Перуна молнии, бросит «мёртвую», синюю, поразит она насмерть, бросит «живую», золотую, и земля освежеет, даст хороший плод.

Третий сын Огонь, он завсегда с нами, на земле.

Помолчали, глядя на костёр. Да, огонь всегда здесь, первый помощник и спаситель от холода и голода, от злых зверей и нечистой силы. И люди почитали его, как могли. Первый, самый вкусный кусок — ему, огню.

Домна сидела у костра, обняв за худенькие плечи прижавшуюся к ней Тишу. Время от времени она бросала взгляд на другой костёр, что на берегу Русы. Там гуляла молодёжь, там же Ярина. Домне казалось, что она различает фигурку дочери. И, если Домна не ошибается, Ярина сидит у костра и наблюдает за разыгравшимися парнями и девушками.

Молчание прервала Дарка:

— А ну-ка, бабоньки, возьмём в руки мётлы, да прогоним недобрую силу.

Женщины подхватились, начали обряд очищения. Домна не участвовала. Она отошла к немногочисленной группке христианских женщин, стоящих поодаль и стала беседовать с ними. Разговор крутился вокруг всё тех же тем: весна, посевы, скотина, дети. Но тут Домну тронули за локоть. Обернулась — Тиша:

— Матушка, глянь-посмотри, баушка наша…, - Тиша кивнула в сторону костра.

Домна посмотрела и ахнула: у костра лихо орудовала метлой, отгоняя нечистую силу, а заодно и свои грехи баушка, голос её дребезжал и вырывался из стройного многоголосья женщин.

Во, как умудрилась. Да, новую веру приняли, но от старых взглядов ведь сразу же не откажешься, тут Домна понимала. Но всё же участвовать в обрядах — это уж слишком. Но баушку увести сейчас было немыслимо. Когда ей было нужно, она становилась слепая и глухая. И упёртая, как баран.

— Пускай, что тут сделаешь! — махнула рукой Домна. Подумав, добавила: — Что только отец скажет?

21

Ярина сидела у костра и наблюдала за разыгравшимися парнями и девушками. Девушки пытались водить хоровод, но парни всё мешали им это делать, озорно ломали его, встраивались сами. Иногда какой-нибудь молодец ущипывал приглянувшуюся девицу, и та хохотала или преувеличенно-громко возмущалась. Было весело.

Ярина в таких забавах редко принимала участие, ей больше нравилось наблюдать, а уж если всё же приходилось бывать в гуще похожих игр, то с облегчением замечала, что чужие, иногда наглые руки парней, её сторонились. Но, бывало, смутная мысль сомнения закрадывалась в голову, неужели она настолько неприятная, что даже самые дерзкие парни уклоняются от подобных заигрываний с ней. Но, несмотря на сомнения, всё же лучше смотреть со стороны.

Среди девушек особо выделялась статностью и красотой Агния. Она хохотала, показывая ровные белые зубы, дразнила и парней, и девушек. Но и её парни не очень уж и касались. И в этом случае Ярина, кажется, понимала, в чём дело. Веяла от Агнии какая-то опасность, некое предчувствие, предостерегающее всех: с Агнией шутка может выйти боком.

Глеба нигде не было видно, и Ярина досадовала на себя за то, что мысли весь вечер возвращались к нему. Она тряхнула головой и снова стала смотреть на подруг.

— Ярина, айда с нами через костёр прыгать! — позвала её Бажена.

Ярина лишь улыбнулась и покачала головой. В прошлом году она обожглась, чуть не спалила сарафан, больше не полезет. Ярина физически была некрепкой. Бажена не стала настаивать, разогналась и первой прыгнула. Раздались одобрительные возгласы. Прыжок был хорош.

— Кто прыгнет высоко, у того смерть далёко, — торжествовала Бажена.

Тут же поднялась Агния. Глядя на её стан, Ярина невольно задержала взгляд в восхищении. Хороша девка! Агния же приготовилась тоже прыгать, она терпеть не могла превосходства другой в чём бы то не было. И удачный прыжок Бажены подзадорил её.

Но Ярина уже не смотрела на неё. Глеб… Подошёл тихо, сел рядом. И сразу весь мир стал уютным и волшебным. И хотелось петь и смеяться, но жаль было пошевелиться, разрушить волнующую близость.

Молодые люди не видели, как совсем неудачно прыгнула Агния, и теперь от досады кусала губы, поглядывая в их сторону. А уж то, что они были причиной этой неудачи, такое им и в голову не могло прийти. Не слышали, как насмешливо прокомментировал неудачный прыжок Лоб, огромный неуклюжий юноша, и Агния что-то прошептала побелевшими губами, а глаза её злобно сверкнули на неумного парня. И Лоб стушевался и пожалел, что не вовремя открыл рот.

— Пора. Пора, пора, Жива ждёт, — от костра к костру пронёсся слух и все посерьёзнели, стали сходиться к своим семьям, чтобы вместе идти на капище.

— Ярина, а нам домой пора, — спокойно произнесла подошедшая Домна, словно не замечая близости между дочерью и Глебом.

Ярина вскочила на ноги, смутилась:

— Конечно, матушка.

— Глеб, ты с нами?

— Да.

От берега реки потянулось два человеческих потока. Один, многочисленный и шумный, направился вдоль реки, где неподалёку от селения на высоком берегу Русы находилось капище, другой поток редкий, всего два десятка человек, повернули в сторону своих домов.

— Матушка, — зашептала матери Тиша, — баушка наша на капище пошла.

— Видела, — невесело усмехнулась Домна.

Видела она баушку, та помчалась в первых рядах, откуда только столько прыти?

22

Хоромы Видборичей погрузились в ночную тишину. Но тишина эта была неполной. В сарае время от времени вздыхала Ночка, пережёвывая свою вечную жвачку, и лёгким эхом ей отвечал телёнок; жвачку же он ещё не научился жевать, хотя иногда пробовал. В соседней клети посапывала Хрюня, подставляя жирное брюхо маленьким поросятам, и те, согретые материнским боком и близким соседством друг друга, похрюкивали от удовольствия. На насесте копошились куры, время от времени устраивая переполох и будили Гнедка. Его мать, серая кобыла Тучка, нервно дёргала ушами. В углу сарая прижались в плотную кучу козы и овцы, знакомые ночные звуки, напротив, успокаивали их.

Во дворе под яблоней уж давно спал Лан. Молодецкие гулянья до первых петухов его мало интересовали, к некоторому беспокойству матери. Пятнадцатый год идёт, пора бы невесту себе присмотреть. Но Лан не присматривал. Его сердце ещё не проснулось для любви. Видно, девичьи ресницы не пощекотали его. Хотя перед сном вспомнилась почему-то улыбка дочки мельника. Какие-то интересные ямочки у неё получаются на щеках, когда она улыбается. У других он таких не видел. Мелькнуло воспоминание и пропало. Здоровый сон прогнал и ямочки, и мельника с его дочерью, и даже красное окно, над которым батька ломал голову уже несколько дней.

Да что несколько дней, и ночей тоже. Вот и сегодня Ивар долго не спал. То ли жену дожидался, то ли крутил-вертел в голове хитрый крепёж.