свободен и сам себе хозяин. Впервые в жизни, прикинь? Пойду поищу какой-нибудь мир курорт, чтобы пляжик, и солнце, и коктейли с трубочками…

— А ты не боишься, что тебя из этого мира попрут взашей, как только увидят?

— Может быть, — кивнул Алёшин. — А может быть и нет. Узнаем. И кстати! Всё обо мне, да обо мне. У тебя-то как, Василий Иваныч? Как свидание проходит? Нормально всё?

— Я бы так не сказал.

— А чего? Не нравится? — Алёшин затушил сигарету о копыто и выкинул бычок куда-то за холодильники. — Это ты зря. Чамара — баба хорошая. Долбанута на всю голову, но прикольная. А сиськи какие? А жопа? Я бы такую жопу, как шляпу носил, клянусь! Ну да ты и сам всё видел…

Вот!

Кажется, я что-то нащупал.

— Нравится она тебе что ли, Сан Борисович? — лукаво улыбнулся я.

— Так, ясен хрен, нравится, — покраснеть повар не мог чисто физиологически, потому как уже был с ног до головы цвета свежей ссадины, но явно что смутился. — Да только куда мне, Иваныч, с тобой тягаться? — а тут и вовсе расстроился.

Вообще, я привык из сложных жизненных перипетий выходить самостоятельно, своими силами, трудом и решениями. Однако, блин, вообще не откажусь, чтобы хоть разок всё решилось само собой. Ну а тем более так… экстравагантно.

Зараза рогатая меня обманула? Обманула. Решила, что это в моих интересах и для моей же пользы? Решила. Ну вот, значит, и я над ней немножечко подшучу. И решу, что связь с многострадальным поваром пойдёт ей впрок.

Да и вообще!

Как знать?

Может, с моей лёгкой руки начнётся что-то большое и чистое⁈

— Не надо со мной тягаться, Сан Борисыч, не надо — я улыбнулся, подошёл и похлопал повара по плечу. — Поэтому я уступлю. Уйду с дороги, чтобы не мешать вашему священному союзу.

— Да какому союзу?

— Такому, Санечка! — я взял Алёшина и хорошенечко тряхнул. — Ты думаешь, она просто так тебя выбрала среди всех поваров всех миров⁈

— Ну-у-у-у… она сказала, мол, это чтобы тебя умаслить…

— Гнилая отмазка! А меня она зачем сюда притащила, как ты думаешь⁈

— Ну-у-у-у…

— Чтобы ты ревновал!

Кошачьи зрачки адского повара удивлённо расширились.

— Серьёзно?

— Серьёзно! — крикнул я. — А ты как думаешь⁈ С обычной земной бабой совладать ой как непросто, а с суккубой и подавно! У них голова по-своему работает, понимаешь⁈ Не так, как у нас! А эмансипация, Сан Борисыч, это такая же сказка, как справедливость или прода каждый день!

— Чего? — нахмурился повар. — Какая прода?

— Им надо, чтобы самец был! Мужичара чтобы! Яйца, табак, перегар и щетина, Сан Борисович! Чтобы ты пришёл, схватил её за загривок и чётко обозначил, мол, моя самка! Ты понимаешь меня⁈

— Ну… Не… Ну… Не, — заладил Алёшин, но всё-таки решил, что: — Ну да, понимаю.

— Ну а тогда чего ты ждёшь⁈ Иди! Иди и покажи этой сучке, кто тут настоящий демон!

* * *

— Красивая, да?

Внутри на шёлковой подушке лежала костяная корона. Сам обод состоял из раздробленных фрагментов, а вот зубчики короны были сделаны из фаланг пальцев. Самый длинный торчал по центру — будто корона показывала неприличный жест — а в стороны от него расходились пальцы всё меньше, и меньше, и меньше. Ближе к виску, кажется, начинались…

— Детские, — подтвердила Корона. — Да-да-да, тебе не показалось. Ну так что, Рита? Хочешь меня примерить?

— М-м-м-м…

— А, впрочем, твоё согласие не требуется.

Тварь оперлась локтями на край ящика и уставилась Смертиной прямо в глаза. Тут же по лицу Короны рассыпались веснушки, а волосы стремительно начали рыжеть. Настала очередь превращаться в Фонвизину.

— Ладно, — сказала тварь. — Так и быть. Расскажу. Мне нужно твоё тело, Рита. Твоё тело с твоим — слышишь? — и только с твоим даром. Уж больно он мне по душе. Такой соплячке, как ты, от него всё равно никакого проку, зато я… я умею с ним обращаться. Я смогу раскрыть весь его потенциал.

— М-М-М-М!!! — изо всех сил замычала Рита, когда её руки сами потянулись к Короне. — М-М-М-М-М-МММ!

— А ты пока посиди в этой грёбаной безделушке, согласна?

— М-М-ММММ-МММ!

— Не боись! Я вернусь за тобой, когда настанет время для таких, как мы.

— М-МММ-МММ!

Рыжие кудряшки выпрямились, мёртвые глаза позеленели; тварь вытянулась и стала выглядеть точь-в-точь как Юля Ромашкина. А затем, отпрыгнув от ящика, внезапно затанцевала. Ломано, дёргано, будто ведьма вокруг ритуального костра.

— Пусть заточили в артефакт! — пропела мерзость, хаотично дрыгаясь, пока Смертина продолжала тянуться к короне. — Но не убили! Это факт! Ту-ту-ру-ту-ру-ру-ру! Ту-ту-ру-ту-ру-ру-ру!

Всё ближе и ближе.

Ближе и ближе.

— Альтушкам он покажет нос, и Скуфа рассмешит до слёз, он очень скоро будет тут… скажите! Как его зовут⁈

— ЛИЧ! — рявкнула Рита Смертина, изогнувшись всем телом. А впрочем… это уже была не Рита Смертина…

Глава 6

Русский повар после внезапного преображения тащит демоническую сущность по пещере за рога в направлении кровати. Пожалуй, теперь в этой жизни я видел всё. Ну а если и не всё, то достаточно — хорош уже, хватит. Внуки без историй не останутся.

Что до самого инцидента.

Хм-м-м…

Скажем так: есть у меня некоторые интересные мысли. Я уверен, что при желании Чамара в мгновение ока размазала бы зарвавшегося Сан Борисыча. Помню я и танцы с саблями в её исполнении, и потоки огня, и внезапные скачки в пространстве. Алёшин же — без году неделя как маг и научился разве что прикуривать от пальца.

Не та весовая категория, ой не та…

Однако Чамара не тронула повара даже пальцем, и вывод напрашивается сам собой.

Сперва суккуба, конечно, опешила от такого напора. Потом заинтересовалась. Потом для проформы начала язвить и говорить гадости, но явно что заинтересовалась. Ну а когда Алёшин всё тем же не терпящим возражений басом заявил, что он здесь главный, вконец растаяла.

Что ж…

Ко всем моим жизненным заслугам теперь добавилась ещё и ачивка свахи. Совет, как говорится, да любовь.

Не знаю, получится ли из отпрыска Сан Борисовича князь Ада, от поступи которого будут содрогаться короли и императоры, но узнаем мы об этом довольно скоро. Поскольку