— Но у неё нет мобильного телефона!

— А, ну, значит, из моей идеи ничего не вышло, — вздохнув, сказал Джек.

— Я могла бы позвонить ей на обычный телефон.

Джек уставился на меня.

— Не очень удачная мысль, Джем. Мягко говоря, ты у них не в чести.

— Мне просто хочется попрощаться с Алисой, — сказала я, набрав знакомый номер.

— Алло?

Сердце ушло в пятки. Трубку взяла её мама.

Я-то надеялась, она всё ещё у себя в спальне, всё ещё бьётся в истерике. У меня не было никаких шансов. Она тут же бросит трубку, если узнает мой голос. Мой голос. Я глубоко вздохнула, закрыла рот рукой и сказала самым мерзким и воображалистым голосом:

— Ах, добрый вечер, миссис Барлоу. Простите, что беспокою вас так поздно!

Джек уставился на меня — бровки домиком, губы искривились в вопросительный знак… Даже Бешеный Лай перестал тяжело дышать, закрыл пасть и озадаченно на меня взглянул.

— Кто это? — спросила тётя Карен.

— Франческа Гилмор-Браун.

Франческа ужасная зануда и вместе с Алисой занимается балетом. Сначала я тоже ходила, но быстро заскучала и решила немного похулиганить. Преподаватель сказала, что лучше воздержаться от занятий, пока не пойму, как к ним нужно относиться. Вот я и бросила — как можно всерьёз воспринимать ужимки и глупые прыжки? Надеялась, что и Алиса уйдёт, но ей нравилось заниматься балетом, особенно когда её отобрали для участия в финальном концерте, нарядили в блестящую розовую пачку и поручили станцевать партию леденца.

Франческе Гилмор-Браун тоже дали роль леденца. Вела она себя соответствующе — льстиво и противно — и, конечно, действовала мне на нервы. Алису раздражали её манеры, но тётя Карен была под большим впечатлением от богатой и шикарной девочки, которая набивается в подружки к её Алисе. Не понимала, бедная, что никогда этого не дождётся! Я её подруга!

— Ах, Франческа! — сказала тётя Карен сладким жеманным голосом. — Пожалуйста, говори громче, дорогая! Тебя плохо слышно.

Я зажала рот рукой.

— Я только что узнала, что Алиса переезжает в Шотландию. Можно мне с ней попрощаться?

— Попрощаться? Ну, Алиса в своей комнате, потому что… Ах, пустяки, дорогая… Конечно, ты можешь с ней попрощаться!

Я услышала, как она позвала Алису к телефону.

Подождала немного, в трубке послышался далёкий голос Алисы:

— Это Джемма?

— Нет, не Джемма! Ты прекрасно знаешь, как я сейчас к ней отношусь! Нет, Алиса, это Франческа.

— Кто?

— Дорогая, — вздохнула тётя Карен, — Франческа Гилмор-Браун, милая, воспитанная девочка из балетной школы.

— Ах, она… Не хочу с ней разговаривать!

— Тс-с… Она услышит! Не глупи! Конечно, ты хочешь с ней поговорить!

Я услышала позвякивание золотого браслета тёти Карен, когда она передавала Алисе трубку. Потом подруга стала разговаривать со мной.

— Привет, Франческа! — сказала она без всякого энтузиазма.

— Это не глупая Франческа! Это я!

— Ах! — взвизгнула Алиса.

— Ничего не отвечай! Пусть твоя мама ни о чём не догадывается. Ах, Ал, какой ужас! Неужели они могут быть такими жестокими?! Меня мама закрыла в комнате и собирается продержать здесь целую вечность. Она меня даже не кормит! Представляешь?! Голодом морит!

— А меня мама, наоборот, заставляет есть. У нас осталось полно еды с вечеринки — горы тарелок, и мы завтра уезжаем, — пожаловалась Алиса.

— Не могу смириться с твоим отъездом! Ах, вот бы нам удалось прыгнуть в тот поезд!

— Знаю, — вздохнула подруга.

— Пусть бы мы целыми днями бродили по улице и спали ночью в канаве! Мне всё равно. Только бы вместе быть!

— Я тоже об этом думаю, — призналась Алиса.

— Твоя мама рядом?

— Да, — ответила подруга.

— Вот бы она ушла! — воскликнула я.

Алиса расхохоталась:

— Не дождёшься!

— Что говорит Франческа? — поинтересовалась тётя Карен.

— Мама, она рассказывает мне анекдот, чтобы чуть-чуть развеселить, — ответила Алиса.

— Чудесная девочка! И почему ты не захотела сделать её своей подругой?

— Тс-с, мама! — воскликнула Алиса.

— Если б она знала! — прошептала я. — Алиса, огромное спасибо за чудное письмо! Ты здорово придумала — запрятать его в моё уродское платье! Ещё напишешь, когда приедешь в Шотландию?

— Конечно, напишу!

— А я тебе… Горы писем… И буду звонить… Каждый день!

— Только не с моего телефона, — сказал Джек. — Закругляйся! Ты уже выставила меня на кругленькую сумму!

— Обязательно буду, Алиса! Писать, звонить… и в один прекрасный день приеду тебя навестить!

— Ах, Джемма! — всхлипнув, сказала Алиса.

Потом раздался пронзительный крик, звон браслета, и телефон замер. Тётя Карен нас разъединила. Точно навсегда нас разлучила!

Неожиданно школа стала чужой. Ну, конечно, в буквальном смысле я не была одна. Рядом в классе сидело двадцать восемь других ребят и почти пятьсот во всей школе, и полно учителей с лаборантами, и мистер Мэггз… Но без Алисы здание показалось мне пустым и огромным. В нём будто поселилось эхо.

Когда-то, взявшись за руки, мы вошли в приёмную при кабинете директора, где нас записали в школу, и с тех пор никогда не расставались — всегда сидели за одной партой. Больно было видеть рядом с собой пустое место и одинокий стул. Скукожившись, я легла лицом на парту.

Печенюга ткнул меня в спину гигантским батончиком «Марс».

— Эй, Джемма! С чего это ты вдруг усохла? Ты что, превратилась в девочку-с-пальчик? Ну-ка, лучше откуси от моего батончика! — прошептал он.

Я обернулась и гневно уставилась на него. Глаза горели нехорошим лазерным огнём. Казалось, Печенюгу обожгло.

— Что? Что случилось? Наверное, тебе надоела Алиса? Давай я сяду рядом с тобой на её место!

— Вот ещё! Ни за что на свете! Даже если бы ты был моим лучшим другом, я никогда бы не села рядом, потому что ты меня раздавишь своим жирным телом! А теперь, когда ты мой злейший враг, я даже в одной комнате не хочу с тобой находиться! И в одной школе, на одной улице, в одном городе, в одной стране и на одной планете!