным постелям? И только моё неожиданное размещение у них, в качестве гостьи, окончательно сблизило их как семью в полном смысле этого слова?

— Твою дивизию, а! — крякнул генерал и хлопнул себя по коленям. — А ведь точно… Илья же давал мне слово, что… Так, ну и что будем делать?

— Я более чем уверена, что вот этот шедевр исторической справки из учебников истории составлен прапорщиком Звягиной в первую очередь и только во вторую остальными, — усмехнулась Пасечникова. — Если говорить о правовой оценке… Ну, прецеденты на Руси действительно существовали. Но мы живём не во времена Александра Невского, так что как решит руководство. Хотя… тут и про морально-политический облик командиров Первой Отдельной роты написано довольно много.

— Что пишут? — с улыбкой спросил Мочалов.

— Минуту… Вот: «регистрация браков послужит оздоровлению моральной обстановки в роте и наоборот — не позволит дискредитировать авторитет командира роты и его заместителя в глазах подчинённых…»

— Первое писал Илья, второе — Виктория, — резюмировала начмед. — Он со своей идеей законов древней Руси уже к кому только не подходил, а стиль пресс-атташе анклава видно за версту. У девочки хорошо поставлены речь и стилистика.

— С точки зрения медицины, что? — посмотрел на неё генерал.

— Они фактически ровесники — что парни, что девушки. Физическое состояние явно находится выше среднестатистического уровня юноши и девушки их возраста, — пожала та плечами. — Вторая пара тоже недалеко ушла от них. И, тем более, что по косвенным данным майора Бранкович, молодые люди начали интимную жизнь.

— Хочу заметить, что сейчас на кону прецедент для всего анклава, — вставила свои «пять копеек» юрист.

— Нихрена! — покачал головой генерал. — Они у нас и так на особом счету. С другой стороны, Звягина права — запретить им «того-этого» мы не сможем, значит, нужно возглавить и направить в нужное русло.

Минуту все ошарашенно смотрели на генерала, а потом разразились дружным хохотом.

— Я в ваших юридических тонкостях не сильно шарю, — обиженно засопел он. — Если они будут тайком, в первую очередь пойдут слухи. И не только в их подразделении, но и в анклаве.

— Тайное всегда становится явным, — кивнул, поддерживая его Мухин.

— Во! Майор правильные слова сказал. И нахрена мы им имидж портить будем?

— Я не знаю прапорщика Сколкова, — сказала сербка. — Но как относится Илья к Виктории… Я думаю, здесь сильные чувства от первой любви, мало связанные с постелью. Второе скорее дополнение к первому — раньше они же терпели.

— Так, дамы, но при погонах, — снова хлопнул себя по коленям генерал. — Давайте-ка сделаем компромиссное решение: вы навалитесь морально и пропесочите этих молодых да ранних, НО! Свадьбы — разрешим.

— Что писать в свод законов анклава? — сразу подняла вопрос Пасечникова. — Или это решение будет не легитимным. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

— Как в России раньше было — по особому разрешению. Они не получили награды за тот бой с «шоколадками», значит, пойдём другим путём — комсоставу дадим разрешение на брак.

— Логично, — кивнула Александра.

— Тогда амуры в сторону и быстро переключились на текущие вопросы. Что у нас по сербам и что думаете делать с ракетчиками? Они скоро прибудут. Потом поздняк