– Спускаться в каналы запрещено, – объяснила ей Элиза. – Люди злятся на нас, поэтому нам нужно как можно быстрее выбраться отсюда.

Они дошли до решетки. Когда Илья протиснулся вперед, руки Элизы будто бы случайно прикоснулись к его ладоням. Она нежно сжала его пальцы. В ее глазах застыл страх.

Воин отпустил ее руку, схватился за ржавые металлические стержни решетки и подтолкнул одну из поперечных стоек правым плечом.

– Как красиво!

Теперь, когда Илья больше не преграждал поле зрения, дети могли видеть голубые огоньки, бегущие по воде. Даже у Арианны глаза расширились от восхищения.

Девочки хотели пойти навстречу пламени, но Элиза удержала их.

Жара, распространяющаяся по каналу вместе с огнем, становилась невыносимой. Илье казалось, что что-то сжимает ему горло. Он с трудом переводил дыхание, как после занятия по фехтованию.

Он стиснул зубы и со всей силы уперся в решетку. Преграда поднялась на пару сантиметров.

Теперь бегущее пламя находилось на расстоянии всего пяти шагов, и дети отпрянули назад.

– Жарко тут, – простодушно сказала Виола.

Зубы Ильи скрипели, словно готовы были треснуть. Пот стекал струйками по его лбу.

Внезапно решетка поддалась. Заржавевшие концы стержней поднялись над водой, а затем снова начали опускаться.

– Протолкни детей вперед, – выдавил из себя Илья. – Быстро!

Если бы только у него под рукой был какой-нибудь рычаг! Ему нужно было протиснуться под решетку. Его мундир должен был его защитить.

– Идемте, нам нужно выбраться на другую сторону. – Элиза прижала детей к себе. – Сначала ты, Виола!

Малышка взглянула на Илью своими карими глазами:

– Ты ведь тоже пойдешь с нами?

Он заставил себя улыбнуться:

– Конечно. Но мне нужно будет еще немного поднять решетку. Боюсь, я слишком толстый…

Виола захихикала:

– Ты не толстый, ты сильный, и ты обязательно справишься.

Огонь приблизился еще на пару шагов. Маслянистые островки расплывались по воде, а поднимающееся из них голубое пламя беспокойно танцевало в потоке свежего воздуха, распространяющегося по каналу.

– Давай! – Элиза подтолкнула Виолу к решетке. – Ползи под решеткой.

– Но я не помещусь, – недовольно произнесла малышка.

– Тогда ляг на живот, солнышко!

Виола послушалась и протиснулась под решеткой. Арианна последовала за ней.

– Вода попала мне в лицо, – жалобно произнесла девочка. – Она ледяная!

Все внимание молодого воина сосредоточилось на пламени. Илья отчаянно подумал, что только он был виноват в том, что Элиза с дочерьми осталась в городе. Если бы он не предложил им рыбной похлебки в порту, они бы покинули город еще до закрытия ворот. Если им не удастся отсюда выбраться, то Илья станет их убийцей. Но Элиза точно не поместится в зазор. Несмотря на ее хрупкое телосложение, места под решеткой было слишком мало.

Отчаяние придало Илье сил, и он уперся в решетку. Скрежет металла раздался из щели в стене, сквозь которую решетка опускалась вниз.

Пламя почти добралось до них.

– Мама, тебе тоже нужно выбраться, – беспокойно сказала Арианна.

– Конечно, солнышко. – Элиза стала на колени в холодной воде и посмотрела на Илью. – Спасибо!

Он скорее прочел произнесенное слово по ее губам, нежели расслышал его.

Элиза должна была выбраться из города! Несмотря на мундир, Илья чувствовал давление решетки на своем плече. Он представил себя сильным, как дуб, чьи корни способны разрушить даже каменную кладку. Его ноги и спина были могучим стволом. Илья боролся с решеткой, знал, что должен был ее превзойти. С треском металлическая преграда еще немного поднялась.

– Давай! – тяжело дыша, произнес он.

Элиза легла в воду и протиснулась под железными стержнями.

Отчетливый треск, а затем резкая боль стерли картину в воображении Ильи. Тяжесть металла немилосердно вдавливала сломанные кости ключицы в его плоть.

Решетка опустилась еще ниже. Железные стержни придавили Элизу к дну канала. Она беспомощно барахталась, размахивала руками и ногами, но не могла поднять голову над водой.

– Тяните ее за руки! – приказал Илья детям, в то время как голубые огоньки приблизились к его ногам. Он был деревом, мысленно напомнил себе воин. Дубом из Вестермарка.

Виола и Арианна схватили мать за руки. Они тянули Элизу из последних сил, даже когда ее движения стали ослабевать.

Сквозняк в канале перешел в непрерывный теплый ветер, который с воем проносился по подземному лабиринту.

Мундир Ильи загорелся. Полыхающее пламя доходило ему до груди. Краем глаза Илья увидел, что Элиза перестала двигаться.

Этого не должно было произойти!

Илья еще раз вызвал в мыслях образ могучего дуба из Вестермарка.

Треснувшие края кости разрывали мышечные волокна. Раскаленная решетка обжигала ладони. Илья заревел от ярости и отчаяния.

Металлические стержни поддались.

Элиза освободилась, и дочери вытащили ее слабеющее тело на поверхность.

– Живи! – закричал Илья приказным тоном комтура, управляющего сражением. – Живи!

Элиза приподнялась, закашлялась, выплевывая воду, и, изнеможенная, свалилась вперед. Девочки удерживали мать и следили, чтобы ее лицо не опустилось снова под воду.

Пламя пожирало Илью заживо, но он старался не показывать своей боли.

– Ты горишь, – сказала Виола со слезами в глазах. – Как может рыцарь гореть?

– Это всего лишь голубой огонь. – Илья все еще удерживал решетку, хотя уже давно осознал, что ему отсюда не уйти. – Он не причиняет мне боли. Уведите мать отсюда. Я скоро выйду.

– Обещаешь?

На мгновение Илья забыл о страданиях. Если бы они не съели рыбную похлебку, Виола могла бы стать его дочерью. Она наверняка приняла бы его как отца…

Он кивнул и прикусил губу, чтобы не закричать. То, что он раньше знал понаслышке, теперь стало реальностью: голубое пламя пожирало плоть до самой кости.

Последнее, что он увидел, была Элиза, которая снова встала на ноги, после того как девочки вытащили ее наружу.

Илья прокусил себе губу. Его рот был полон крови, но он не кричал.

АРБОРА, ПЕРЕД ГОРОДСКОЙ СТЕНОЙ, ЧЕТВЕРТЫЙ ЧАС НОЧИ, 7-Й ДЕНЬ МЕСЯЦА ЖАРЫ, 53-Й ГОД ПЕРЕД ВТОРЫМ ВОСХОЖДЕНИЕМ САСМИРЫ НА ПРЕСТОЛ

Виола не понимала, почему голубой огонь стал злым. Он был таким красивым. Она никогда еще не видела такого чудесного пламени. Девочка всегда представляла себе подобный волшебный свет, когда слушала сказки о Белой королеве.