хотелось верить, что всё то, что я сейчас здесь вижу, это просто глупая выдумка режиссёра. Что Злата и Тим просто актёры, Но парень, у которого в глазах проектор, вряд ли может сам быть актёром. А Злата, сидящая рядом, нет-нет, да и смахнет скупую слезу. Она, конечно, хорошая актриса, но не настолько. А эту девушку я вообще в первый раз вижу, но она так естественно изображает целую гамму чувств. Особенно боль от утраты левой конечности, конечно, фантомную. Прошло уже десять лет, но каждый раз говоря о своей руке, Айрин непроизвольно поджимает губы. Лицо Тима всегда за кадром, но его голос выдаёт неподдельную тревогу. Он не статичен, как у людей, читающих текст. В нём слышна каждая эмоция: грусть, радость, страх, удивление. А в тот момент, когда парень успокаивал Злату, мне даже показалось, что она ему не безразлична.

— Значит, ты говоришь, что мы не попадём домой? Ну это мы ещё посмотрим! — Злата напряглась.

Минут пять её лицо становилось, то пунцово красным, то белым, как простыня в больнице от ужаса и осознание того, что, возможно, эта девчонка ей не врёт.

— Я же говорила что это бесполезно, — пожала плечами Айрин, — за десять послевоенных лет, те приборы трансформировались в огромные станции, которые и днём и ночью излучают электромагнитные поля. Обычные люди этого даже не замечают. А вот маги на напрочь лишены своих сил.

— Но, если магия здесь не действует, то как мы смогли, вообще сюда попасть? — уточнил Тим.

Он вообще редко задавал вопросы и всегда только по существу.

— Возможно в этом и заключалась часть плана моего отца. Я же говорила, что он видел будущее. Он заранее знал о своей смерти и всё равно пошёл на это ради свободы. Возможно к этому приложил свою руку оставшийся в живых его близкий друг и соратник — дядя Майер. Я как-то случайно подслушала их спор. Несмотря на все его протесты, отец запретил ему участвовать в войне. Сказал, что умереть, за свободу тот ещё успеет, и что на него будет возложена очень ответственная миссия, от которой будет зависеть не только настоящее и будущее. Но даже прошлое. Он должен был в час Х пробраться на подстанцию и вырубить ток. Я не очень хорошо помню этот разговор. Мне тогда было 7 лет, и мне были безразличны дела взрослых. Не знаю почему, но именно сегодня с утра я вспомнила об этом разговоре. Может на меня кто-то даже чары наложил, чтобы я на время об этом разговоре забыла. Видимо именно сегодня этот час Х и наступил. Майер отключил систему. Вы смогли проникнуть в наш мир. Да и тайник мой наконец таки открылся.

— Похоже вы жестоко просчитались, выбрав нас с Тимом спасителями вашего мира. Ну сама посуди, зачем мы вам нужны? Путешественница во времени и летун. Думаю, даже от твоих фаерболов толку было бы куда больше. Я даже не могу попасть туда, куда хочу. А Тим… я даже не уверена, что он вообще летать умеет.

— Разумеется я умею летать! — возмутился парень, — только здесь мне магнитные поля взлететь мешают. Ты же сама слышала Айрин.

— Если бы друг твоего отца ещё только один разок обесточил систему… — задумчиво проговорила Злата.

— Его больше нет, — огрызнулась девчонка, — любая попытка вернуть в мир магию, приравнивается к попытке государственного переворота. Изменника без суда и следствия казнят на месте.

— И что же нам теперь делать прикажешь? Помирать на фронтах войны, которую мы не начинали? — зло крикнул Тим и ударил по столу кулаком с такой силой, что тарелки зазвенели, а нож упал на пол.

— Ну вот ещё злого мужика нам здесь только и не хватало! — пошутила Злата и прикрыла рот ладонью, понимая, что сейчас не повод для веселья.

— Не знаю я, что вам делать, — с раздражением крикнула Айрин, — В инструкции говорилось лишь о том, что я должна вас приютить, когда вы придёте. Накормить крапивной похлёбкой. Да что бы вы знали, я между прочим эту похлёбку только для вас приготовила. Почти весь день на дорогу к полю и с поля потратила. Крапива нынче дефицитный продукт. Дрова последние были. Думаете, с такой рукой их пилить удобно? Я-то вообще и готовить сегодня не собиралась. Думала — корешков перед сном пожую и хватит. А вы тут носом крутите…

— А ведь если бы не дым, уходящий в небо, долго бы мы плутали вокруг, а дома этого и не нашли бы. Как думаешь совпадение, — Тим пристально посмотрел на Злату.

— Я же уже говорила. Мой отец всё знал наперёд! Никаких совпадений. Он всё рассчитал до мелочей. Вот, кстати, вам от него конверты с информацией. Инструкциями, — девушка протянула ребятам тетрадные листы в клетку, свёрнутые треугольниками. На одном была надпись Злате а на другом — Тиму, — не вскрывайте до указанной на них даты, а то всё можете испортить.

— Утро вечера мудренее. Нам бы отдохнуть, — громко зевнула Злата.

В эту самую секунду ключ повернулся в замке. Айрин, молнией преодолев комнату, вцепилась в ружьё. Злата и Тим тоже привстали и испуганно уставились на дверь.

Дверь со скрипом распахнулась. На пороге стоял мужчина. Странно одетый, на нём были лохмотья точно такие, как обычно бывают на попрошайках в фильмах о Средневековье.

— Малышка, положи ружьё, пока кого-нибудь случайно не ранила, — произнёс он хриплым голосом, и буквально вырвал ружьё из рук девушки.

Та ойкнула и, не удержав равновесие, едва не упала на пол.

— А вот и злой дядька пожаловал, — прошептала Злата Тиму.

— Кто этот мужик? И почему он открыл дверь собственным ключом? — запинаясь на каждом слове прошептал Тим.

— Это мой дядька, но только он не злой, — девушка повисла на шее мужчины, — дядюшка! Я думала, что вас казнили.

— Помиловали. Решили, что лить воду из глаз не такое уж опасное преступление, — мужчина то ли вздрогнул, только попытался засмеяться.

— Но откуда ты про мужика то узнала? Ты тоже провидица? — уточнила Айрин.

— Ну что за глупости! — тяжело вздохнула Злата, — разве вы никогда не слышали о такой примете? Вилка упала — злая женщина в гости заглянет. Нож — значит злой дядька. Ну а если нож с вилкой одновременно — лучше вообще дверь не открывать.

Все громко засмеялись. И только Айрин это смешным совсем не показалось.

— Дядя, у меня к тебе вопрос, — лицо её резко посуровело.

Теперь все взгляды были устремлены в сторону только что пришедшего незваного и нежданного гостя.

— Если всё это время ты был