Бьюсь об заклад, я буду сталкиваться с ним все время. — Я делаю большой глоток крепкого сидра, который Кайл дал мне, когда я только приехала.

— Ты слишком много об этом беспокоишься. Я постоянно сталкиваюсь со своими бывшими. Просто веди себя спокойно.

— И он пишет мне после того, как не вышел на связь?

— Пока не обращай на это внимания. — Кайл накрывает мою руку своей. — Давай повеселимся.

И веселимся мы около часа, пока Кайл не пересаживается за соседний столик, чтобы пофлиртовать с девушками. Я была хорошей подругой, превозносящей его добродетели, и теперь я осталась одна за угловым столиком, и мои перспективы туманны. Я смотрю на телефон, который вибрировал уже несколько раз.

Шами настойчив, надо отдать ему должное.

Шами: Заходи. Будет весело. Нам нужно потусоваться.

Это и еще полдюжины сообщений засоряют мой экран.

Я смотрю на Кайла, который ведет многозначительный диалог с пышногрудой блондинкой. Он забыл обо мне, сосредоточившись на ее сиськах. Я проверяю Instagram и вижу фотографию своего обожаемого бывшего парня Джейса с некоторыми из его друзей.

Фото заставляет меня действовать. Я пожимаю плечами. Сидр придает мне смелости и оправдания. Шами привлекательный, и он явно хочет меня видеть. Может быть, есть веская причина для развлечения этим летом. Я соскальзываю с сиденья, прощаюсь и возвращаюсь в апартаменты Хансфельда.

Затененный тусклым светом, Шами сидит снаружи в черной куртке на скамейке для пикника рядом со своей квартирой. Он окружен несколькими друзьями, но выделяется, так как на голову выше остальных. Я уверенно иду к нему в кожаных штанах и босоножках на танкетке, которые подчеркивают мои длинные ноги. Моя куртка расстегнута, открывая кружевную майку. Когда я забежала в туалет перед выходом из бара, то увидела, что мои длинные волосы остались в порядке и не завились.

— Привет, — говорит он, когда я подхожу к нему.

— И тебе привет. — Я сажусь на скамейку рядом с ним, вытянув перед собой длинные ноги. Его друзья быстро встают и исчезают.

Я их смущаю? Слова проносятся у меня в голове, пока я смотрю, как они убегают.

— Как бар? — спрашивает он.

— Хорошо. Жаль, что ты не присоединился ко мне. — Я для вида провожу рукой по волосам.

— Нет машины. — Он мило улыбается.

— Это грустно. — Я ухмыляюсь.

Две банки сидра не делают меня слишком пьяной, но дают мне небольшое преимущество. Я чувствую себя хорошо, что обычно приводит к неприятностям, и подумываю переключиться на пиво. Я ненавижу его вкус, так что буду пить меньше и останусь более трезвой.

Светская беседа плывет как стая пескарей, когда мы разговариваем.

Я задаю вопрос, на который действительно хочу получить ответ, и понимаю, зачем мне нужен крепкий сидр.

— Что случилось после нашего свидания? — Я действительно хочу узнать. — Почему ты не написал мне?

Он извивается, и его движения напоминают мне гусеницу. Я еле сдерживаюсь, чтобы не засмеяться. Его рука находит мою ногу.

— Я должен был поехать в Израиль, а потом путешествовал.

— Неужели? Ты не мог написать оттуда? Или когда вернулся?

— Думаю, мне следовало это сделать. Извини.

На долгие секунды воцаряется тишина. У меня закончились темы для разговора, и я протрезвела. Закрываю глаза, когда свежий ночной воздух касается моих щек. Я слышу, как скрипит скамейка, когда мы устраиваемся на неудобных деревянных сиденьях. Чувствую во рту неловкость момента. Наконец мы задаем друг другу вопросы, чтобы прервать тишину.

Шами встает и потягивается.

— У тебя ведь есть машина?

— Да. — Я не хочу говорить больше, понимая, к чему все идет.

— Давай прокатимся. — Его белые зубы блестят в темноте.

— Не уверена, что это хорошая идея. Я выпила пару стаканчиков сидра.

— А я нет. Я поведу. Плюс, это очень близко. — Он протягивает руку.

Я колеблюсь, но потом роюсь в сумочке и протягиваю ему ключи, уже понимая, что утром буду ненавидеть себя за это.

Мы выезжаем. Я рада, что Шами хороший водитель, но чувствую запах его одеколона. Для моих перевозбужденных рецепторов он воняет. Тот факт, что он ведет мою машину, заставляет меня чувствовать себя загнанным в угол животным, но я сделала это сама.

Я пребываю в замешательстве, когда мы въезжаем на темную стоянку у Макдональдса. Шами паркуется в дальнем углу, подальше от входа. Неловкое молчание наступает, когда он остается.

Из-за высокой температуры салон моей крошечной Toyota Matrix быстро нагревается, и мои кожаные штаны прилипают к коже. Шами снимает пиджак, под которым видна серая футболка. Его рука скользит по моему бедру, и я спрашиваю себя, куда ушел вежливый, милый студент колледжа, который держал для меня дверь кальянной, и кто заменил его.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я, убирая его руку с моей ноги и не слишком осторожно кладя ее на его бок.

— Вот почему мы на этом свидании, верно? Ты хочешь переспать, да? — Он прикасается к различным частям своего тела. — Я вижу, как ты оцениваешь Шами. Ты хочешь этого. — Его мышцы под футболкой напрягаются.

Теперь я испытываю отвращение. Его обращение к себе от третьего лица звучит глупо, самонадеянно и незрело.

— Все, что я хочу, — это узнать тебя. — Я смотрю на вывеску Макдональдса и думаю, что «Шами» проводит здесь все свои супер-веселые свидания.

— Ты меня поймала. Я лучший в Центральном государственном колледже Коннектикута. — Он наклоняется и пытается поцеловать меня.

Я подставляю ему щеку и отодвигаюсь назад.

— Я начинаю сомневаться в этом.

— Ты не трахаешься?

Я чувствую, как мои глаза вылезают из орбит.

— Здесь, на стоянке? Ты шутишь? Кто это делает?

Его дерзкое выражение лица мрачнеет. Очевидно, он знает, что я назвала его шлюхой, потому что ему нравится прятаться в темных уголках парковок у закусочных.

— Ты становишься занудой. Ладно, я голоден. — Он осматривает здание закусочной.

Затем Шами открывает дверцу машины, и в воздухе разносится запах жареной картошки. Не говоря ни слова, он оставляет меня на пассажирском сиденье.

Я жду, не зная, что делать. Я хочу уйти. К сожалению, он забрал мои ключи с собой. Толчок. Обнадеживающая часть меня оживляется. Может быть, это свидание удастся спасти. Наверное, он забежал внутрь, чтобы принести нам молочные коктейли. Я почти права. Шами приходит с молочным коктейлем, картофелем фри для себя. Я смотрю, как он пожирает это.

В животе урчит.

— Это подняло мне настроение, — говорит он, доедая еду. Его змееподобная рука обнимает мою руку, но я уверена, что он целился в другую часть моего тела. Он придвигается ближе.

Я отодвигаюсь, моя задница сталкивается с дверью. Он не замечает этого. Я стараюсь избегать