Ленчик моложе его лет, этак, на тридцать…, но Леню интересует, исключительно, спортивный канал… — и, желательно, его просматривать с бутылкой пива, в руке… — еще, чтобы его вовремя и вкусно кормили… — занятие сексом у него на последнем месте… У Ульяны, с недавних пор, не осталось никакой неприязни к Верке: она, ныне, жалеет свою бывшую соперницу — это, ведь, озвереть можно, от неудовлетворенности постоянной … — с этаким-то мужем!!! Одно слово… — бедняжка, эта Верка…: молодость, а с ней и жизнь, проходит мимо нее!!!

Теперь, Ульяна ощущает себя красивой женщиной: ей, непрестанно, делает комплименты Прохор Петрович и, в доказательство…, неизменно, одаривает ее подарками: красивыми и дорогими гарнитурами нижнего белья, наборами шелкового постельного белья, французскими духами, импортной косметикой, ценными ювелирными украшениями…, а еще и черной икрой, шоколадом и элитным коньяком… Коньяк, для расширения сосудов, по рюмочке в день, принимают ее родители и тетя Акулина… — а ей приятна забота и внимание Прохора Петровича… Вот Леня, даже, полевого цветочка ей не подарил ни разу! И, самое главное — негласно, Прохор Петрович внес, за Ульяну, в кассу магазина пресловутые девяносто тысяч рублей… — и избавил ее от унизительного разбирательства с бухгалтером-ревизором…

* * *

В личной жизни у Прохора Петровича, как говориться — «тишь, гладь, да Божья благодать», но непонятные дела стали происходить с его старшим сыном Потапом… — и, хорошо, что милая Ульяна, вовремя, предупредила его…

— Прохор Петрович, мне, кажется, вам нужно об этом знать: в наш магазин, сегодня…, наведалась беспутная Марго — та, что из соседнего села… Эта женщина наговорила, нечто, гадкого… вашей снохе Лиде… — та, бедняжка, даже, в магазин заходить не стала, так и ушла ни с чем, вся бледная, как полотно…! — увидев крайнюю степень озабоченности в глазах милой Ули — Прохор Петрович поменял свои планы — уединяться, с Ульяной, в подсобке не стал, а запрыгнул в свою машину и погнал, в сторону соседнего села…

* * *

Безмятежный Потап вернулся домой, а дома жена, зареванная, сидит и обеда на плите нет… — но, вместо обеда, Потапа дожидались родственнички жены: ее родители — Фрол и Надежда, а также два брата — Артем и Андрей…

При виде Лидиной родни, у Потапа испортилось настроение: послал же Бог таких непростых и прижимистых родственников…?!!! С самой свадьбы Потапа и Лиды — и, потом, долгие годы их молодая семья выживала, благодаря своему огородику и продуктовым подаяниям более обеспеченной родни: родители Потапа сами, едва, сводили концы с концами — помочь не могли…

— По какому поводу, объявлен сбор в моем доме?! — поинтересовался обеспокоенный Потап.

Его тесть Фрол: красивый, степенный и статный, и вечно смурной мужчина, поднял на Потапа свой, «тяжелый» взгляд и произнес, с угрозой:

— Ты, что это зятек удумал??? Пока был «гол, как сокол», тебя устраивала моя дочка, а, ныне, копейка в кармане зашевелилась…, так моя Лидочка и нехороша, для тебя, стала?! Другую нашел: шалаву???

Потап, теперь, был не намерен, выслушивать проповеди… — он, грубо, прервал Фрола:

— Дорогой тестюшка, а вы, очевидно, надеялись, что всю жизнь будите мной помыкать?! Подсчитайте еще, сколько вашего мяса я съел, за то время, пока живу с вашей Лидой!!! Я заплачу вам!!! Да, я устал от вашей дочери: у нее одни деньги на уме!!! — Потап, нервно, прошелся по комнате…

Его жена Лида, вновь, залилась слезами и тихо промолвила:

— А ты, о деньгах вовсе не думаешь!?? Да?! То-то, я целую неделю не могу выпросить у тебя, на расход… — дети за школьные обеды задолжали, сахар и масло подсолнечное заканчиваются… Ты, устал от меня, а я устала, за эти годы, ходить на поклон к своим родителям…: нет, папу моего, лишний раз просить не надо, а вот мать… — пока не выскажет, какого ничтожного мужа я выбрала, под стать себе…, ни копейки не даст!!! Это я от тебя, куркуля, устала… — уходи к своей крале… и не возвращайся: я пойду работать в Агрохолдинг…, сама стану зарабатывать и детей своих растить… — и не придется мне выпрашивать милостыню и не у тебя, муженек, и не у тебя, мама… — похоже, это я всех объела…, словно бы я и не родная вам?!?! — Лида подняла на мужа свои глаза, омытые горестными слезами…, они сверкали, как два бриллианта, а на лице Лиды застыла такая боль… — сердце его защемило… — Потап, моментально, пожалел о своих, необдуманных словах…!!!

— Лидочка, дорогая доченька, ты, не обижайся на Надежду: она и в самом деле, для тебя, чужая…, но ты, мне дороже всего, на свете!!! Давно надо было тебе открыть правду: твоя мама была чудесной, но моя Василисушка умерла, едва тебе сровнялся месяц, от роду…!!! Мачеха, она мачеха и есть, но на меня положиться ты, можешь всегда!!! — Фрол сам, едва, сдерживал слезы, выслушивая горестные откровения дочки Лиды.

Тут в разговор вступил Прохор Петрович, он давно стоял в сторонке — а его никто и не приметил…:

— Ох, и паскудник ты, Потап: неделю назад я выдал вам, с Иваном, денег на расход…, а у тебя женка все ходит и побирается!!! Иди, иди к своей шалаве, но я уже навестил ее и сразу предупредил, и тебе скажу: бросишь свою семью — всего лишишься… — и машины, и наследства, и красивых шмоток, и часов, за двадцать три тысячи долларов… — все отберу у тебя, для наследников твоих — сына Илюши и дочки Арины…!!! А, тебе, как выяснилось, деньги «не нужны»… — сам заработаешь себе на мясо — и не станешь, более, «давиться» подношениями тестя Фрола… — вот и славно!!! А ты, Лидочка, не плачь так жалобно…: не придется тебе горбатится, в одиночку детей растить… — мы, с Нюрой, позаботимся и о тебе, и о детях!!! А ты, кобелина, проваливай, только, я не уверен, что без денег ты, нужен ей: она так обматерила меня…, когда я сообщил ей, что лишаю тебя наследства!!!

Обескураженный Потап, после сказанного Прохором Петровичем, не сразу обрел дар речи:

— Позвольте, узнать, а куда вы, все время выпроваживаете меня?! Кого это ты, папаня, предупредил?! Меня ты, тоже предупредил…, теперь, самое время назвать имя…той, к кому вы, меня посылаете???!

— Надо же, он не знает, а эта, известная на всю округу, «львица» Марго сообщила мне…, что ждет ребенка от