Борис расслабился и растянулся на лежаке и начал получать удовольствие от жары. Женщина поддала парку, как только пар дошёл до мужчины, он хотел вскочить, но тут почувствовал, что его спину обожгло ударом веника. От неожиданности он вскрикнул, Марина продолжила его хлопать веником, через некоторое время мужчина вскочил, схватил её за руку:

— Всё хватит, для первого раза достаточно — Марина смотрела на него и смеялась:

— Ты такой сильный, грозный, испугался женщину с веником? — её слова задели его.

— Я тебе отомщу, — вырвал у неё веник, стащил с женщины полотенце и начал хлестать веником. Марина пища выбежала из парилки в моечную, Борис за ней, здесь было не так жарко, он хотел схватить женщину, но она успела схватить тазик с холодной водой и плеснула в него. Борис от неожиданности остановился, и грозно посмотрел ей в глаза:

— Ну, ты напросилась, — он схватил женщину, затащил в парилку, положил на полку, нашёл веник и начал бить по ягодицам, — будешь знать, как смеяться надо мной!

Женщина заливалась смехом:

— Сильнее, слабак, — подначивала она.

Красные и счастливые, влюбленные вышли из бани. Они сели в халатах на крыльце дома и дышали воздухом, взявшись за руки.

В деревне, рядом с Мариной, Борис спал как убитый, он давно так не высыпался. Мужчина обрадовался, что Елизавета хорошо приняла его, дети тоже общались с ним, как со своим. Белов отдыхал душой и телом. Они все вместе гуляли по деревне, ходили на речку, где Сережа учил его рыбачить, купались, Борис понял, что с ними он чувствует себя семьёй. Он точно решил вернуться и оформить развод, а затем узаконить отношения с этой сумасшедшей женщиной. От мыслей отвлекла его Катерина, она всем наплела венки и надела ему на голову. Борис заулыбался:

— Давайте сделаем фото, садитесь ко мне поближе, — все сгруппировались вокруг него, и он нажал на кнопку на телефоне. Фотография получилась очень красивая, четверо улыбающихся людей в венках из цветов, а вокруг ромашковое поле.

— Мама, смотри какая красота, — Сережа показал снимок, — ты как ромашковая фея — он увеличил её изображение. Марина посмотрела:

— Очень красиво, надо будет поставить в рамочку — она повернулась к Борису, слегка поцеловала его в губы, и раскинулась на покрывале. — Как хорошо, прямо не верится, что это происходит со мной. — Борис любовался ей, она и вправду была его нимфой.

Ночью Борис стал приставать к ней, Марина сопротивлялась:

— Кровать скрипит, вдруг все услышат, завтра будет стыдно.

Борис продолжал целовать её и предложил:

— Вставай, так попробуем, — Марина удивилась:

— Как так? — она не понимала, что задумал этот похотливый мужчина.

Он стянул с неё трусики, прижал к стене, обхватил за ягодицы и поднял её ноги, Марина сцепила их у него на пояснице. Борис начал процесс. Как бы они не сдерживались, но звуки и стоны все равно разносились по дому, благо все спали. Когда всё закончилось, женщина была в шоке, какой этот Белов изобретательный в сексе, что еще ждать от него? И она поняла, что ей нравятся такие сюрпризы.

Борис в этот момент стоял и не верил своим глазам, презерватив не выдержал такой бешенной нагрузки и порвался. Мужчина решил не говорить об этом любимой, надеясь, что обойдется без последствий, чтобы не испортить дальнейший отпуск.

10

На следующий день, все жители дома Елизаветы и она сама отправились в гости к тете Гале, её сестре, где их так же ждали тетя Вера, вторая сестра Елизаветы, с мужем. Они накрыли стол с разными закусками, наварили картошки, нажарили пирожков, достали прошлогодних грибов, сало, шашлыки, салаты, в общем, устроили пир на весь мир. Муж Веры дядя Егор достал баян, и конечно самогоночки.

Все, по очереди, подошли к Борису, и внимательно осматривая его, поздоровались. Дед Егор, пожав ему руку, сказал в сторону Елизавете Геннадьевне:

— Щааас, мы твоего нового зятя, Лизка, проверять будем. Тот, то слабенький был, — он подмигнул детям и пошёл за стол. — Наливай, Верка.

— Размечтался, тебе только спаивать, смотри какой видный мужчина, может он и не пьющий.

— Можно и выпить, — подал голос Борис.

Дядя Егор не стал дожидаться, когда женщины закончат суетиться и налил по рюмочке. Когда зятек выпил рюмку залпом, Егор остался доволен.

— Сразу видно, наш человек, — похвалил он Белова.

После выпитой бутылки самогонки дядя Егор схватил баян, и женщины затянули песни. Затем еще выпили, пошли танцы под баян, так как Борис был один свободный мужчина, ему пришлось отдуваться за всех. Марина не пила, у неё в последнее время состояние было и так будто пьяная, она лишь чокалась и пригубляла. Сережа, с Катей и их матерью смотря на то, как три выпивших, пожилых женщины делят одного молодого мужчину, смеялись.

Утром у Бориса болела голова, он встал самым последним. Его звали к завтраку. Он удивился, увидев Елизавету Геннадьевну в хорошем здравии, женщина вчера выпила ничуть, не меньше его, а бегала перед столом, как молодая.

— Садись, миленький, не привык ты с нашим Егоркой пить, тот самого черта перепьет. На держи — Елизавета протянула ему стакан с рассолом, — сейчас жиденького похлебаешь, полегчает.

— Мама, ну что ты с ним няньчишься — Марина посмотрела на Бориса с жалостью — Он сам вчера пил, его никто не заставлял.

— Ага, кроме деда Егора — вставил Сережа. Все засмеялись.

Сидя за столом все обратили внимание на непонятный звук, доносящийся из угла дома, как будто кто — то пилит бревно. Все стали переглядываться, только Елизавета Геннадьевна сидела спокойно. Увидев, что дети не понимают что за звук, она их успокоила:

— Да это Борька, свой бок чешет об угол дома, вылез из своего свинарника — все посмотрели на Бориса, у него застыла в руках ложка, он покраснел — Ой, да это хряк мой, я его переименую.

Все снова начали смеяться, а Борису и так было плохо, еще и со свиньей сравнили. Он вернулся в комнату и лёг на кровать. Марина пришла к нему, легла рядом и обняла:

— Дорогой, поспи ещё немного, а мы с детьми пойдем на речку, — она пригладила его волосы. — Осталось всего два денёчка и домой.

Борис проснулся от голосов детей, они разговаривали на улице, поэтому разобрать слов было нельзя. Он вышел во двор, волосы у детей были мокрые, сразу видно, что только пришли с речки. Он искал взглядом Марину:

— А где мама? — поинтересовался он.

— Они с бабушкой в огороде, —