занимался магией, а там уж не знаю… — смутилась я. Ведь пришлось бы признавать, что его реально «черти сожрали». — Короче, тут тоже две версии. Первая…

— Это уже вторая, — поправила меня Танька, которая все это время искала на полках что-нибудь съедобное. Оставшиеся в коробке конфеты, которыми я угощала Яну, она уже благополучно слопала. — Или даже третья.

— Блин, Рыжая! — разозлилась я, припомнив ей школьную кличку. — Представь себе дерево. Вот ствол. Это убийство Федора. У ствола разные ветки — это версии. От каждой ветки еще ветки… Поняла? То есть из одной версии выходят другие версии.

— Ой, я с тобой запуталась, тогда используй все эти «а» и «бэ»!

— Хорошо, подпункты. Версия номер два — мистическая. Подпункт один. Или два-точка-один, как тебе? Или два «а»?

— Ты издеваешься, да? Образец, говори нормально, чтобы тебя люди понимали!

Грачева с горя даже бросила попытки найти себе пропитание в чужой квартире и просто шмякнулась обратно на стул напротив меня.

— А ты думай нормально, тогда будешь понимать, — парировала я. — Итак, магия реально существует. Ну, то есть в этой версии и этом подпункте… — снова смутилась я. Она отмахнулась, мол, дальше. — Вот, и его действительно слопали черти, с которыми он чуть ранее заключил договор. Предположительно — чтобы нравиться женщинам. Но это уже не так важно.

— Демоны перекрестков десять лет вообще-то дают!

— А ты, вообще-то, меньше смотри сериалы наподобие «Сверхъестественного». Это просто фантазии сценаристов.

— А если нет? Вдруг они ресерчили?

— Предположим, что они все-таки не правы. Или демоны разные. Или это вообще другая иерархия. Вот алкашы вечно чертей гоняют зеленых. Демоны сериальные не очень-то на них похожи.

— Это потому что те в людей вселяются! Принимают их оболочку! Ты что, невнимательно смотрела?

Настал мой черед отмахиваться.

— Неважно. Просто признаем, что мы несведущи в этой теме, даже если это все реально. Короче, под пункт второй, подпункт первый попадает все, что так или иначе относится к сверхъестественному. Тут тоже можно поделить. Допустим, пункт два-один-один — это черти пришли брать плату и взяли жизнью, а пункт два-один-два — это …

— Она точно издевается, — закатила Танька глазки.

— Ладно, вернемся тогда ко второй версии и добавим теперь второй подпункт. Он реально занимался магией, но ни с какими чертями и бесами он не связывался, то ли не смог, то ли их просто не существует, но он на этой почве спятил и покончил с собой.

— Реалистичная версия, годится! — обрадовалась Танька.

— В пользу этой версии, кстати, говорит и то, что его книгами и прочей атрибутикой была завалена вся квартира. Мне кажется, если человек серьезно занимается такими вещами — оставим тут за кадром, существует ли магия сама по себе, — то он не будет это афишировать. Все атрибуты будут убраны от глаз посторонних и непосвященных людей. Если все кругом говорили о том, что он колдун, это означает, что он это свое увлечение не прятал, причем не только от своих домашних — а вообще ни от кого не скрывал, раз уж и соседи в курсе.

— Может, после его смерти узнали? — сказала наконец-то Грачева что-то полезное, сделала какой-то вклад в расследование. — Увидели, к примеру, как все эти книги по колдовству выбрасывают, как они называются?

— Гримуары, — подсказала я.

— Да. И доски там всякие, как их…

— Уиджи.

— Во-во. Так и узнали.

— Но нам Антонина Васильевна так подавала эту информацию, как будто еще при жизни Федора она догадалась, что он колдует. Помнишь? Она говорила, что он преобразился и бабы к нему потянулись. Хотя могла, конечно, новую информацию вплести в давнюю историю, и нам от этого показалось, что вывод был сделан еще тогда, однако она могла так подумать только сейчас или реально, как ты говоришь, в тот момент, когда выбрасывали все эти вещи.

— Как ты много говоришь! Я устала тебя слушать!

— Я не много говорю, просто ты не следишь за ходом мысли, и от этого тебе кажется, что все непонятно, и, как следствие, ты устаешь.

— Вот и сейчас я ниче не поняла! Пойдем лучше пожрем нормально!

— Что? — удивилась я. — Куда?

— Да хоть куда! Ща гляну в Гугл-мэпс, где тут кафешка есть поблизости.

Танька с радостной улыбкой полезла в смартфон, а я подумала, что зря решаю за нас двоих, будет у нас ужин или нет и что таковым считать. Я уже забыла, что Танюша моя много кушает и одним дошираком с чаем явно не обойдется.

— О! Грузинская кухня! Прямо через дорогу! Хачапури, манты и хинкали! Как звучит, а? Как музыка, да? И щас я этот музончик съем!

Таня облизнулась.

— Иди, а я пока обследую квартиру. Но только хозяевам не попадайся.

— В смысле — иди? А ты?

— А я наелась.

— Ой, Образец, до чего ж ты бесишь!

— Что? — удивилась я. — А какая разница, буду я с тобой трапезничать или нет?

— Ну как ты не понимаешь? Еще отличницей в школе была! Вот я вижу, что человек ест меньше меня раза в два, и я понимаю, что так можно. И значит, я так же должна. А я не могу так!

— Ну и не моги! Иди в свою забегаловку и потребляй свои жиры, углеводы и калории. Я тут при чем?

— Нет, если ты тоже пойдешь со мной потреблять жиры и калории, то я вроде как все правильно делаю!

Я фыркнула и поднялась из-за стола.

— Таня, я не буду насиловать свой организм, только чтобы ты избавилась от чувства вины. Это нечестно по отношению ко мне.

— А ко мне?!

— А я тебя ничего и не заставляю делать. Это ты меня заставляешь.

Я попыталась уйти с кухни, но она меня остановила, бросив мне в спину обиженное:

— Ты раньше такой не была!

Ну да, я раньше была альтруисткой, об которую все ноги вытирали. Но после встречи с одним мужчиной все изменилось. Я полюбила себя, и как следствие — свое время, свою энергию и свои нервы.

— А теперь стала, — коротко ответила я и уже вышла в коридор, но она опять не унималась (причем с места даже не потрудилась встать, из-за чего орать пришлось):

— Это все твой миллионер тебе самооценку поднял до небес! И ты теперь с простыми людьми вроде меня и знаться не желаешь!

Я вернулась на кухню.

— Таня, мой миллионер, как ты выражаешься, получив меня, очень быстро потерял интерес. Отношения потихоньку сходят на нет. Так что зря завидуешь.

Что-то похожее на стыд проявилось на Танином лице. Конечно, мы всегда торопимся завидовать другим по известной присказке «у соседа трава зеленее». Чужая работа всегда кажется легче и проще. И всегда думается, что