– Студент, Трактор…

– Плюс. Плюс.

– Студент, видишь что-нибудь?

– Минус, минус. Позицию занял. Движения нет.

– Принял. Студент, Трактор. Я иду вниз. Слушайте и смотрите.

– Плюс. Плюс…

Тропинка с горы шла круто вниз, метров на сорок. И чем дальше, тем больше я приходил к выводу, что я тут не первый…

Вон камень. Вон ветка. Вон опять камень…

Кто же тут побывал до нас…

– Студент.

– Плюс.

– Один выходит.

– Плюс.

Это практика американских зеленых беретов – но ее применяет и наш спецназ, особенно с тех самых пор, как стали доступны тактические переговорники. Выстрелить в своего на поле боя намного легче, чем кажется, нервы на пределе, опоздать – означает ранение или смерть. Мой друг заходит за дерево – я его вижу. Он появляется с другой стороны – и я спускаю курок. Такое не раз было, так что не шутите…

Открытое пространство. Нервы на взводе, даже при том, что меня прикрывает снайпер. Оставаться на открытой местности смертельно опасно, так что я перебегаю к машинам.

Машин три. Мне становится понятно, почему эти машины здесь, а те две забрали. Просто эти сильно повреждены, а те, видимо, уцелели и могли передвигаться – их и угнали. Машин три. Один «Мерседес» Е-класса, глазастый, черный. С выбитыми стеклами, спущенными шинами и пулевыми попаданиями – в салон и моторный отсек. Попадания спереди и справа. То есть со стороны лагеря и оттуда, откуда мы пришли. Мне начинает казаться, что машину вывели из строя нарочно – аккуратная строчка справа по моторному отсеку, то есть с той стороны, откуда мы пришли, и именно там я нашел гильзы. Еще две машины – это «Мицубиши Паджеро», родом из девяностых, и «Джип Чероки», он же «чемодан», с квадратными фарами. Повреждения примерно такие же, открывать двери и осматривать внутри я не хочу – могли приладить растяжки. Лучше оставить это саперам, я давно с этим дела не имел.

Смотрю вперед – и вижу залежи гильз от «калашникова». Гильзы не блестящие, крашенные зеленым. Значит, тут был бой.

– Студент, что видишь?

– Минус, движения нет.

– Иду к палаткам.

– Плюс.

Перебегаю к палаткам. Растяжек нет, зато в изобилии кровь, следы волочения. Бинтов тоже нет…

– Первая палатка – чисто.

Словно опровергая, с другой стороны поляны отрывисто хлопает пистолет, первая пуля попадает в меня, вторая – мимо, я падаю.

– Студент, вижу, работаю!

Щелчок снайперки.

– На минус! Ушла!

– Трактор, всем… что там у вас?

Боль была … тупая, даже приятная. Я перевернулся, ощупал броник, сунулся рукой под него… нет, влаги нет. Спасла меня броня.

– Трактор, всем…

– Босс – всем, я цел. Трактор, двигай сюда. Студент – на месте, прикрываешь.

– Плюс.

Надо работать.

Перекатился, пришел на колено. Целей нет.

– Студент, видишь что-то?

– Минус, движения нет.

– Принял, пораженную цель видишь?

– Минус. Она упала.

– Принял. Я попробую проверить.

– Плюс, прикрывать тебя?

– Минус, смотри по сторонам.

– Принял. Плюс…

Двигаюсь вперед. Автомат наготове. Интересно, что это за засада такая – один человек с пистолетом?

Заманивать меня? А зачем?

Ага… вижу.

– Не шевелиться! – ору по-английски. Донт мув – наверное, смысл этих слов знают две трети жителей Земли.

Подхожу еще ближе.

– Студент, что наблюдаешь?

– Трактор прет.

– Плюс…

Что-то мне не нравится в лежащем человеке… Но я вижу кровь… точно есть попадание…

Пистолет. Отбросил в сторону ногой – и тут понял. Передо мной – женщина. Длинные волосы…

Этого только не хватало…

– Трактор.

– Плюс. Вижу тебя.

– Давай сюда медика, срочно…

– Неслабо тут буцкались…

По моим прикидкам – отстреляно не меньше трех сотен патронов из «калашникова». Нашли как минимум семь мест со следами крови и волочения. Все они вели в одну сторону. На палатках тоже следы пуль, в одной и кровь.

Судя по следам – по дороге сюда подъехали сразу три машины. Стрелять, если смотреть на россыпи гильз, начали не сразу – те, кто приехал, сошли с машин. Судя по следам крови – они сошлись в центре поговорить, а потом и стрелять начали. Но была еще одна группа. Она стреляла с холма, то есть с того же направления, откуда мы пришли. В кого они стреляли? В одну группу или в обе? Судя по тому, что кто-то остался и угнал машины, – в одну.

Кто это был? Сильные у меня подозрения, что это были американцы. Потому что гильза, которую я нашел, – она от хорошо известного мне патрона. Хорнади 223 ТАП, пуля весом в семьдесят пять грейн, очень тяжелая, ее придумали для того, чтобы протолкнуть двести двадцать третьи карабины в мажорный фактор мощности[17]. Потом – в две тысячи первом – американские морские котики в Афганистане обнаружили, что этот патрон лучше любого другого подходит для перестрелок на пятьсот-семьсот метров, какие характерны для Афганистана. Есть информация, что в две тысячи первом снайперская группа котиков, имевшая только карабины «М4» с этими коммерческими пулями, правильно выбрав позицию, в одном бою ликвидировала девяносто талибов…[18]

Значит, американцы. И если те, кто приехал сюда на машинах, разобрались, сделали, что надо, и отвалили – то вот американцы все еще могут быть поблизости. А мне совсем не хочется вступать в бой впятером при том, что мы стоим в этой долине, на открытом месте, все равно что голые…

– Брат – Шефу.

– Плюс.

– Есть новости.

– Иду.

– Плюс…

Штатным санитаром у нас был Студент, он и в самом деле недоучившийся студент-медик, но проблема в том, что он был еще и лучшим из нас стрелком и разорваться не мог. Потому он так и сидел на позиции с винтовкой, а роль медика исполнял Шпиц. Они уже все сертифицированные частные охранники, а каждый частный охранник в обязательном порядке проходит краткий курс полевой медицины – по крайней мере, на уровне наложения турникетов, Целокса[19], отравлений, солнечных ударов и обморожений. Я не поскупился на хорошие аптечки армейского образца с израильскими пакетами и по три большие дозы Целокса в каждой, и плюс была еще расширенная аптечка – ее надо брать, если ты освобождаешь заложника силой. Так что тот, кто стрелял в меня и кого подстрелил Студент, получил хорошую, качественную медицинскую помощь.