аэродрома воцарилась тишина, которую нарушало лишь редкое пищание техники. Но в какой-то момент Лежаков подбежал к большому экрану и ткнул в него пальцем.

— А это что? — воскликнул он и указал на точку, которая стремительно неслась к центру экрана.

— Это наш радар, — отмахнулся оператор. — Но мы ведь в другом квадрате ищем, верно?

— Да, их подбили далеко отсюда, — вздохнул генерал.

Снова воцарилась тишина, и только спустя несколько минут у Лежакова возник новый вопрос.

— Ребята… — нахмурился он. — А почему точка к нам приближается, а шума двигателей не слышно?

— И правда… — задумался оператор. Но точка была уже слишком близко.

Из облаков, в полной, звенящей тишине, вырвался огромный самолет, за которым тянулся черный дымный след от шести горящих двигателей.

Летел он как-то странно, немного боком. И когда стальная бесшумная махина поравнялась с башней, Лежаков отчетливо увидел в кабине пилота Художника. Тот тоже заметил генерала и потому сразу отдал воинское приветствие, ведь так положено по уставу. А затем самолет снес один истребитель, второй, третий… Забор тоже снес, да и сугроб взорвался от удара. И остановился самолет только в поле.

— Товарищ генерал, я нашел подбитый борт! — отчитался оператор.

— Молодец… — как-то неискренне похвалил его Лежаков. — Нет, я всё понимаю, — задумчиво проговорил он, — но ведь их над Черным морем сбили!

Глава 5

— Вот и стоило так кричать? — я обернулся и недовольно посмотрел сначала на своих бойцов, а затем еще более недовольно на других пассажиров и седых пилотов самолета. — Не стыдно вам?

Не знаю почему, но они мне ничего не ответили. Просто вывалились из распахнутого люка в снег и начали его целовать. Видимо, пить просто сильно хотели, иных объяснений такому поведению не вижу.

— Ладно, поздравляю всех с мягкой посадкой! — я наконец вылез из самолета и огляделся по сторонам, оценивая масштабы разрушений. Всё-таки в процессе приземления были слышны какие-то взрывы, да и несколько чувствительных столкновений тоже было.

Нет, ну ведь всё могло быть куда хуже. Некоторые самолеты уцелели. Правда, только те, что на момент нашего возвращения стояли в ангарах. Ну так ставьте все в ангары, в чем проблема? Как-никак, все знают, что я тут служу, поэтому перестраховаться лишним не будет.

А еще надеюсь, что всё это было застраховано. Кстати, а существует ли такая страховка? Я бы на месте командования всю военную технику страховал.

Пока все вокруг целовали снег и радовались жизни, я спокойно сидел на крыле и от скуки болтал ногами. Тогда как бойцы начали приходить в себя и обсуждать произошедшее. Ведь во время полета им было не до разговоров и, в основном, они кричали что-то вроде «а-а-а», на этом их словарный запас закончился.

— Впервые вижу, чтобы самолет летел без топлива, — задумчиво проговорил солдат, глядя на вырванные с корнем топливные баки.

— А тебя не смущает, что у нас и двигателей тоже не было всё это время? — подметил один из пилотов.

— Да, но… Баки-то куда делись? Я думал, мы должны были взорваться вместе с ними, — почесал затылок боец.

Я вот тоже подумал, что у нас все шансы взорваться вместе с топливом, потому и приказал бесам выкинуть баки. И плевать, что они расположены внутри крыльев, так что им пришлось хорошенько постараться.

Некоторое время мы спокойно сидели и обсуждали наш полет, пока вдалеке сверкая сигнальными огнями и воя сиренами в нашу сторону мчались пожарные расчеты. Кто-то клялся, что больше никогда не поднимется в небо и вообще, станет танкистом. Мол, рожденный ползать летать не должен, а гусеницы — это всяко надежнее, чем любой летательный аппарат. Да, будучи танкистом всё равно есть немало шансов сгореть на работе, но там хотя бы есть шанс выпрыгнуть из машины и убежать. А из самолета особо не попрыгаешь.

Спустя несколько минут нас окружили толпы спасателей и начали спасать. Очень старались, заливали тлеющие двигатели какой-то пеной, нас снимали с крыльев самолета, хотя мы сами туда забрались, чтобы на снегу не сидеть. В общем, спасли нас и даже отвезли в военную часть.

— Ура-а-а! Спать! — обрадовались бойцы и рванули в казарму. Будто бы за время полета не выспались. Я тоже думал направиться вслед за ними, но ко мне подошел рядовой.

— Товарищ старший лейтенант! — вытянулся он по струнке. — Генерал Лежаков приказал передать вам, что очень ждет отчет о проведенной операции и о крушении самолета!

— Хех! — обрадовался Игорь. — Ну хоть как-то командира напрягут. Не всё время только нам носиться везде!

— Почему напрягут? — удивился я. — Мне же только в радость отчет составить. Посидеть в тишине, описать все события. Передай Лежакову, что уже сегодня к вечеру все отчеты будут у него на столе!

— Есть! — солдат отдал мне воинское приветствие и убежал в сторону штаба, а мы спокойно направились в свою комнату.

— Нет, ну я же говорил тебе, он точно не человек, — послышался шепот за моей спиной.

— Так никто с тобой и не спорил. Синий, вот ты нам скажи. Человек он или кто?

— Да чёрт его знает, — пожал тот плечами. — Причем верховный чёрт. И знает, судя по всему, лично.

* * *

Кобра даже не пошла на завтрак, а сразу направилась на закрытый полигон, пока туда еще никто не пришел. Ведь ей не терпелось потренироваться в обращении такого удивительного и странного оружия, как плеть.

Константин объяснил лишь самые азы обращения с этим инструментом и приказал тренироваться с ним, оттачивая навыки и совершенствоваться. Как-никак, реалии жизни девушки кардинально изменились и надо под них подстраиваться. Теперь самым мощным оружием в ее руках будет не снайперская винтовка и даже не пулемет. Нет, при помощи плети можно сделать гораздо больше и Кобра это почувствовала сразу. А когда Константин продемонстрировал возможности, поверила в это окончательно.

Всё-таки жизнь действительно круто изменилась в последнее время. Эта замена сердца принесла не только множество проблем, но и немало новых возможностей.

Теперь у Кобры появился новый Дар, но он отличается от Дара демонологов. На первый взгляд всё то же самое, но Константин попытался объяснить, в чем заключаются основные различия. Что-то там про ток энергии, про воздействие на демонические точки соприкосновения. В общем, Кобра