чем должна была, поскольку мой будильник не прозвенел во время. А может быть, я и вовсе забыла его установить… В любом случае. Это плохо. Я спешно собираюсь на утреннее собеседование. Быстро принимаю душ, выпиваю, наверное, литров пять воды, чтобы унять засуху во рту, которая появилась из-за стресса, доведшего меня до состояния глубокого обезвоживания, и выпиваю чашку кофе для энергии. Приглаживаю каштановые кудри, надеваю костюм, который приготовила накануне, и накладываю макияж.

Подходя к машине, я замечаю что-то прикрепленное к моему ветровому стеклу. Молюсь, чтобы это был не штраф. Я не могу себе этого позволить. Разворачиваю лист бумаги и читаю слово, нацарапанное неровными заглавными буквами.

СУКА.

У меня начинают трястись руки. Узел внутри сжимается так сильно, что больно. С колотящимся сердцем, оглядываюсь в поисках того, кто мог бы наблюдать за моей реакцией, но парковка пуста. Вокруг никого нет, и единственный звук — это песня Боба Марли, доносящаяся из окна здания.

Я слишком остро реагирую. Верно? Решив побороть внезапный приступ страха, я делаю три глубоких вдоха. Вероятно, кто-то положил записку на мою машину по ошибке. Я комкаю бумажку и бросаю на землю, а затем вспоминаю, что уже делала подобное раньше. Записка в двери. Мне становится не по себе. Сажусь за руль и завожу машину, продолжая убеждать себя, что это всего лишь мое воображение. Это не может быть Джейс. Он может и собственник, но не сумасшедший.

Используя GPS, я еду на интервью, по адресу, который изначально записала на клочке бумаги. Конечно, боги ненавидят меня. Движение на Роуд-84 безумное, и я перестраиваюсь из одной полосы на другую. И всё, вода и кофе, которые я выпила, изначально считая это хорошей идеей, булькают у меня в животе. И каждый раз, когда машина попадает в ухаб, эта жидкость начинает давить на мочевой пузырь. Я сжимаю бедра вместе, чтобы остановить растущий дискомфорт. И кто сможет внятно объяснить нарастающую нервозность, которая появляется, когда необходимо пописать, а ты застреваешь внутри автомобиля, который находится в бесконечном чередовании состояний остановки и движения.

— Аллилуйя! — кричу я, не обращаясь ни к кому конкретно, и въезжаю на парковку.

Уэстпорт-авеню, дом номер двадцать пять, — высокое квадратное здание, в котором расположились самые разные компании. Оно выглядит удручающе. Это место так же безжизненно, как и мой ежедневник.

Я претендую на должность секретаря физиотерапевта. От стресса у меня ноет живот, голова раскалывается, а мочевой пузырь переполнен. Мне нужно найти туалет, чтобы облегчиться и принять лекарство от головной боли. В пасмурный ноябрьский день я взбегаю по бетонной лестнице и вхожу в грязный вестибюль с белыми стенами. Большая белая вывеска указывает, что Центр физиотерапии «Квест» расположен на втором этаже в офисе Б-2.

Я торопливо поднимаюсь по лестнице и ищу туалет. Справа мужской, слева — женский. Я замираю.

«Не работает,» — написано на двери женской комнаты.

Серьезно? Я смотрю на часы. Осталось меньше пяти минут до собеседования. Нет времени бежать вниз. Может, пойти в мужской туалет? Какова вероятность, что там кто-то есть?

Я открываю дверь и оглядываюсь. Никого. Путь свободен. Проскальзываю внутрь и собираюсь войти в кабинку, когда из соседней выходит мужчина. Позади него раздается звук смыва. Высокий, ухоженный, в серой рубашке-поло и брюках цвета хаки. Незнакомец пристально смотрит на меня.

Я заикаюсь, подбирая оправдание:

— Прошу прошения. Женский не работает. Я думала, здесь пусто.

Его глаза наполняются весельем.

— Я тебя не останавливаю. — И подходит к раковине.

Мне очень нужно пописать. Какие у меня варианты? Я бегу к пустой кабинке, наблюдая за мужчиной, пока он моет руки. Он тоже смотрит на меня через зеркало. Я слабо улыбаюсь ему, прежде чем закрыть за собой дверь.

Стягиваю свои целомудренные трусики, надетые для интервью, и жду. Я не могу начать, зная, что мужчина все еще здесь. Для начала мне нужно услышать, что он вышел за дверь. Секунды кажутся минутами. Мой мочевой пузырь кричит от облегчения, когда закрываются краны. Держатель для полотенец издает характерный звук. Наконец дверь открывается, и я жду, пока она захлопнется. Наконец, освобождение.

После, не желая задерживаться в комнате для мальчиков и встречаться с другими незнакомцами, я быстро мою руки, глотаю таблетки от головной боли и проверяю волосы и зубы. Смотрю время на телефоне. Осталась минута. Иду по короткому коридору и, прежде чем войти в Центр физиотерапии, делаю несколько глубоких вдохов для храбрости. За столом сидит блондинка-регистратор. Она с любопытством смотрит, как я подхожу.

— Чем могу помочь? — спрашивает она.

— У меня собеседование с… — просматриваю запись в телефоне, — Брайс Джеймс, или это Джеймс Брайс? — Я вдруг теряюсь.

Блондинка мне не помогает.

— Я дам ему знать. Присаживайтесь, пожалуйста.

Пока я ожидаю, осматриваю приемную. Немощные старики с ходунками и тросточками, сидят рядом с подтянутыми спортсменами, которые, судя по банджам, восстанавливаются здесь после травм. Несколько мужчин и женщин средних лет с различными заболеваниями разбавляют эту толпу пациентов. Открывается дверь кабинета.

Незнакомец в сером поло входит в комнату.

Черт! Мне хочется вжаться в кресло, исчезнуть или растаять. Но потом я понимаю, что здесь, вероятно, работает много людей. Это большой центр с несколькими практикующими врачами. Каков шанс, что он мой работодатель?

— Даниэль? — спрашивает он.

Я встаю, сглатываю комок, грозящий перекрыть мне дыхание, и пожимаю его руку. По крайней мере, я уверена, что его руки чистые. Я смущена, а он с трудом сдерживает смех.

Я должна бежать, но не делаю этого.

— Приятно познакомиться. Прошу прощения за то, что произошло раньше.

Мужчина смеется.

— Не беспокойся об этом. Проходи.

Я следую за ним в кабинет. Помещение маленькое и тесное, на столе аккуратными стопками разложены карты пациентов. Мне это нравится.

Я не удерживаюсь и громко сглатываю, когда мужчина задает первый вопрос:

— Почему ты хочешь здесь работать?

Я ожидала этот вопрос и подготовила стандартный ответ.

— Эта должность соприкасается с моей специальностью, и меня интересует, как тело восстанавливается после травмы. Кроме того, я люблю людей. — Я с трудом удерживаю смех от такой откровенной лжи.

Он кивает и что-то записывает.

— Кошка или собака?

— Прошу прощения? — спрашиваю я, не уверенная, что правильно расслышала вопрос.

— Ты предпочитаешь иметь кошку или собаку?

Я не готовилась в этому. Чувствую, как жар поднимается по моей шее.

Я думаю о Битси, оставшийся в родительском доме, когда отвечаю:

— Мне сложно выбрать.

— У большинства людей есть предпочтения. — Он пристально смотрит на меня.

— Я люблю свою собаку, но не могу забрать ее в колледж. Мой кот не