его семью и друзей, чтобы помешать другим отомстить за смерть.

Он сделал это признание без стыда. Ладно! С небольшой ноткой стыда.

— Мы никогда тебе не угрожали. Мы проводили свои дни, помогая всем нуждающимся.

— В последний раз повторяю я не планировал или не участвовал в уничтожении какой-либо деревни в Мифстике. — Но Люцифер мог это сделать, просто прикинувшись Уильямом. Сукин сын! Его бывшему брату нравилось вешать на других свои худшие поступки. — Ты видела меня там?

— Ну. Я… — Она запнулась. — Нет, — проскрежетала Санни. — Не видела. Никто не видел.

Его охватило замешательство, и он нахмурился.

— Так почему решила, что я лгу? Почему я должен нести за это ответственность?

— Из-за боевого клича твоего брата. «За Уильяма!»

Наэлектризованные спирали ярости развернулись внутри него. «Я убью его».

— Он обвинил меня во многих вещах. Я никогда не просил его убивать ради меня. Всегда сам все делал.

— Тогда почему ты не убил его?

«Я пытаюсь!» Вместо того, чтобы озвучивать свою неудачу, он прикрыл веки. «Посмотрите на меня… ослабил бдительность…»

— Если ты собираешься выстрелить в мое… как ты сказала? о, да. В мое прелестное личико. Если собираешься выстрелить независимо от моего ответа, то у меня нет никакого стимула делиться информацией.

Она улыбнулась самой порочной, самой злой улыбкой, которую он когда-либо видел, и, казалось, каким-то образом вернула к жизни его омертвевшее сердце.

— Тебе нужен стимул? — промурлыкала она. — Вот он. Скажи мне, что я желаю знать, и я убью тебя быстро и безболезненно. Не скажешь, и я причиню тебе такую боль, какую ты еще никогда прежде не испытывал.

Еще одна угроза. В отличие от других он не боялся боли. Что его по-настоящему пугало? Ее влияние на его уже колотящееся сердце.

— Что именно ты хочешь знать? Местонахождение Люцифера?

Санни коротко кивнула.

— Да. Но сначала мы обсудим причину, по которой ты пришел на конференцию. Убить кого-то, как того требует твоя темная натура?

В сущности…

— Я здесь, чтобы найти дешифровщика, который может работать с магическими кодами. Если ты та самая, я убью, чтобы тебя защитить. В течение двух недель. Итак. Я покажу тебе фото, и ты скажешь мне, сможешь ли перевести символы в слова.

У нее образовалась складка над переносицей.

— Почему такой конкретный временной промежуток? — Затем она покачала головой и топнула ногой. — Нет! Ты снова обманываешь. Каким-то образом. Фото, вероятно, пропитано ядом.

Еще один пункт нужно добавить в её досье. Нет, два пункта. Плохо целуется и чертовски мнительна. Две причины для твердого отказа. Так почему с каждой секундой она привлекает его все больше?

«Спутница жизни…»

«Нет, нет. Не уверен».

— Хорошо. Новый план, — проскрежетал Уильям. — Я подарю тебе оргазм, или двенадцать. Насытившись, ты расслабляешься. Расслабившись, ты четко думаешь. Тогда ты признаешь, что я лучший любовник из тех, кто у тебя был, и мы покончим с этим разграблением деревни.

Ему всегда удавалось довести женщину до оргазма, и он не собирался проваливаться сегодня.

— Дай мне подумать над твоим предложением… думаю… нет. Я не заинтересована в том, чтобы притворяться.

— Притворяться? Притворяться! — Он сжал кулаки. — Гарантирую, твои стринги уже мокрые.

Её ухмылка вернулась, и она шла ей не меньше, чем злая улыбка.

— Стринги? Умоляю. Я с гордостью могу сказать, что ношу исключительно бабушкины трусы. Я не собираюсь ради кого-то засовывать кусок ткани себе в задницу, а кружево чешется. Мне нравится хлопок и полная закрытость.

«Как, черт возьми, она довела меня до белого каления в таких трусах?»

— Сегодня твой счастливый день. Я проведу ускоренный курс по Уильяму 101. Ты узнаешь меня получше и поймешь, что я всегда говорю правду, поскольку мне плевать на мнение окружающих. Так или иначе он достучится до этой женщины… и заставит её отчаянно нуждаться в его прикосновениях. — Я люблю любые игры. Видео. На сообразительность. Настольные. Постельные. Я зарезал столько же друзей, сколько и врагов, только за насмешки, и я никогда не оставляю врага в живых.

— Хватит! — Она снова потрясла кольцом с пистолетом. — В этот раз шрам на ее лбу засветился мягким белым светом. «Завораживающе». -Ему казалось, он уже видел этот свет раньше, давным-давно. Но где? И что это значит? «Думай!» — Ты предполагаешь, что эти детали не дадут мне выстрелить в тебя, потому что я начну видеть в тебе живое существо, а не мишень. Но я никогда не буду видеть ничего кроме грязи.

Уильям снова вздрогнул.

— Тогда стреляй в меня, — повторил он. — Сделай это!

«Если она моя спутница жизни, то я ее спутник». Она не сможет причинить вред своему мужчине. Немногие бессмертные могли. «Я, конечно, исключение».

— Я выстрелю. Не думай, что не смогу. — Злая ухмылка вернулась. Санни направила пистолет на его пах. — Все еще хочешь, чтобы я выстрелила?

Он закатил глаза, мысленно аплодируя ее духу.

— Как будто никто раньше не стрелял по моим мужским причиндалам. — Надеясь смутить ее, Уильям сказал: — Ах, я понял причину замены. Ты плохой стрелок и нуждаешься в цели побольше. Неудивительно, что ты выбрала мой член.

— Точно подмечено, — сказала она, вновь направляя дуло на его лицо. — Нет ничего больше твоего эго.

Он сделал шал ближе, не испытывая страха.

— Мое время ценно, а ты тратишь его впустую. Пристрели меня уже к чертям или убери пистолет.

Бомба на букву ч заставила ее ахнуть от… удивления?

— Ты можешь ругаться в моем присутствии. Ругаться и лгать.

— Детка, я знаю я все грязные словечки.

Стоит ему разоружить её сейчас или подождать? Игнорируя обычные звуки — жужжание вентилятора, капанье воды или топот сверху — он прислушался к ее сердцебиению. Сердце колотилось так тяжело и так быстро. Это не сердцебиение хладнокровного убийцы.

Подождите.

Решение укрепилось, когда от её опьяняющего запаха у него закружилась голова. Он бы ее поцеловал, обучив искусству поцелуя, и она бы сама опустила оружие. Затем заставит ее молить об оргазме. Оргазме, который он мог бы… мог!.. гарантировать, после того как она извинится за свою враждебность.

В Уильяме вспыхнуло возбуждение. «Я заполучу эту женщину».

— Тебе больше нечего сказать? — спросила она резко.

— Разденься, и я расскажу тебе все, что ты хочешь знать.

Странное спокойствие снизошло на нее, а рука перестала дрожать. Ровным голосом она сказала:

— Я предупредила тебя и дала шанс поговорить. Теперь же ты умрешь.

Он удивленно отступил. Эта женщина застрелит кого угодно… и ему это нравилось. Ему она нравилась.

Хотел ее? Нет. Нуждался. Его терзало желание, которое нельзя игнорировать, нельзя оставить на потом. Он жаждал. «Изголодался».

«Затащи ее