Ладно, хрен с ним, с давно сдохшим маршалом Петеном, чтоб его в аду черти хорошенько кочегарили. У меня есть дела более важные и насущные.

– Командант, – позвал меня Векеса, – паренек говорит, что он нам помогает, потому что его дед, которому вы вылечили ногу, сказал, что вы – белый бог и спасете все их племя.

– Белый бог, говоришь? – задумчиво повторил я.

– Ага, – кивнул седовласый боец.

– Ожидаемо, – буркнул я.

Африканцы – очень набожные люди, причем все! Каждый африканец верит в Бога! Неважно, кто он: простой крестьянин, солдат, министр обороны или отучившийся в Союзе специалист, который привез из СССР белокожую жену. Все африканцы верят в Бога! Но если для жителей Европы, СССР или Ближнего Востока вопрос веры в Бога стоит просто: у христиан – свой бог, у евреев – свой, у мусульман – свой, то у африканцев этих богов может быть несколько, причем во всех своих божеств набожные африканцы будут верить одинаково неистово и искренне.

Ни один другой регион мира не претерпел столь стремительных преобразований в религиозной сфере, как Африка. Если в начале прошлого века здесь доминировали этнические, традиционные африканские религии, то сегодня их место заняли христианство и ислам, к которым примерно в равных пропорциях принадлежит большая часть населения континента. Во многих африканских странах этот переход произошел при жизни одного поколения, тогда как в Европе и России замещение этнических религий христианством занимало сотни лет.

Скорость преобразований в религиозной сфере находит отражение в синкретизме, при котором верующий исповедует сразу несколько религий. Даже после перехода в мировую религию африканец может пользоваться традиционными амулетами, придерживаться различных суеверий, посещать шамана и места, традиционно считающиеся священными. В реликтовой форме суеверий этнические религии в той или иной степени сохраняются почти повсеместно в мире. Некоторые формы синкретизма глубоко проникли в учение мировых религий, что особенно характерно для протестантских течений, и даже выросли в самостоятельные религии: например, христлам – смешение христианства и ислама на основе культуры народа йоруба в Нигерии – или в учения многочисленных африканских независимых церквей. Учитывая все разнообразие существующих в мире религиозных практик, вопрос о существовании эталонных форм столь крупных религий спорный, но обряды и убеждения африканских верующих действительно во многом уникальны.

В отличие от европейских стран, присутствие религии в жизни африканских обществ не ограничивается посещением храмов или мечетей, она проникает во все сферы жизни.

Еще одна особенность Африки состоит в интенсивности религиозной конкуренции. Активная борьба за верующих между мировыми религиями и их направлениями создала питательную почву для конфликтов, возникновения террористических квазирелигиозных организаций, становления этнорелигиозных радикальных движений и других деструктивных процессов. Кроме того, религиозные организации стали все чаще вовлекаться в общественно-политические процессы, вступая в конкуренцию с государственными структурами.

В общем, в какой-то момент, когда меня окончательно достали ахи и вздохи Паспарту, который на каждом шагу повторял, что я – бог, пришедший на эту землю, чтобы дать свободу и принести великие блага всем африканцам, я решил, что надо использовать набожность и простодушие африканцев в своих целях.

С чего начинает свое дело каждый уважающий себя самозваный бог? Конечно же, со сбора своей паствы и проведения проповедей. Этим я периодически и занимался: собирал вокруг себя сослуживцев и проводил среди них пропагандистские речи, которые со стороны выглядели совсем как религиозные проповеди. Думаю, делали бы так военные советники из СССР, то шансов на успех у них было бы гораздо больше, чем когда они пытались привить африканцам идеи Маркса и Энгельса. С людями надо быть проще, а взгляды на жизнь иметь ширше!

– Построиться! – гаркнул я после принятия окончательного решения.

Подчиненные мне бойцы тут же выстроились в два ряда. Всего в строю было девятнадцать человек. Немного, но и не мало. Когда я «провалился» в прошлое, у меня было и того меньше – лишь жуткая жажда и головная боль. А теперь у меня в наличии верные подчиненные, оружие, кое-какие финансы в карманах, а самое главное – есть четкий план и заветная цель.

– Камрады! Враг приготовил для нас засаду, исчадия ада хотят убить нас, – говорил я проникновенно и эмоционально, все, как простые африканцы любят, – но у них ничего не выйдет, потому что я с вами и бог на нашей стороне. Этот парень, рискуя своей жизнью, предупредил нас об опасности, – я указал рукой в паренька с обмотанной головой. – А знаете, почему он это сделал?

Выстроившиеся передо мной чернокожие солдаты жадно ловили каждое мое слово, и если ветераны, привыкшие к таким речам, выглядели вполне спокойными и уверенными в себе, то новички, слышавшие мой голос в подобной интонации впервые, явно шалели от каждого слова.

– Он нам помог, потому что недавно я спас от верной смерти его родственника! – Мой голос звучал все сильнее и сильнее. – Многие из вас тогда тайком смеялись надо мной, – я тут же грозно ткнул пальцем в сторону новичков, бывших с нами в недавнем визите в эту деревню. – Ну еще бы, вы думали, что глупый белый мзунгу не понимает, что творит! Какое ему дело до немощного старика, который одной ногой уже в могиле! Верно? Вы так думали?! – кричал я, злобно тараща глаза на парочку солдат в первой ряду.

Те, на кого я смотрел и в кого тыкал пальцем, скорее всего, ничего не думали плохого про меня, но что поделать, если у каждого театрализованного представления есть свои правила и каноны, а значит, им надо следовать, чтобы получить нужный эффект. Бойцы в первом ряду нервно зашевелились и опасливо стали отодвигаться от парочки в центре, на коих я тыкал пальцем, обвиняя в скудоумии.

– А между тем, если бы я тогда не помог этому старику, то его внук не предупредил бы нас об опасности, а значит, все вы уже погибли бы от пуль трусливых исчадий ада, которые только и могут, что нападать исподтишка! Вы все бы погибли! Все!!! Кроме тех, кто мне верен и кого я бы защитил своей властью и силой!

Не знаю, как это работает, но в такие моменты публика, перед которой я двигал столь пламенные речи, будто бы впадала в транс и трепет, превращаясь в доверчивых кроликов, которых уже обвили кольца ядовитой змеи. После «провала» в прошлое у меня неожиданно обнаружился не хилый такой дар убеждения. Я и раньше был горазд заболтать кого угодно, строя слова в предложениях таким образом, что слушавшие меня люди почти всегда делали то, что я от них хотел. Чему-то