спать Мирона, Герман ни в чем себе не отказывал и спокойно обменивался откровенными фото со своей любовницей. Хорошо хоть члена не было.

Я тяжело вздохнула и вытерла набежавшие слёзы.

Спустя пятнадцать минут адвокат занял место за столиком напротив и, извинившись, выложил из папки бумаги. Я показала ему свою находку.

— Это ничего не решает, Кристина… — вздохнул Павел. — У вас нет брачного договора, где значилась бы неверность как одна из причин для компенсации… — он поправил тонкие очки в прозрачной оправе и поднял на меня печальные глаза. — Если вы сейчас подпишите все, то я отправлю документы в суд и у вас будет примерно семь десять дней до того, как ваш муж узнает о разводе…

Я вкратце рассказала Павлу, что хотела бы уйти от супруга подготовленной и он действовал исходя из этого плана.

— Как он узнает? — спросила я и нервно сцепила пальцы под столом.

— Придёт извещение… — Павел развернул мне все бумаги и протянул свою авторучку.

— Но я же могу его, скажем, вытащить и не показывать до поры до времени… — мне страшно было подписывать все. Так я точно поставлю точку. И это в мыслях я бегала такая смелая. Вот сейчас развод будет! В реальности оказалось все сложнее. Перед глазами маячили сцены из зала заседания суда, злой Герман, заплаканная моя сама и просто в истерике Мирон.

— Госуслуги, Кристина… — постучал указательным пальцем по столу Павел. Я судорожно кивнула, понимая, что у меня осталось чуть меньше недели. И почти не глядя, поставила свою подпись на исковом заявлении.

— Все? — спросила я, и Павел кивнул. Собрал бумаги и убрал в папку.

— Код квитанции на госпошлину пришлю сообщением. Оплатите, отправьте мне чек. И ещё… Кристина, если вы боитесь мужа, если он угрожает вам, то вы можете обратиться в службу поддержки.

Я невесело улыбнулась и покачала головой. Абъюзером и насильником Герман никогда не был, мудаком вот оказалось, что да.

— Крис? — со стороны бара к нашему столику подошёл Данил в компании ещё одного мужчины, но он вовремя кивнул и указал другу на столик. — Привет. А ты почему без Германа? Простите…

Данил протянул ладонь Павлу, и тот ответил на рукопожатие.

— Данил…

— Павел, — сказал адвокат и встал из-за стола. — И я уже ухожу. Был раз видеть, Кристина. Будем на связи.

Павел быстро прошёл к стойке официантов и оплатил обед, а я подняла глаза на ничего не понимающего Данила.

— Я этого мужика знаю… — медленно протянул Даня и занял его место. — Крис это же адвокат… Крис…

Даня спрятал лицо в ладонях.

— Ну нет, Крис… — тяжело протянул Данил. — Что случилось? Почему?

Я тяжело вздохнула. Вот только ещё одного вранья мне не хватало. Но Даня мог спокойно позвонить и рассказать все Герману, поэтому я снова выдала ложь.

— Это муж Лины, моей заказчицы. И мы договаривались об оплате. Ничего криминального. Герман в курсе…

Даня выдохнул и подпер кулаком подбородок.

— Ты как? — спросил он и скосил глаза на соседний стул. Я резко подхватила сумку и стала собираться.

— Хорошо. Вот работаю тихонько. А сейчас мне надо бежать, Дань. Герман сегодня Мирона с собой забрал на работу и думаю скоро начнёт звонить и угрожать…

— В выходные приеду к Мирону.

Я кивнула и помахав рукой пошла с террасы. Почти возле выхода развернулась и заскочила в дамскую комнату. А выходя услышала разговор за соседней дверью:

— Гер, что происходит? Я только что видел Крис с каким-то хлыщом. Она правда снова работает?

Ну и засранец же Даня…

Значит Германа мне не выдал, а на меня побежал стучать тут же. Крепкая мужская дружба.

Через полтора часа я поехала к мужу на работу.

Я припарковалась за зданием, где обычно сотрудники оставляли машины и вышла из своей. Сделала пару шагов к служебному входу и заметила знакомую фигуру возле внедорожника.

Герман стоял возле своей машины с Мироном на руках и разговаривал с хрупкой, на голову ниже меня, девицей с рыжими волосами.

Мое сознание затопила злость. Потом обида. А сверху все хорошо прикрылось жаждой мести.

Я приблизилась к супругу и, встав на носочки, потянулась к Герману с поцелуем. Муж дёрнулся. Расширенными от паники глазами посмотрел на меня. Я поправила кепку на Мироне и после этого перевела взгляд на рыжую.

Улыбнулась, показывая идеальные белые зубы и протянула:

— Добрый день. Я Кристина, самая большая любовь Германа. А вы кто будете?

Девица хлопнула глазами. А потом придя в себя, улыбнулась.

— Анастасия…

Глава 15

А-на-ста-си-я…

Красивое имя.

И девушка красивая. Эффектная. Длинные рыжие волосы. Местами веснушки. Свежая кожа. Тонкие запястья. Серёжки в ушах в форме ракушек.

И она была любовницей моего мужа. Который на все это однозначно запал. Потому что дома его ждала я.

Уставшая.

Без огня в глазах.

С бледной, а не светлой кожей. С мягким и тёплым цветом волос. Без украшений. Без косметики.

Но с его сыном.

Которого я рожала почти сутки. Как схватки начались так и не прекращались почти двадцать часов. Открытие не наступало. И я просила хоть что-нибудь сделать, но у нас кесарево просто так без показаний не делали. И воды не отходили. И просто сутки я выла от боли, которую никому не желала бы пережить.

Боль затопила сознание, и слёзы чуть было не брызнули из глаз, но я облизала губы и, протянув руку Насте, спросила:

— А вы коллега? Я вас не видела, когда забегала на днях… — произнесла с тонким намёком, и Настя убрала с губ улыбку.

— Нет, — влез в опасный разговор Герман и потянул меня за руку к себе, задвигая за плечо. — Анастасия дочь нашего крупного заказчика и привозила документы…

Настя растерянно посмотрела сначала на Германа, потом на меня.

— А я думала новая секретарша, — расплылась я в улыбке. — Моему Герману мало одной секретарши. Он так много работает. Все сам поднимает. Так много работает. Да, Мирош?

Я дотянулась до сына и поправила на нем футболочку. Мирон вскинул руки наверх, помогая мне, и закивал головой, а потом выдал:

— Я на собрании был! А потом в прятки играли! Папа меня в шкафу не нашёл! Шкаф большой!

Ах ты мой родной…

Германа с Настей перекосило при словах про шкаф, и я, усмехнувшись, добавила:

— Да, шкаф шикарный. В нем целого мамонта спрятать можно, не то что ребёнка или хрупкую девушку… — на последних словах я уставилась на Настю и словила жуткий всплеск ярости в ее глазах. У неё даже губы изогнулись