задачи. Видимо спецназовец уже срисовал расположение кавказцев и успел сообщить все бывшему десантнику. Дядьки-охотники сразу полезли на вторые этажи домов, стоящих с краю поселка. Степан же со своими бойцами двинулись потихоньку вперед. А Пачин с Мосевским и десятью мужчинами-добровольцами пошли в обход. Через пять минут они уже находились у крайних домов, залегли поначалу в лесополосе, потом двинулись редкой цепью вперед и укрылись за хозяйственными постройками. Слева, сквозь решетчатый забор виднелись аккуратные коттеджи, окруженные зеленым газоном и цветниками. Справа стояли несколько домов из красного кирпича, обнесенных здоровым кованым забором, выше человеческого роста. Пачин приказал тихонько поискать тут лестницы или ящики. Вскоре за высоким забором послышался свирепый лай, раздались выстрелы, гортанные крики мужчин и вопли женщин. Пачин внимательно слушал рацию и уже через минуту дал отмашку своей группе. Новоявленные штурмовики подставили к забору две найденных лестницы и стали осторожно карабкаться наверх. На той стороне забора находилась хорошо утоптанная площадка заднего двора. Двух человек они оставили у забора, четверо шли за главным. Пачин шел впереди, Мосевский чуть позади справа, двое слева. Остальные бойцы тем временем контролировали двери ближнего к ним дома. Обогнув здание, они обнаружили здоровенного мертвого пса, лежащего на покрытой брусчаткой площадке. Рядом с ней скрючившись, сидел кавказец. Он зажимал рукой рваную рану живота и сучил ногами. Пачин остановил всех, а сам потихоньку двинулся к парадной двери. Петр шел рядом. Вдруг из дома выскочил молодой совсем пацан и женщина, они что-то яростно кричали. Мужчины среагировали одновременно. Юный абрек свалился с расколотой от тяжелой пули головой, а женщина буквально отлетела в сторону от удара картечи, на ее груди проступили красные пятна и начали быстро расползаться по пестрой одежде. Со стороны же соседнего дома показались две фигуры в зеленом, Пачин узнал в них людей Карпова.

— Что там у вас? — спросил бывший бандит.

— Чисто. Одни бабы и дети остались. Мы их пока в подвал загнали. Там наши русские в камерах сидели. Рабами их сделали, суки — ответил крепкий мускулистый мужик средних лет.

— Собачку вы подстрелили?

— Это снайперы постарались. Ну что, будем чистить этот дом?

— Давай.

Они подозвали своих людей и потихоньку вошли дом. Он оказался почти пустой, только в кладовке около кухни штурмовики обнаружили молодую девчонку. Она судорожно сжимала в руках нож и со страхом смотрела на подходивших русских. Мужчины связали ее и поволокли в главный дом усадьбы. Около того уже собиралась вся штурмовая группа. Тут же стояли освобожденные из тюрьмы люди, всего человек двадцать. В основном это были молодые женщины и дети. У нескольких мужчин, побывавших в плену, на лицах виднелись свежие кровоподтеки и синяки, некоторые из женщин также оказались избитыми. Все пленники жадно пили воду из пластиковых бутылок, они еще не отошли от пережитого ужаса, даже разговаривали мало. На детей было страшно смотреть, такие затравленные глаза у них были!

Штурмовики Карпова оттащили несколько трупов кавказцев к забору. Всех, кто сопротивлялся, убили при штурме. В основном здесь остались молодые совсем пацаны и несколько женщин в черном. Внутри самого дома Пачин и Кораблев допрашивали пленных. Мужики, участвующие в штурме, ходили мрачные. Такой «дружбы народов» после вселенских масштабов катастрофы они явно не ожидали. На крыльце сидел Степан Карпов и перевязывал бинтом руку. Петр присел рядом.

— Помочь?

— А давай, самому неудобно. Зацепило какой-то щепкой, дробью баба в черном шмальнула. Пленные сказали, что это вдова убитого нашими на Кавказе боевика, типа русским мстит, была охранницей у рабынь. Стерва та еще. Ну что за звери? Там в подвале вообще мрак, лучше не заходить.

На пороге появился бледный подручный Пачина Бульдог, он сразу отбежал в сторону и громко отблевался. Вслед за ним вывалилось еще несколько бойцов. Они тяжело дышали, глаза были просто дикими.

— Что там такое? — привстал встревоженный Мосевский.

— Пацан, тебе лучше туда не надо. Мы там настоящую пыточную нашли. Я всегда считал себя не самым добрым человеком, но такое… это уже за пределами — Бульдог пришел в себя и жадными глотками пил воду из полторашки.

Петр недоуменно оглянулся вокруг. Яркое солнечное утро уже не казалось таким радостным, слишком много плохого сегодня произошло. Через пять минут из коттеджа появились Корабельников и Пачин. Они молча вынесли из дома окровавленного человека, на него было страшно смотреть. Денис что-то яростно прокричал в рацию, вызывал медиков из Родников. Пачин также выглядел неважно: потухший взгляд, посеревшее в раз лицо. Он подошел к Петру и приказал — Найди мне срочно видеокамеру.

Пришлось подниматься на второй этаж особняка. Мосевский прошерстил несколько комнат и увидел искомое в углу дорогой итальянской «Горки». Проходя по коридору, Петр заметил в открытой двери большой спальни несколько человек, в основном это были кавказские женщины. Их охранял мрачный мужик из команды Степана. Мосевский бросил мимолетный взгляд на пленных, двинулся, было, дальше, но потом резко остановился и вбежал в комнату. В углу спальни сидел Рустам, его было совершенно не узнать. Половина лица отекло и представляло собой сплошной синяк, одежда была грязной, волосы спутанные.

— Рустам, что с тобой? — Петр кинулся к другу.

— Эй, тебе чего? — охранник дернулся навстречу — Не положено.

— Да иди ты на…й. Этот парень предупредил нас о налете.

— Да?

— Кто его так?

— Мы в подвале таким нашли. В отдельной камере сидел, пока сюда до разборок перевели.

— Дай лучше воды и аптечка нужна.

Петр осторожно поднял друга и перенес на кровать. Жестом подозвал сидевшую поближе красивую молодую девушку и показал на подушки. Та молча принялась подкладывать их под Рустама. Охранник подал бутылку воды.

— Помогите ему. Я сейчас.

Петр быстро добежал до Пачина и передал тому камеру, потом сбегал до машины и достал из нее свою аптечку, которую же сам и собрал перед боем. Опыт спортивных боев и драк сейчас здорово ему пригодился. Он уже знал, как правильно лечить кровоподтеки и фингалы, чем немедленно и занялся. Вмазал в кожу друга необходимые мази, бережно перебинтовал голову. Вскоре Рустам немного пришел в себя и рассказал о произошедшем с ним. Рано утром его разбудили взбешенные родственники. Он наотрез отказался участвовать в нападении, за это его прилюдно избили и бросили в камеру. Родичи пообещали разобраться с ним после нападения.

— Про меня спрашивали? — Петр с сожалением смотрел на припухшие губы Рустама.

— Нет, не до этого им было. Они сильно на меня разозлились. Одно слово, звери! Всегда удивлялся, как люди быстро теряют свою цивилизованность, неужели века войн и разрушений ничему их