Сейчас, за завтраком, вспоминая вчерашний вечер, тело снова откликнулось. И я поймал себя на том, что время от времени кидаю взгляд на дверь… Да сколько можно спать? Нет, это уже перебор, чтобы я ждал какую-то студентку, подругу сестры? Подругу… Причем, это еще более странный момент. Что такого она должна была увидеть в этой Хлое, отчего начала дружить? Да она женщин на дух не переносит, даже с матерью всегда держится довольно прохладно…, а тут эксклюзив? … У Элизабет должна иметься веская причина. Это определенно точно. Но какая? Надо как следует присмотреться к этой Хлое Райт. Я сейчас нашел для себя вполне исчерпывающий повод изучить девчонку лучше и глубже… Глубже. Картина проникновения в нее, пока она сжимает простыни всплыла на лице довольной улыбкой.

— Ты подозрительно улыбаешься. — застукала меня сестра.

— Узнаю. — отправил в рот клубнику.

— Райан… — предупреждающе произнесла Элизабет, напоминая волчицу, охраняющую детеныша.

От столкновения нас спас высветившийся на телефоне звонок. Хелен. Еще вчера я послал ей сообщение о разрыве с Зоуи и ожидал бурной и злорадной реакции. Но она молчала. Взяв телефон, улыбнулся сестре:

— Я отойду, мой цербер, а ты успокойся.

Выйдя ко второй террасе, находящейся с правой стороны, провел по зеленой кнопке и услышал в трубке радостный голос Хелен.

— Ты осчастливил меня с утра! И если бы эта тупая батарейка вчера не села, я бы узнала новость еще раньше.

— Ха-ха, — смеюсь я в трубку. — А-то я удивился твоему молчанию…

— Молчанию? Да я пою с утра, стоя в пробке. С тебя самая дорогая бутылка шампанского! Все детали расскажешь мне лично! — Хелен любила смаковать подробности в приватной беседе. — Ты только скажи откровенно, как прошло? Она адекватно повела себя? Не думаешь, что могут возникнуть проблемы? Ты те фото, где ты в блестящих плавках, с ее телефона удалил?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Вполне спокойно. Она немного переживала, как бы это не сказалось на наших ролях…

— Ха! Еще бы она не переживала! Восемьдесят процентов ее упоминаний в прессе — это роман с тобой. Может, она еще не поняла всех возможных для нее последствий, но Шейла сразу учует, как гончая. Она не из тех, кто играет грязно, но Томпсон ее ведущая рабочая лошадка. Посредственная, но она сама сделала на нее основную ставку. Вот я бы эту задвинула и переключилась на Мэри Остин — да, внешность похуже, но таланта, если немного его отточить больше, чем в этой Зоуи. Встречусь с Шейлой под каким-нибудь предлогом, прощупаю почву, покажу, что мы не будем кидаться говном, если они не станут…

— Хелен, — улыбаюсь. Мой агент любит все держать под контролем, а Шейла — это агент Зоуи, с которой они давно и не без приключений знакомы. — У них ничего на меня нет, я ничего лишнего себе не позволял пока встречался с Зоуи, ты же знаешь.

— Да, но ты же трахал не только ее?

— Это было ее предложение.

— Ты так и скажешь, когда выйдут газеты с информацией о том, что ты не мог держать своего дружка в штанах, а бедняжка Томпсон страдала и терпела столько времени? Будешь журналистам отвечать «это она сама предложила свободные отношения.». Она, конечно, паршивая актриса, но плачет в своих сериальчиках хорошо…кажется, стик для слез всегда с ней.

— Она не станет…

— Не волнуйся. Я встречусь с Шейлой и сообщу, станут или не станут. Ты уже уехал к сестре?

— Да, меня как раз кормили завтраком и допрашивали, — в это время я увидел, как та, которую ждал с утра, наконец появилась на террасе. Потрясающие длинные ноги…

— Вот отлично, побудь с семьей! И будь аккуратен…

— Да на меня уже наложили вето. — девушка о чем-то радостно рассказывала Элизабет. И мне не приходилось сомневаться, о ком она говорит. Она сняла с головы полотенце и мокрые волосы упали на плечи.

— Ты подобрал кого-то по дороге и приволок в дом? Красивая? — засмеялась Хелен.

— Нет, она уже была в доме. — кажется наша гостья без лифчика. — Пришлось только взять на руки и отнести на кровать. И да, красивая.

— Визжала?

— Спала.

— Так, у меня второй звонок. Отдыхай и смотри не влюбись там в спящую красавицу.

Хелен отключилась. Влюбляться не было ни времени, ни желания.

Хлоя

Часто те или иные моменты из окружающей жизни воспринимаются мной, как кадры из фильма, и я люблю размышлять с какого ракурса было бы лучше всего снять тот или иной кусок, как смонтировать, какую музыку наложить…

Утро подарило мне эффектную сцену. На террасе возле бассейна, под большим зонтом находился стол, окруженный мягкими стульями и на одном из них, положив одну ногу на другую сидела прекрасная девушка — моя Лизи. В широкой соломенной шляпе и светлом свободном платье. Камера определенно должна была бы начать снимать сверху, дальний план (Long Shot), а затем плавно спускаться вниз и остановиться на ее лице, взяв крупным планом загорелое улыбающееся лицо.

— Доброе утро, — радостно поприветствовала героиню.

— Привет, соня. Надеюсь, хорошо спала?

— Превосходно! Извини, что я так поздно встала…

— Не говори глупости, у нас дома каждый встает во сколько захочет. Садись, поешь, и мне надо тебе кое-что сказать… — она явно была чем-то озабочена, но меня разрывало от вчерашнего вечера, поэтому я ее перебила.

— Сначала я! Gosh, Лизи, ты не представляешь, как хорош твой майдол! Нам надо съездить в ту аптеку и купить всю партию! Всю! — полотенце съехало, и, сняв его с волос, накинула на спинку стула. — Вчера я не видела единорогов или енотов, которых ты мне постоянно загадываешь…

— Хлоя, сядь пожалуйста. Мне надо сказать…

— Нет, нет, я должна первая! — от душивших эмоций, запрыгала на ногах. — Вчера мне явился в моих галлюциногенных мечтах, потрясающий и ослепительный Райан Лив! Ты можешь представить?

— Хлоя, — первый раз моя подруга так хмурилась. — Это…

Справа что-то зашуршало и, обернувшись, я встала, как вкопанная. Ноги налились свинцом. Кажется, рот предательски открылся и мало что смогло бы вернуть его обратно. Но как… Как… обезболивающие не действуют на меня так долго … и если это не они, то почему Райан Лив в светлых брюках и синем поло сейчас подходит к нам. Кажется, мне сложно дышать, а сердце еще немного и выпрыгнет, умчавшись в космос. Так он, настоящий? Этот вопрос бесконечное количество раз проносится в сознании. Ощущение, словно сейчас смотрю на себя со стороны и вижу свое ошарашенное и побелевшее лицо. Жалкое, позорное зрелище.