там Станислава. С минуту Гуров молча стоял на пороге, умиляясь открывшейся картиной. Крячко лежал на узеньком диванчике возле окна, положив под щеку обе ладони. Старый китель прикрывал ноги, под головой лежал вещмешок. Солнечные лучи пробивались сквозь пыльное окно и скользили по лицу, отчего улыбка на лице Стаса выглядела удивительно безмятежной. Лев еще пару минут наслаждался зрелищем, затем прикрыл за собой дверь и громко выкрикнул:

– Подъем!

– Что? Где? – Крячко подскочил на диване. – Я не сплю!

– Вижу, как ты не спишь, – заулыбался Гуров. – Просыпайся, бездельник, утро на дворе.

– Который час? – Стас потер ладонями лицо, пытаясь прогнать сон.

– Восьми еще нет. Так что разгуливайся побыстрее, пока рабочий день не начался, имею полное право тебя поэксплуатировать.

– Гуров, совесть имей, я двое суток практически без сна, какая может быть эксплуатация? – простонал Крячко. – Лучше бы кофейку другу сварганил. А еще лучше, если бы с булочками. Жрать охота, аж живот сводит.

– Жрать будешь, когда столовая откроется. Сейчас поблизости ни одного открытого магазина нет. А кофейком побалую. Только вчера свежую банку принес. Может, и печенюшки какие-никакие отыщутся. Сходи умойся, пока народ подтягиваться не начал.

Крячко вернул старый китель в шкаф и вышел из кабинета. Пока он ходил, Лев вскипятил чайник, наполнил чашки кипятком и выставил на стол банку кофе, сахарницу и блюдце, в котором сиротливо лежали три овсяных печенья.

– Запах одуряющий, – вернувшись в кабинет и вдыхая носом воздух, похвалил Крячко. – Молока нет? Жаль, с молоком вкуснее.

– Не привередничай, Стас. Пей, что дают. – Гуров забрал со стола одну из чашек, уселся за свой стол и, сделав первый глоток, похвалил: – Прекрасный кофе, и никакого молока не нужно.

– О чем поговорить хотел? – набивая рот печеньем, напомнил Крячко. – Про свою неизвестную в чемодане?

– Про нее, Стас, про кого же еще? Проблема у меня, и довольно серьезная.

– Никак не определите, кто она по паспорту?

– Угадал. Столько сил на это убили, столько времени, а результат нулевой.

– Слыхал. Ребята в отделе говорили. Твои новые адепты из шестерки эксплуатируемых на чем свет тебя кляли. Твое имя теперь стало нарицательным, в одном строю с Иродом, Гитлером и Муссолини.

– Неужели все так плохо?

– И даже хуже. Просто это я такой добрый, не хочу друга лишний раз расстраивать, – пошутил Крячко.

– А чего они хотели? Искать зацепки по неопознанным никогда не было простым делом, – заметил Гуров.

– Им от этого не легче, – возразил Стас. – Ты хоть представляешь, сколько в Москве стоматологичек? А мастеров маникюра? Это ж убиться можно! Ноги по колено сотрешь, пока твое задание выполнишь. Мачеха к Золушке и то добрее была.

– Ладно, кончай хохмить! Раз уж ты так хорошо осведомлен о моем деле, может, вместо подначек что-то умное подскажешь?

– Да что тут подскажешь? – посерьезнел Крячко. – Сработал ты грамотно, все нюансы учел. Даже вот про маникюр сообразил, что он не из копеечных, и клиентов такого рода в салонах запоминают. Только дело тут не в сообразительности или упорстве. Тут все решает случай, и об этом ты знаешь не хуже моего. Повезет, улыбнется удача – нападешь на человека, который убитую при жизни встречал. Не повезет – так и останется она в потеряшках.

– Вот спасибо, утешил, – вздохнул Лев и, достав из верхнего ящика стола дело неизвестной, принялся задумчиво перебирать собранные материалы.

Крячко взял в руки фото девушки. Лицо ее выглядело безмятежным. Если бы Стас не знал, при каких обстоятельствах сделан снимок, ни за что не подумал бы, что девушка мертва. Просто глаза прикрыла.

– Красивая, – прокомментировал он. – Ничего, подожди немного, вот развяжусь с текучкой, помогу. Одна голова хорошо, а две все-таки лучше.

– Не могу я больше ждать! – в сердцах воскликнул Лев. – Неизвестность меня с ума сводит. Все думаю: может, стоит в Лосиный съездить, пусть время прошло, но все же – место происшествия осмотреть не помешает. Еще думаю: зря я зациклился на девушке. Преступника искать нужно, а не опознанием убитой заниматься.

– Да как ты его искать будешь? Отпечатков у тебя нет, примет нет, улик никаких, свидетели его не видели. Ни описания внешности, ни номера и марки машины. Нет, Лева, в этом направлении тебе шагать некуда.

– Пока некуда, – поправил Гуров. – Потому и хочу сегодня в парк сгонять. А еще хочу к собачнику заскочить. В прошлый раз, когда я его в отдел вызывал, встреча так и не состоялась. Первый раз я на встречу с родственниками заявителей уехал, в другой раз у самого Худышкина форс-мажор нарисовался. Какой-то из его псов на прогулке сожрал то, что жрать не нужно, и расстройством желудка маялся. Хозяин его сутки специальными растворами отпаивал, пришлось отложить.

– Думаешь, от него будет прок? – спросил Крячко.

– Понятия не имею, – честно признался Гуров. – Скорее цепляюсь за любую соломинку. Выбор места мог быть не случайным, и наш собачник мог видеть убийцу раньше. Может, не в этот день, и даже не на этой неделе, а в принципе. Почему-то ведь преступник выбрал именно Лосиный парк. Мало, что ли, в Москве парков? Так почему именно этот?

– И почему же? – Крячко знал, что сейчас напарнику важно слышать простые, очевидные вопросы, отвечая на которые он может напасть на совершенно неожиданный ответ, который впоследствии поможет ему раскрыть преступление. Подобный парадокс Стас наблюдал не раз и не два, поэтому четко знал свою роль. – Почему преступник выбрал Лосиный Остров?

– Вариантов тут несколько, – не спеша проговорил Гуров. – Убийца живет в этом районе, поэтому и выбрал парк. Чисто из удобства. Везти далеко труп не надо, риск меньше. В этом случае он должен знать парк. Где народ толпами ходит, а где безлюдно. Время тоже важно. Бывает ли народ в той части парка утром или собирается к вечеру? Как часто посещают лес собачники вроде Худышкина? Привлечет ли внимание автомобиль, припаркованный на обочине, или проезжающие мимо автолюбители решат, что грибники в лес приехали?

– И в этом случае его должны вычислить парни, что работают в микрорайоне на поквартирке, – сделал вывод Крячко.

– В идеале так, – согласился Лев. – Но только в идеале. Они могут и пропустить его. Не так уж это просто: взглянуть на человека и понять,