– Симку восстановлю, – перебила его Лера. – А селфи заново сделаем, милая!

И потащила примолкшего пикапера к двери.

– Подождите! – истошно вскрикнула им вслед медсестра Женечка.

Лера почувствовала, как дрогнула ладошка пикапера в ее ручище. Они застыли, как попавшиеся с поличным преступники, и медленно повернулись. Никто не позволит им уйти, обреченно поняла Лера. Их раскусили.

– Вы такая красивая пара! – Женечка во все свои серые глаза смотрела на них.

– Что? – хрипло выдохнула Лера.

– Это так романтично – вы выжили после того, как вас ударила молния. Как будто небесные силы вас связали! – Женечка взволнованно сложила руки на груди.

Лера с пикапером недоуменно переглянулись. Что несет эта идиотка?

– Я только хотела узнать, как вы познакомились?

А вот и вопрос на засыпку, когда они уже на пороге свободы.

– На остановке, – быстро сказала Лера, надеясь успеть раньше пикапера.

Но тот тоже поторопился и одновременно с ней брякнул:

– В самолете.

Ноздри психиатра хищно затрепетали. И Лера поняла, что они в шаге от провала.

– Так все-таки где? – растерялась Женечка.

Лера сжала руку пикапера, давая знак, чтобы молчал, и сымпровизировала:

– Сначала на остановке автобуса в аэропорту. Лера наехала на меня своим чемоданом. А в самолете оказалось, что мы сидим рядом.

– Как романтично! – восторженно выдохнула Женечка. – Получается, ваш роман начался в облаках, а сегодня небеса связали вас одной молнией на двоих.

Лера потянула пикапера к двери:

– Ну, мы пойдем!

– Стойте! – снова вскрикнула медсестра.

Лера с пикапером резко обернулись. Что еще?!

– А куда вы летели?

– В Париж! – рявкнула Лера.

– В Рим! – одновременно брякнул пикапер.

– Так все-таки в Париж или в Рим? – растерялась Женечка, а психиатр задумчиво потер бороду, наблюдая за ними, как за редкими экспонатами в музее.

Кажется, он уже мысленно добавлял их случай в свою докторскую диссертацию и представлял, как будет рассказывать ученым коллегам, что этим двоим психам не удалось заморочить ему голову, как они ни крутились. «Представляете, сошли с ума после удара молнией. Одна молния на двоих. Редкий случай!» – Лера как наяву услышала его торжествующий голос, и ей стало дурно.

– В Париж с пересадкой в Риме, – нашелся пикапер и, пародируя Женечку, нараспев протянул: – Это было та-а-а-ак романтично! Мы с Ником гуляли по Елисейским Полям и целовались на Эйфелевой башне! А на обратном пути в самолете было нечем дышать, потому что все туристы везли с собой сыр с плесенью. А он такой пахучий! – Он тоненько хихикнул, а хорошенькое лицо Женечки разочарованно вытянулось, когда великая романтическая история закончилась на такой неромантической ноте.

– Пойдем, зая! – Лера резко потянула пикапера на выход. – У меня от твоих рассказов слюнки потекли!

До самого выхода из больницы они шли, крепко держась за руки.

– Вот надо было тебе про самолет вылезать со своим языком?! – прошипела Лера, когда они достаточно удалились от палат.

– Это твой язык! – Он обиженно показал ей кончик языка.

Лера до последнего боялась, что светило психиатрии бросится за ними в погоню. Или на крыльце их встретит бригада медиков со смирительными рубашками наготове.

Но на крыльце никого не оказалось. Время было позднее, большинство персонала разошлось по домам, и время для посещений закончилось.

– Даже не верится, что нас отпустили, – сказала Лера и выпустила руку пикапера.

Они молча уставились друг на друга, понимая, что теперь крепко связаны.

– И что теперь делать будем? – тихо спросил пикапер, занявший ее тело. – Как нам обратно поменяться?

– Надо, чтобы нас опять ударила молния, – предположила Лера.

Оба взглянули на темное небо. Гроза ушла, и сквозь седые облака выглянула любопытная луна.

– Сегодня уже вряд ли ударит, – вздохнул пикапер.

– Предлагаю не разделяться до следующей грозы, – предложила Лера.

– Резонно, – кивнул он. – К кому поедем? К тебе или ко мне?

– Я к незнакомым мужчинам не езжу! – отрезала Лера грубым басом.

Парень, занявший ее тело, рассмеялся ее голосом:

– Ой, умора! Да ты сама сейчас мужик. То есть я.

– Очень смешно, – обрубила она. – Обхохочешься прямо.

– Ладно, – миролюбиво улыбнулся он. – Я парень негордый. Когда девушка приглашает в гости – не отказываюсь.

– Догадываюсь. – Лера смерила его мрачным взглядом: – Пикапер недоделанный.

– Сама феминистка. – Помолчав, он покосился на нее. – А может, мы правда того, сошли с ума? И нам в «дурку» надо? Может, нам там помогут?

– Поговори мне, Пятачок! – Лера схватила пикапера за руку и поволокла за собой.

– Почему Пятачок? – пораженно ойкнул он.

– Ну надо же мне тебя как-то ласково называть!

– Мне больше нравилось, когда ты назвала меня заей! Ну, там, в палате.

– Мне больше нравится, когда ты молчишь, зая, – прорычала Лера.

– Только пять минут, как мужчина, а уже рот мне затыкаешь, – картинно обиделся парень.

Выйдя за ворота больницы, Лера так резко рванула по улице, что парень едва успевал перебирать ногами.

– Да нет уже за нами погони, успокойся ты! – воскликнул он, повисая у нее на локте.

– Надо такси вызвать. Сумочку дай! – Лера дернула за свою сумочку у него в руке, но парень, занявший ее тело, неожиданно заартачился:

– Зачем это?

– Потому что это моя сумочка! – рявкнула Лера, раздражаясь.

Мужчина лет сорока, гулявший с овчаркой, обернулся на них и обеспокоенно спросил:

– Девушка, у вас все в порядке?

– У меня все в порядке, – пробасила Лера, продолжая тянуть на себя сумочку. Из них двоих исправный телефон, чтобы вызвать такси, остался только у нее.

– А я не у тебя, парень, спрашиваю. Девушка, – прохожий настойчиво смотрел на пикапера в Лерином теле, – он вас обижает?

Ник недоуменно вытаращился на него, а затем рассмеялся:

– Все нормально, брат! – Он наконец разжал руки, выпуская сумочку Леры.

Лера схватила сумку и открыла молнию. Достать мобильный получилось не сразу – сумка как будто уменьшилась в размерах, ведь копаться в ней приходилось не своими руками, а лапами Никиты Красавина. И даже телефон, когда она наконец его нащупала, показался непривычно маленьким в широкой ладони.