каждого кресла появились разномастные сосуды – стаканы, фужеры, бокалы с разнообразными напитками. У Латоны появился стакан с квинком. Из которого она с удовольствием отхлебнула, что помогло ей успокоиться. Потому что хотя она и ожидала, что с ней будут общаться на достаточно высоком уровне, но не ожидала, что на таком.

После непродолжительной паузы Всеобщая Мать обратилась к Латоне:

– Хотя и было бы интересно посмотреть, в каком направлении ты будешь думать, зачем мы тебя пригласили, мы не заставим тебя этого делать и скажем сразу – по нашим расчётам твоя генетическая линия оптимальна для зачатия ребёнка от нынешнего Детерминатора Атлантиды.

Сказав это, глава Ордена Матерей замолчала и в зале повисла тишина. Латона лихорадочно думала, надо ли её что-то сказать в ответ (а что тут можно сказать то?), или же надо держать паузу и ждать, когда снова начнёт говорить кто-то из Высших Жриц Ордена. Она, конечно, предполагала, что её могли пригласить для беседы в том числе и потому, что её генетическая линия может дать хорошее потомство с кем-то очень значимым, но о том, что она может стать матерью ребёнка самого Детерминатора, она не думала.

Пока Латона лихорадочно думала, что ей ответить, заговорила одна из Почтенных Матерей:

– Наверняка у тебя есть вопросы. Однако прежде ответь нам – почему ты хотела стать стерильной?

Несмотря на то, что, как ей казалось, она готова к любым возможным поворотам беседы, такого Латона предположить тоже не смогла и поэтому вопрос застал её врасплох. Сначала ей захотелось спокойным и при этом немного удивлённым тоном спросить в ответ, с чего это Матери решили, что у неё было такое желание, но к счастью, она тут же сообразила, что Орден тщательно изучает всех тех детей, кого он пестует в рамках своей программы. А значит это её желание вычислили. И отпираться бессмысленно, как и врать. Поэтому после буквально секундной паузы (а благодаря всем своим занятиям и приобретённым после модификации способностям думать она могла гораздо быстрее обычного человека, потому что мыслительная деятельность у неё теперь могла идти сразу тремя параллельными потоками, причём как распараллеливая размышления о чём-то одном, так и думая одновременно о трёх разных вещах) Латона ответила:

– Я не хотела, чтобы мои дети могли повторить мою судьбу. И при этом я очень хотела заниматься исследованиями дальнего космоса.

– Что ж, спасибо за честный ответ, – сказала та же Жрица, которая задала вопрос. И продолжила:

– А сейчас, узнав, от кого ты можешь иметь ребёнка, ты остаёшься при своём мнении?

На сей раз Латона ответила мгновенно:

– Да, остаюсь, но я готова принять Волю вашего Совета и, если это необходимо, стать хорошей матерью.

– Достойный ответ, – сказала на сей раз другая Почтенная Мать. – Но если ребёнок зачат не любящими друг друга людьми и растёт в семье, где есть уважение супругов друг к другу, но нет любви, то все его потенциальные способности развиваются не в полной мере. Так же, как и в случае, если родители любят друг друга, но мама не любит ребёнка. И к тому же, как показывают наши исследования, статистически достоверно то, что такие дети менее везучи.

Видимо, Латона не смогла скрыть удивления от использования слова «везучи» одной из тех, кто планировал на века вперёд, потому что сказавшая это Жрица усмехнулась и продолжила:

– Не удивляйся, везение существует как статистически доказанный феномен. И более того – сейчас я скажу то, что ты не должна будешь говорить нигде и никогда за пределами этого зала – есть способы тестировать это свойство. И Детерминатора, командующих космофлотом и космическим десантом, глав Высшей Эддубы и Высшего Совета Космогаторов избирают в том числе и с учётом этих тестов. Т.е. все они очень везучие люди. И что самое интересное – везучесть может передаваться – не по наследству, а при общении. Грубо говоря, если часто и помногу находиться в обществе везучих людей, то и твоя везучесть повыситься. Но… Но в семье всё немного иначе – и даже если папа и мама везучие, но не любят друг друга, или мама не любит ребёнка, то он будет в лучшем случае иметь средний уровень проявления этого качества.

Поэтому скажи, сможешь ли ты изменить своё мнение, и если сможешь, то при каких условиях?

Латона задумалась. С одной стороны, стать законной супругой Детерминатора и матерью очень одарённого ребёнка – это было очень почётно, да и – чего уж там кривить душой перед самой собой – заманчиво. А с другой стороны, лично для неё это была клетка – да, очень просторная, да, с очень комфортными условиями, но… Но всё равно клетка. То есть то, чего она стремилась избежать. И теперь ей надо было взвесить, чего она боится больше – вероятности оставить будущего ребёнка сиротой, или потерять свою свободу и любимое занятие. Выбор был не из приятных, и она поняла, что фактически своим решением стать стерильным морфантом она его устраняла. И поэтому вопрос о том, при каком условии она согласится, по большому счёту, был всего один, ответ на который определял, оставят ей это выбор, или лишат его:

– Смогу ли я в случае согласия продолжить службу в Исследовательском корпусе космогаторов и продолжать участвовать в экспедициях в дальний космос?

В зале снова повисла тишина. Жрицы застыли и, вероятно, между ним шёл интенсивный обмен мыслями по личным нейроинтерфейсам. Прошло около тридцати секунд до того, как ответила сама Всеобщая Мать:

– Мы возражать не станем. Но мы не можем решать за Детерминатора. Поэтому мы даём тебе три недели на размышление, а пока устроим тебе встречу с Детеримнатором.

Латона кивнула.

– Что ж, надеюсь, ты понимаешь, что всё сказанное в этом зале должно в нём и остаться? – уточнила та Почтенная Мать, которая ранее задала вопрос, почему она хотела стать стерильной.

Латона снова кивнула.

– О дне и времени встречи с Детерминатором тебя известят, – сказала Всеобщая Мать.

Все Почтенные Матери встали, после чего их кресла втянулись в пол. Латона тоже встала и поклонилась. Всеобщая Мать сделала жест рукой от груди в сторону Латоны и та поняла, что ей позволяют (именно позволяют) уйти. Повернувшись, она увидела овальный проход в стене. Ей стоило большого труда не оглянуться, но она сдержалась, вошла в проход и двинулась по коридору до противоположной стены, которая при приближении тоже «протаяла». Латона шагнула в транспортную капсулу. На это раз никаких «шараханий» не было, а было лишь значительное ускорение, ощутимое даже не смотря на