– Спасибо, ты нам настоящий пир устроила! – с этими словами мама принялась рыться в серванте, отыскивая посуду, ножи и вилки.

А затем мы все втроем сели ужинать. На столе не было пирога с мясом и почками, и сидели мы вовсе не у себя дома, но мы снова стали единой семьей, и поначалу все шло просто замечательно.

Папа впился зубами в слоеный пирожок и зажмурился от удовольствия.

– Мама, – спросила я, наклоняясь к ней. – Расскажи, как там все было? Ты все это время жила в палатке? А живых скарабеев ты видела?

Папа открыл глаза и тут же все испортил.

– Совсем забыл тебя спросить раньше, – начал он. – Что, движение за независимость действительно набирает в Египте силу?

– Ну, честно говоря, наш генеральный консул по горло занят этой проблемой, – живо откликнулась мама, прожевывая кусок пирога. – Да, они продолжают требовать, чтобы британцы покинули страну.

Я вздохнула, отключилась и принялась жевать – когда разговор заходит о политике, это всегда надолго.

Вздрогнула я только тогда, когда папа изо всей силы хватил кулаком по столу.

– Ничего этого могло не быть, если бы не лорд Кромер с его кровожадностью и высокомерием! А теперь из-за него все работы в Долине Царей могут быть остановлены!

– Верно, – согласилась мама. Когда папа ударил по столу кулаком, она и глазом не моргнула. У нее стальные нервы, у моей мамочки.

Сгорая от желания повернуть разговор в более благоприятное для меня русло, я спросила было:

– Мама, а ты в этот раз ездила на верблюде?

Но куда там!

Мама наклонилась ближе к папе и с новым пылом продолжила:

– Ты уже слышал, что Камиль основал в Египте Национальную партию? Вся его программа направлена против Британии.

– Да. Скажи, а есть доля истины в слухах о том, что эта партия была создана не без участия немцев? – спросил папа.

– Трудно сказать, наверняка это никому не известно. Но в противовес Камилю Люфти эс-Сайид основал Народную партию. Она лояльнее к Британии, но тем не менее тоже ставит своей конечной целью добиться независимости.

Я снова вздохнула. Никогда не смогу понять, каким образом родителям удается так скучно обсуждать такую сказочную страну, как Египет.

– Прости, моя милая, – вспомнила обо мне мама и погладила меня по руке. – Представляю, как скучно тебе все это слушать. Расскажи, чем ты занималась все это время, пока меня не было?

Окрыленная тем, что разговор наконец-то коснулся действительно интересной темы – меня самой, – я взахлеб поведала маме обо всех своих делах.

Ужин можно было считать законченным, но я все болтала и болтала – так мне хотелось, чтобы мы подольше оставались вместе, за одним столом, одной семьей. Мама долго слушала меня, потом неожиданно приложила ладонь к своей щеке и воскликнула:

– Постой, милая! Как же я могла забыть? Я же тебе привезла кое-что.

Я оживилась и напряглась, я была заинтригована. Иногда мамины подарки бывают просто сногсшибательными, и всегда – неожиданными.

Мама вышла из-за стола, порылась в своей дорожной сумке и вытащила из нее длинный, свернутый в рулон пергамент.

– Это копия с табличек, которые мы обнаружили в раскопанной нами части пирамиды. На них записаны секреты Аменемхеба, с помощью которых он выигрывал войны. – Мама провела пальцем по первой строчке иероглифов и, слегка любуясь собой, прочитала вслух: «Как повергнуть своих врагов в хаос».

– О, это просто чудесный подарок, мама! Спасибо! – Я схватила пергамент, развернула плотный лист, и мои глаза быстро забегали по выстроившимся на нем строчкам иероглифов.

– Я пристроюсь в кресле возле огня и буду читать, а вы с папой сможете поговорить, – предложила я.

– Да, дорогая, нам с папой нужно поговорить о делах.

– Не волнуйся, я буду сидеть тихо как мышка, обещаю.

– Нет, Теодосия, – вступил папа. – Нам с мамой нужно поговорить наедине. Почему бы тебе не пойти в свой чулан? Там и почитаешь свой пергамент.

Мои плечи сразу поникли.

– Да, папа. Если ты настаиваешь…

– Настаиваю. Иди.

Я поплелась к выходу, возле самой двери остановилась и спросила, взглянув на родителей через плечо:

– Но хотя бы захватить меня домой вместе с собой вы не забудете?

– Ну, что ты, милая, – сказала мама. – Конечно, не забудем. Иди. Мы недолго.

Я вышла из столовой в темный коридор, и тут мне пришло в голову, что у меня появилась отличная возможность попробовать разобраться в ситуации с Исидой.

* * *

Я припустила по коридорам, а затем спустилась к читальному залу библиотеки. Но, когда я подергала за ручку, дверь оказалась заперта. Гром и молния! Какому идиоту взбрело в голову запереть на ночь библиотеку?

Почти наверняка этой крысе Фагенбушу.

Огорченная, я возвратилась в свой чулан. Зажгла керосиновую лампу, забралась в саркофаг, постаралась уютнее подоткнуть вокруг себя одеяло. Затем я развернула свиток и принялась читать.

«Хвала тебе, Сет, владыка Хаоса! Хвала тебе, Манту, разрушитель наших врагов! Хвала тебе, Анат, своей красотой повергающая в ужас наших неприятелей! Боги, услышьте наши мольбы.

Хотя при великом Тутмосе, нашем славном и богоравном правителе, земля наша достигла могущества и процветания, хотя наши враги склонились перед нами на колени, умоляя нас о милости, которая исходит от Тутмоса…»

Вскоре я с головой ушла в рассуждения Аменемхеба, разбиравшего всевозможные способы уничтожения и разгрома его врагов. Голод, чума, потоп, саранча – он мог управлять всеми этими бедствиями с помощью заклятий, амулетов и тайных ритуалов черной магии. Управлял и действительно ставил своих врагов на колени.

Проведя за чтением несколько часов, я почувствовала, как у меня тяжелеют, начинают слипаться веки. Мне ужасно не хватало Исиды. Обычно она ложилась у меня в ногах, согревала меня своим маленьким пушистым тельцем, успокаивала негромким мурлыканьем.

Я всячески гнала от себя мысли о том, что Исида мечется сейчас по музею в припадке наведенного проклятием безумия. Нет, нет, став демонической кошкой, она, по крайней мере, не должна чувствовать себя одинокой. И напуганной тоже.

Погружаясь в сон, я напомнила себе о том, что спать в саркофаге совсем не настолько противно, как может показаться. Особенно, если не думать о том, для чего – точнее, для кого – была сделана эта штуковина…

Лучше помнить о том, что когда по всему ночному музею шастают демоны и злые духи, безопаснее всего спать именно в этом каменном гробу, за его толстыми, покрытыми защитными символами, стенками.

На следующее утро я проснулась с покрасневшими, зудящими глазами и поняла, что не выспалась. И неудивительно! Мне всю ночь снились марширующие египетские армии и другие ужасы войны. Этот парень, Аменемхеб, писал очень ярко и живо, но я никому не рекомендовала бы читать его записи перед сном.