позади закрыться, я осталась одна в замкнутом пространстве. Меня накрыло паникой. Я никогда не страдала клаустрофобией! Да даже перед экзаменами так не нервничала…

Перед глазами поплыло и я начала заваливаться в сторону. Тут же схватилась за поручень, но это не спасло от удара плечом о зеркало. Тут же на автомате проверила, не разбилось ли. Нет… что было логичным, но мой мозг стал ватным и отказывался соображать.

Опомнившись, дрожащей рукой нажала кнопку рядом с цифрой «27» и на время подъема прикрыла глаза. К горлу подкатил ком, меня затошнило… в голове одна за другой стали проноситься мысли о самом худшем. Вновь раздался звоночек и в кабину полился теплый дневной свет. Усилием воли задвинула панику подальше и, сделав вдох, вышла из лифта. Чтобы избавиться от навязчивых мыслей, считала свои шаги.

Постучалась в дверь приемной, но ответа не последовало. Заглянула внутрь. Пусто. Секретаря нет на месте. На рабочем столе порядок, лежит лишь несколько листов, по одному из которых расплывается синяя чернильная клякса. Видимо ручка потекла, а секретарь, наверное, побежал или побежала себя отмывать.

Сделав еще один глубокий вдох, подошла к кабинету. Подняла руку, но ничего не успела. Дверь распахнулась, а я лишь успела отскочить. И теперь стояла все также с поднятой рукой и молча смотрела на ошарашенного отца.

— Привет, — прошептала, разрушая повисшую тишину.

— При… — мужчина икнул, — привет.

Я заметила, как он ущипнул себя за бедро, явно не веря в происходящее. Но вот мы стоим друг напротив друг спустя столько лет и как дети не знаем, что сказать. Он еще раз икнул, и еще.

— Да что такое… — пробормотал он, выдав очередной «Ик», а я пошла наливать воды. Как раз на кофейном столике видела полный графин с прозрачной освежающей жидкостью.

В несколько больших глотков осушил стакан, отставил его в сторону… и все это время не сводил с меня настороженного, не верящего взгляда.

— Поговорим? — кивнула на кабинет.

— Конечно, — кинув короткий взгляд на наручные часы, папа спросил, — ты давно ела? У нас на первом этаже недавно открылось новое кафе…

Живот ответил за меня, выдав тираду о своей злой хозяйке, что ела последний раз… вчера? Да… причем в обед. У Антона мы пили лишь кофе, а до горячего или хотя бы салатов так и не дошли, хотя горячее и десерт были что надо. Ох, щеки моментально покраснели от воспоминаний о прошедшей ночи. Я быстро кивнула и развернулась, направляясь обратно к лифтам, лишь бы спрятать сгорающее от стыда лицо. Или не от стыда, но родителю лучше все равно не знать, о чем я сейчас думала.

Входов в кафе оказалось два: со стороны улицы и со стороны ресепшена. Когда мы проходили мимо последнего, девушка, не хотевшая меня пропускать, проводила нас странным взглядом, но промолчала. Я тоже ничего не сказала, даже глаза не закатила, как сделала бы Ира.

Мы сели у окна за круглый стол, и к нам тут же подошел официант с меню. Отец наклонился немного вперед и шепотом спросил:

— Не против, если сделаю заказ?

Я лишь мотнула головой и отвернулась, рассматривая изредка проходящих мимо людей. Ну, конечно, одиннадцать утра субботы. Люди либо на работе, либо на учебе, либо отсыпаются после будничных дней и веселой пятницы. Это у меня пять дней до защиты диплома, о котором я вспомнила только вчера, когда научный руководитель попросил прислать итоговую версию, которую он не мог найти в отправленных ему письмах.

— Два омлета с сыром, — тем временем отец делал заказ, — мне капучино без сахара, а девушке — латте с карамельным сиропом.

Я улыбнулась. Он все еще помнил… Официант ушел, но уже через минуту вернулся с извинениями:

— Простите, карамельный сироп закончился, должны привезти после полудня. Сейчас в наличии ванильный, шоколадный, ореховый, кленовый, кокос…

— Тогда с кленовым, — прервала я перечисления.

— Хорошо, спасибо за понимание, — парень удалился и мы вновь остались наедине и в тишине.

Заказ принесли быстро, и теперь я лениво ковыряла вилкой омлет.

— Как ты? Мама говорила, что ты решила развестись с Дмитрием? — теперь первым заговорил родитель.

— Да, — коротко ответила и сделала глоток кофе.

Горячий напиток обжег язык и горло, и я поспешила остудить их остывшим омлетом. Кусок пошел не в то горло и я закашлялась. Видела, как отец подскочил, желая помочь, но я остановила его поднятой ладонью и вновь глотнула кофе.

— Черт! — хватала ртом воздух и махала рукой перед лицом, лишь бы остудиться.

— Ну, и правильно. Он мне никогда не нравился, — пробормотал отец перед тем, как отправить в рот вилку с омлетом. Может быть думал, что я не разберу слов, но я разобрала…

— Конечно. Ты даже на свадьбу не явился, — со стуком поставила чашку обратно на стол и сложила руки на груди. Чтобы там ни было, но я его дочь!

— Ты сама не хотела меня видеть на свадьбе, — глаза мужчины округлились и он отложил в сторону столовый прибор.

— Я не хотела тебя видеть? Я не хотела?! — вскочила, стул со скрипом проехался по паркету. — Да, я ждала тебя! И накануне, и в день церемонии, и после… — на глазах выступили слезы, но я не обращала на них внимания, уперевшись ладонями в столешницу. — Ждала как полная дура! А ты не явился. Даже гребанной смс-ки не прислал. И мама молодец, держалась в стороне и молчала как партизан весь вечер! И это я еще не хотела тебя видеть! Я хотела пройти к алтарю под руку с отцом, выездная регистрация позволяла сделать все как в детских мечтах… но отец не явился…

Перед глазами стояла пелена и я пропустила момент, когда папа встал. Узнала об этом, почувствовав, как меня разворачивают за плечи и прижимают к себе.

— Отпусти! — начала вырываться, но он держал крепко.

— Маленькая моя, родная, любимая, — его голос дрожал, он упорно не отпускал меня, гладил по волосам, а я продолжала вырываться. — Я скучал, правда скучал. Не проходило ни дня, чтоб я не говорил с твоей мамой о тебе, но все это время я считал, что ты не хочешь меня видеть и даже слышать.

— Не ври! — упорно мотала головой. Хотелось закрыть уши и не слышать эту ложь, но я не могла. Я так хотела в нее поверить…

— Не вру. Ты сама в письме написала, что знать меня не хочешь…

— В каком письме? — слезы еще продолжали идти, но я заставила себя взглянуть в лицо отцу. И только теперь заметила, как он постарел за прошедшие