улыбка украсила бледные губы пациентки хирургического отделения центральной больницы. — Летела бы себе и летела, как этот пакет. Куда? А хотя бы к маме в деревню. А еще лучше — в теплые страны. К морям и пальмам. Эй, приятель, слетай туда за меня! Привет передай. Коснись рукой волны. Хотя… какие у тебя руки. И все-таки коснись! Хоть чем-нибудь! Расскажи там: вот поправлюсь — обязательно поеду. Слово!

Адресат зацепился за ветку у окна, выразительно кивнул в ответ: мол, сделаем! И, поймав нужный поток воздуха, рванул к югу.

— Вот незадача, — Анна Тимофеевна нервно перебирала вещи в сумке, — знала же, что у вас с упаковкой вечная проблема. И ведь захватила с собой. Точно помню, что захватила… да где же он?

— Мамаша, поворачивайтесь быстрее! — заволновалась очередь. — Все торопятся, а вы нам спектакли устраиваете!

— Ну не в сумку же мне рыбину-то класть! — огрызнулась Анна Тимофеевна. — Может, поделитесь пакетиком? Я бы приплатила. Два дня за карпом собиралась. И вот на тебе. Выходит, зря шла?

— Думайте быстрей! — сердито буркнула продавщица. — А хотите, я вам продукт в фирменную «маечку» положу?

— За такие деньги? Да я ваш продукт лучше в руках понесу! — фыркнула Анна Тимофеевна и вновь обратилась к очереди: — Неужто так и нету ни у кого лишнего пакета?

Народ безмолвствовал, на расстоянии выбирая в куче копошащихся рыбин своих. Пауза затягивалась.

— И что? — первой не выдержала продавщица. — Прямо в руки и отдавать?

Анна Тимофеевна чуть не плакала — одно дело хвост распушить, а другое — повести этим хвостом в обозначенном направлении.

— Ну… — она почти признала собственное поражение.

Не повезло.

— Ну…

Старушка подняла глаза в небо.

Что-то холодное и чрезвычайно легкое коснулось ее щеки. Анна Тимофеевна дернулась и прижала руку к лицу. Пальцы нащупали нечто постороннее — мягкое, упругое и определенно очень нужное. Ухватили неожиданного раздражителя и поднесли к глазам. Те хватким хозяйственным взглядом рассмотрели все до мельчайших подробностей. И залепленную скотчем дырочку на дне, и полуоторванную этикетку с размытой надписью, и размер, и форму.

— Да вот же он! — воскликнула она, протягивая пакет продавщице. — И куда запропастился, проказник? Ищешь тебя, ищешь. А знаете что, девушка, дайте мне к этому красавчику еще парочку. Нет, не этих, чуть помельче. Ухи сварю и запеку в фольге. Не бегать же на край света ради одного карпа. Так и быть, беру сразу трешку.

Пакет выдохнул чуточку поднадоевший воздух свободы и приключений и с готовностью принял в себя речных обитателей. Распрямился, горделиво выгнул спину — чем-чем, а аквариумом он еще ни разу не был.

Анна Тимофеевна пересчитала сдачу, поблагодарила продавщицу и отошла.

— Ну слава Богу! — пробормотал стоявший позади нее покупатель. — Я уж думал, что до меня очередь не дойдет. Ох уж эти бабки…

— Дай Бог в их годы нам своим ходом до карпа доходить, — позволила себе не согласиться женщина с авоськой.

— Подумаешь, пакет… — задумчиво продолжила диалог продавщица, — Мелочь, а без него целая трагедия разыгралась.

— Драма… — поправил ее старичок с бородкой.

— Кому беда, а кому счастье… — глубокомысленно прохрипел кто-то из толпы…

Новогодний перебор

Моя хроническая зимняя хандра на фоне всеобщего новогоднего энтузиазма углубилась до состояния глубокой депрессии. И имела на то все основания: недавно еще стабильная (по крайней мере, на католическое Рождество был полный порядок) жизнь летела под откос со скоростью подбитого партизанами фашистского поезда.

Судите сами: сын все-таки принял предложение поработать за границей, дочь с зятем в одночасье переехали в купленную по случаю квартиру, у меня сломался передний зуб, а на работе мою ставку сократили до 0,5. Последним кинул камень на гроб моего благополучия муж, уйдя к другой. После тридцати пяти лет совместной жизни! Все эти тихие семейные «радости» плотненько уместились в предновогодней неделе.

В общем, к вечеру тридцатого декабря я осталась в полном и непоправимом одиночестве! С забитым вкусностями под завязку холодильником и вылизанной до стерильного состояния квартирой. Четырехкомнатной. Последнее уточнение для полноты картины. Вы представляете, что значит бродить в безнадеге по безлюдным ста метрам квадратным?

Я лично представляю. Теперь.

А до этого летала резвой пятидесятивосьмилетней бабочкой из конца в конец своих обласканных вниманием ста метров квадратных, что-то подтирая, поправляя, собирая и раскладывая по полкам, полочкам, ящичкам и модным нынче сундучкам. Наслаждалась. И не представляла себе, что в один прекрасный момент все кардинально изменится.

А ведь момент был действительно прекрасным: в эти декабрьские дни природа преподнесла южанам щедрый подарок. Снегопад длился ночь напролет. И теперь все улицы, дворы, скверы напоминали декорации со съемок «Снежной королевы». Сама я в своей симпатичной еще, хотя и далеко не новой шубке вполне подходила на главную роль, что позволяло мне гордо вышагивать по протоптанным дорожкам, махать сумочкой и улыбаться падающим прямо в глаза снежинкам. Классика жанра: приходилось строить хорошую мину при плохой игре, ведь все мои неприятности начались с сокращения.

Я грозилась перевестись в другой банк, сменить профессию или уйти в домашние хозяйки. Рисовала в воображении картины стихийного бедствия, постигшего мой отдел по причине моего же ухода. Злорадствовала, представляя растерянность на лице заведующей, заплаканные мордашки коллег, зависшие компьютеры и остывший кофе.

Заскочила по случаю в кондитерскую — стресс необходимо было как-то снять — купила любимый слоеный тортик и коробочку эклеров. Надумала угостить своих. Достану заветную коробочку с ассамским чаем, варенье из грецких орехов. Пусть порадуются, а уж потом будем строить планы моего профессионального успеха на новом месте. Вместе и решим, на каком именно. Доча сто пудов посоветует, она у меня умница. Менеджер по подбору персонала — эта уж точно не промахнется.

А на досуге займусь собой. И мужем. Как-то совсем мы друг друга забросили. Живем бок о бок и не замечаем. Спим в одной постели, а до близости дело практически не доходит. А если и доходит, то без особой радости. Пробежимся туда-сюда по проторенной дорожке, вздохнем облегченно, повернемся на бочок — и до свидания, реальность! А там что Бог даст — то ли ерунда на постном масле, то ли очередной кошмар на семейно-профессиональной почве, то ли — если очень повезет — отрывок (на большее я уже не способна) эротического сериала. Словом, ни радости, ни фантазии. Так и до развода недалеко. Тьфу-тьфу-тьфу!

Наполненная решимостью и желанием поменять все к лучшему, я добралась до родной двери и сунула ключ в замочную скважину.

На этом все возможные радости моей жизни прекратились. На туалетном