Мистер Данвуди расплылся в улыбке, но тут же погрустнел.

— Видите ли, мисс Йорк, я… Гм… Я спрашивал о вашем самочувствии, потому что слышал, что якобы вы и мистер Уайт вчера вечером повздорили.

Марисса вздрогнула и похолодела. «О Боже, — думала она, — вот и настал этот момент…» Тот самый момент, когда стало ясно: у нее имелся только один-единственный выход из положения — выйти замуж за Джуда Бертрана.

Данвуди откашлялся и вновь заговорил:

— Понимаете, я не мог не заметить, что он сразу же исчез. И я очень надеюсь… Надеюсь, ваши чувства не были оскорблены, что бы между вами ни случилось. Мне кажется, он довольно приятный парень, но, возможно, излишне самоуверенный.

— Да, возможно… — кивнула Марисса.

Сделав над собой отчаянное усилие, она снова улыбнулась. Казалось, что Данвуди говорил вполне искренне, то есть полагал, что между ней и Уайтом всего лишь произошла размолвка.

— Да, вы правы, мы с ним действительно поспорили… И я, рассердившись, попросила его уехать. Конечно, сейчас я уже жалею об этом. В тот момент я просто не сдержалась, вот и все.

— Я уверен, что вы действовали правильно, мисс Йорк. Никогда не замечал, чтобы вы проявляли неосмотрительность.

— Благодарю вас, мистер Данвуди.

Марисса в очередной раз улыбнулась, теперь уже — вполне искренне. Данвуди был довольно приятный молодой человек — спокойный, деликатный и красивый к тому же. Он, очевидно, даже не подозревал, какие у нее, у Мариссы, ужасные недостатки. Но возможно, он был не слишком покладистый и не признал бы ребенка от другого мужчины…

— Мисс Йорк, я хотел у вас спросить… — Молодой человек ужасно смутился, и Марисса подумала: «Сейчас он сделает мне предложение!» — Скажите, а мисс Сэмюел ожидается на этой неделе? Я знаю, что вы с ней близкие подруги. И я слышал, что ее мать уже оправилась от болезни, удерживавшей их дома.

— О, я думаю…

Марисса в растерянности захлопала глазами. Неужели мистер Данвуди влюблен в Элизабет Сэмюел? Что ж, возможно… И если так, то тогда понятно, почему он ни разу не поцеловал ее, Мариссу.

— Да, вы правы, Бет действительно моя лучшая подруга. И она обещала вскоре приехать. Я уверена, что она вот-вот здесь появится. Вы писали ей?

Молодой человек густо покраснел.

— Я не думаю, что это было бы прилично… Мы с ней встречались всего лишь однажды.

— И все же я уверена: она будет рада узнать, что вы думаете о ней.

Тут музыка стихла, но почти тотчас же снова зазвучала. И мистер Данвуди, коснувшись руки Мариссы, с улыбкой сказал:

— Позвольте пригласить вас на первый танец. Вы ведь обещали…

— Да, конечно… — Марисса поднялась. — С удовольствием потанцую с вами.

Через несколько секунд мистер Данвуди закружил ее в быстрой джиге, и вскоре к ним присоединились другие пары. К концу танца запыхавшаяся Марисса весело смеялась. Рука молодого человека крепко прижималась к ее, талии, но она говорила себе, что это никакого удовольствия ей не доставляет. Ведь ему нравилась Бет, и она, как ее подруга, могла этому только радоваться.

Уже подводя Мариссу к канапе, мистер Данвуди едва заметно нахмурился и, кивнув куда-то в сторону, тихо спросил:

— А это кто?

Проследив за его взглядом, Марисса увидела, что мистер Бертран наконец-то появился. Стоя у каминной полки, он беседовал с Эйданом, однако смотрел при этом прямо на нее. Но она не заметила ревности в его взгляде, — напротив, в глазах Джуда искрился смех.

— Это мистер Бертран, друг нашей семьи, — ответила Марисса. «И мой будущий муж», — добавила она мысленно.

Как и всегда, Джуд Бертран был самым высоким из мужчин, находившихся в комнате. И он не сводил с нее глаз даже тогда, когда она благодарила мистера Данвуди за танец.

Минуту спустя, увидев, что он направляется к ней, Марисса затаила дыхание. А Джуд с улыбкой сказал:

— Вы превосходно танцуете, мисс Йорк.

— Правда?.. А вытанцуете, мистер Бертран?

— Отчасти. В какой-то степени.

Она ожидала, что Джуд пригласит ее на танец, но он по-прежнему стоял с ней рядом и вежливо улыбался. И тут Мариссу осенило… «О Боже, да ведь он, наверное, совсем не умеет танцевать», — подумала она. Но ведь тогда… Тогда она не сможет выйти за него замуж! Как же она выйдет за мужчину, не умеющего танцевать? Танцы — одна из радостей в ее жизни. Танцы, езда на лошади и чтение романов. Правда, было еще кое-что… То есть ей хотелось бы, чтобы это было, — но только не так, как происходило с мистером Уайтом.

А мистер Бертран, судя по всему, действительно не умел танцевать. Во всяком случае, было ясно: он не собирался приглашать ее на танец.

— Что ж, если вы позволите… Я должна один танец своему кузену, — пробормотала Марисса.

— Да, конечно. — Он снова улыбнулся. — Я буду с удовольствием любоваться вашей грацией издалека.

Марисса тут же поднялась и поспешила в другой конец комнаты. Правда, она понятия не имела о том, где сейчас находился Гарри. Да и захочет ли он танцевать?

Осматриваясь в поисках кузена, Марисса вдруг увидела горничную, стоявшую в дверях; причем было очевидно, что та кого-то высматривала. Заметив молодую хозяйку, девушка выразительно кивнула и отступила в коридор. Марисса тотчас же поспешила за ней.

— Мисс, вам письмо.

Горничная протянула ей конверт.

— От кого? Кто доставил?

Горничная пожала плечами:

— Не знаю, мисс. Письмо оставили у кухонной двери.

Дрожа от волнения, Марисса тут же спрятала письмо в потайном кармане юбки и направилась к соседней двери — это была комната для шитья. Немного поколебавшись, она вошла и закрыла за собой дверь. В комнате никого не было, но тут оказалось довольно светло, поскольку горели свечи. Марисса вытащила из кармана письмо, однако не решалась его вскрыть — ее одолевали дурные предчувствия. И к тому же… Ох, ведь именно в этой комнате она лишилась невинности прошлой ночью. «Но это всего лишь совпадение, — сказала себе Марисса. — Комната для шитья — такая же, как и все прочие. Она ничем от них не отличается».

Наконец, собравшись с духом, Марисса вскрыла конверт. И тотчас же стало ясно, что дурные предчувствия подтвердились.

«Моя любимая!

Несмотря на мои опрометчивые слова, я не собирался причинить тебе боль. Пожалуйста, прости меня за мое поведение. Моя страсть к тебе предстала в ложном свете. Поверь, я действительно люблю тебя. Умоляю, пересмотри свое решение и не отказывай мне. Я мечтаю о том, что буду каждую ночь проводить в твоих объятиях… Буду проводить так же, как провел тот чудесный час».

— Какой же час?.. — пробормотала Марисса, поднимая голову.