сентябре придется сдавать один экзамен и два зачета. Я уже мало что помню.

– Восстановиться?

Отвернулся. Включил чайник

– Угу. Тебе помочь с обедом?

Она поняла. Больше ничего спрашивать не стала, но он то и дело ловил ее задумчивый и немного восхищенный взгляд. Блин! В лепешку разобьюсь, но восстановлюсь! Ей важно.

После обеда мыли вдвоем посуду. Он, конечно, больше мешал, чем помогал. Прижался к ней со спины, забирал чистые тарелки и делал вид, что вытирает. Если успевал ловить, потому что она посуду то и дело роняла назад в раковину: его близость волновала и вызывала дрожь во всем теле.

В конце концов, смирившись с тем, что целыми тарелки останутся, только если их оставить немытыми, повернулась к нему, обвила руками, уперлась попой о край столешницы, закинула ноги ему на талию. Лешка урчал, по-хозяйски прижимал ее к себе, ласкал языком шею, ушко. Притянул, подхватил и унес в постель. Татьяна светилась от удовольствия.

Валялись в постели, уже насытившись, но все еще крепко обнявшись. Он водил пальцами по ее ключице, по линии плеча, поднимался на шею, ушко. Она тихо млела, прикрыв глаза, и уже дремала.

– А мне в конце недели уехать придется…

– Надолго?

– На пару дней. У партнеров склады смотреть.

– М… – наклонился, поцеловал шею. – Начальница.

Захихикала.

– Щекотно! Прекрати!

Снова просто лег рядом:

– Пара дней это недолго.

– Да. Лишь бы не застрять еще и на выходные, – пробормотала с досадой. – Устроят какое-нибудь шоу, с дорогими ужинами и экскурсиями по богом забытым историческим местам… Шеф такое любит. Останется он, придется оставаться всем.

– Ну, ты же сама говорила, что два года никуда не ездила, – он подпер голову рукой и посмотрел на нее сверху вниз. – Хоть развлечешься.

– Да разве это развлечение?! – фыркнула.

– А что развлечение?

Помолчала.

– Я бы в горы ушла. Как в детстве. С палаткой, – мечтательно вздохнула она и горячо добавила: – Желательно, чтобы там не было людей и сотовой связи!

– Совсем не было людей? – он хитро прищурился.

– Ну… – снисходительно протянула, – одного можно.

Леха широко улыбнулся:

– Мы пару лет назад с ребятами-альпинистами ходили по Крыму. Места офигительно красивые! Недолго, буквально три дня. С удовольствием бы туда вернулся.

– Ты занимаешься альпинизмом?

– Не-ет, я чисто так, по склонам пройтись. Они да, они поднимались по стенкам. Я такой решил попробовать, че, сам себя не подниму, что ли. Выбрал стенку. Поднялся. Довольный! Чувствую себя практически человеком-пауком! Они смотрят, говорят: «А! Молодец, мы там детей учим!»

Татьяна засмеялась. Леха откинулся на подушку, завел руку под голову и, мечтательно вздохнув, продолжил:

– А вообще там круто. Мы были в конце весны. Водопады полноводные. Красиво.

– А если летом поехать, – подхватила она его тон, – то можно к морю дикарями спуститься.

– Я бы еще в сторону Ай-Петри съездил. И к Воронцовскому дворцу. Можно машину напрокат взять.

– Ты водишь?

– Угу.

– Тогда и в ботанический сад! – она уже строила планы.

Запоздало это поняла, осеклась, подняла на него испуганные глаза и увидела его довольную улыбку. Леха был счастлив.

– Можно ближе к отпуску подумать, – перевернулась на живот, уткнулась носом в подушку.

– Можно, – ответил он шепотом, целуя шею.

– Ты опять? – ворчала, но ей явно нравилось.

– Угу, – он уже целовал ее спину. – Чтобы ты по мне в командировке скучала!

– Это всего три ночи! Три ночи без секса! Поверь мне, я вытерплю.

– М… Если вдруг соскучишься, можешь позвонить мне. А я тебе расскажу, что бы с тобой сделал… И куда тебе направить твои пальчики, – он уже сползал языком по ее шее к ключице.

– Ты вообще о чем?! – обернулась, встретила его взгляд. – Фу! Как ты мог такое предложить!

– В смысле «фу»?

– Ну… По-моему, это личное дело каждого… Совершенно не тема для телефонного разговора!

– Ты серьезно? – он удивился. – То есть ты мне не покажешь, как мастурбируешь?

– Лешка! – она подскочила на постели, напрягалась и покраснела.

– Тань, – он лег на живот и коснулся губами ее колен. – Таня, – снова позвал, хитро глядя снизу вверх.

Глава 13

Она опустила глаза. А он подкрался к ней поднялся выше, целуя ногу, ткнулся носом ей в живот, погладил грудь и уселся сзади, укутав ее объятиями.

Татьяна обиженно засопела, но выворачиваться не стала, он наклонился, поцеловал шею, поймал руки. Уложив ее ладони в свои, коснулся тела и повёл руки вниз. Она снова напряглась, попыталась вывернуться, а он втолкнул ее пальцы ей же между ног.

– Знаешь, – прохрипел он ей на ухо, – это дико возбуждает.

– Что? – она чуть обернулась и с вызовом посмотрела ему в глаза, – опять игра в одни ворота?

– Почему ? – снова хриплый шепот, – Давай вместе!

– Давай! – резко обернулась, посмотрела с вызовом.

Решила его на слабо, что ли, взять? Его? Леха улыбнулся, ещё раз поцеловал ее плечо, поднял ее руку, медленно облизал уже испачканные в соке пальцы и чуть отстранился.

– Отлично, садись.

Он подтолкнул ее к спинке кровати. Сам устроился напротив. Его рука методично двигалась по твердому члену, чуть сжимая у основания, обнажая головку на спуске. Ей не оставалось выбора. Поджав губы и мучительно краснея, она опустила ладонь между ног.

– Раздвинь колени, – хрипло попросил он, поднял на секунду взгляд. – Хочу видеть, – и снова опустил глаза.

Ее пальцы двигались по лону вверх и вниз, аккуратно переходя на круг у входа во влагалище, иногда поднимаясь выше, иногда, наоборот, входя внутрь. Она задышала часто, глубоко, откинула голову, второй рукой поймала грудь, сжала сосок. Татьяна уже не видела Леху, только слышала его шумное сопение и чувствовала, как качается кровать в ритме его движений. Сама себе улыбнулась, поймала этот ритм, пальцы метались по промежности. Ниже, глубже, кругом, ещё раз, ее дыхание перешло в стон.

– Таня, – Леха стиснул челюсти и чуть подался вперёд, он не отрывал взгляда от ее тела. – Сейчас кончу…

Она смотрела на его готовый кончить член, представила его в себе, двинула рукой резко вглубь, уходя во влагалище, резче, быстрее.