не надо начинать того, что не имеет продолжения, а значит и смысла. Ты же не будешь убеждать меня в том, что потерял из-за меня голову?

– Не буду. Зачем сотрясать воздух, если ты заранее мне не веришь, хотя я и не сказал еще ничего. Ты хотела отдохнуть пару недель, я ехал с предложением сделать это вместе.

– А теперь передумал? – улыбаясь, спросила Саша.

– Не совсем так. Теперь нужно подумать: где лучше отдыхать с детьми? Сашка, ты чего злишься? Ты считаешь меня пропащим? Думаешь, я не смогу стать хорошим мужем и отцом?

– Ты в последнее время головой нигде не приложился? С чего вдруг такие перемены? Ты не собирался заводить семью еще три недели назад, а уж тем более воспитывать чужих детей. Как ты сказал: – «Нельзя детей привязывать к себе, если заранее знаешь, что полюбить ты их не сможешь». Твои слова?

– Во-первых, разговор у нас шел не о твоих детях конкретно, а вообще. Во-вторых, я тебя в загс не тащу, но попробовать-то мы можем.

– Не можем! Сегодня дядя Максим, завтра другой дядя и мать двоих детей идет по рукам. Ведь свято место пусто не бывает.

– Значит, переезжать ты не собираешься, и отдыхать, тоже не поедешь? Я правильно тебя понял?

– Правильно! Переезжать преждевременно. А отдых? Я Яне обещала провести с ней десять дней отдыха после экзаменов. Ты пойдешь с нами в парк? Мы ни на чьи визиты не рассчитывали, и у нас, со вчерашнего дня, есть свои планы.

– Пойду, а точнее поедем. Дорогу покажешь?

Максим вновь увидел другую Сашу. Из «домашней мамы» она превратилась в девушку, собирающуюся на прогулку. Светлые бриджи, туника в тон, на ногах мокасины, а на голове бейсболка. Они пробыли в парке часа два, потом посетили кафе и вернулись домой. Звонок телефона раздался за обедом.

– Да, папа. Мы обедаем. У тебя знакомый был в «Сосновом бору». Можешь мне организовать отдых на сутки? Мальчишек я привезу. – Макс, это вся твоя одежда? – оглядывая его, спросила она. На Максиме из одежды были джинсы, поло и летние туфли.

– В машине в сумке есть белый фрак. Тебе зачем?

– Не надо иронии. Я хочу пригласить тебя за город.

– Есть у меня спортивная форма одежды, зубная щетка, паста, мелочи разные. Я, Саша, в гости ехал и не рассчитывал, что меня сразу выставят за порог.

– Не делай кислой свою физиономию. Примет тебя провинция по высшему разряду. Спускайся к машине, а я соберу мальчишек и поедем.

Александра сердилась ни на Максима, а на себя. Ее увлечение этим мужчиной привели к нежелательным последствиям. Уже дней пять она с нетерпением ждала своих критических дней, которые не хотели наступать. Это вранье, о наличии у нее двух детей, она придумала спонтанно, как и поездку за город. « Терять мне, скорее всего, уже не чего, – думала она, собирая сумку мальчишек и свою. – Не стоит срывать свое зло на других за свою же беспечность». Макс, в который раз, заметил перемены во внешности Александры. Теперь она походила на фотомодель, которой предстояло пройти фотосессию на ранчо. На ней была рубашка в клетку, джинсовый комбинезон, на ногах легкие мокасины и шляпа с небольшими полями на голове. Усадив мальчишек на заднее сидение, открыла дверь со стороны Максима.

– Выходи, я поведу машину, а ты придержи Степана.

Саша вела машину легко и уверенно. Так, как будто делала это ежедневно. Ехали минут двадцать, пока не попали в небольшой коттеджный поселок, который встретил их тишиной. Посигналив у ворот одного из домов, вышла из машины, забрав сумку с вещами детей. Из ворот вышел мужчина пятидесяти лет. Влад поздоровался с ним за руку и прошел во двор, а Степан повис у него на шее.

– Сашуля, номера на машине столичные. Кто он?

– Максим Прохоров. Идем я вас познакомлю.

Макс вышел из машины и они, представившись, обменялись рукопожатиями.

– Сашуля, езжай смело, но веди себя прилично. Звони, если будут проблемы или накладки. До завтрашнего вечера вас примут.

Саша, поцеловав Степана и отца, села за руль, не спросив у Макса разрешения.

– Не сердись, так будет быстрее. Я дорогу знаю хорошо. Здесь недалеко, километров десять-двенадцать.

– Твой отец давно в бизнесе?

– Мой отец отставной полковник ВДВ, а бизнес – дело семьи его жены. Ты думаешь, откуда во мне столько всего «мужского»? Воспитание папы: бег по пересеченной местности, ориентирование, плавание, турник, стрельба, рукопашный бой. А навыки вождения? Я могу управлять даже грузовиком. У меня за плечами целых пять прыжков с парашютом и много еще чего в «рюкзаке за плечами». Но при всем этом, есть и кулинарные способности. Я сама неплохо готовлю, хотя и ленюсь.

– Почему тебя Степан называет «Сасуля»?

– А ты слышал, как меня называет отец? Степка шипящие не выговаривает, рано еще. Ему едва три года исполнилось.

– Наши отцы встречались когда-нибудь? Ведь один увел у другого жену.

– Не думаю. Папа не любит шумной столицы, и я не помню, чтобы он туда ездил. Мама на суд приезжала сама. Хотя я могу чего-то и не знать. Историю с дедом я тебе рассказывала? Отец женился лет через пять-шесть после развода, я школу заканчивала. Моя мачеха на семь лет старше меня, но живем дружно. Наверное, потому, что отдельно. Вот, приехали, – закончила она разговор, паркуясь на полупустой стоянке.

Они с сумками вошли в холл небольшого пансионата. У стойки дежурного стоял бывший майор ВДВ, а ныне его директор,

Костенко Роман Анатольевич.

– Здравствуйте, – сказала Саша, обнимая старого друга отца. Сколько же мы не виделись? – спросила она, протягивая дежурной паспорт, в котором лежала сложенная купюра.

– Года два, как минимум. Как отец? Ты почему на один день всего выбралась? Дальше у нас «грибной» сезон начнется.

– Служба, Роман Анатольевич. Папа все воюет. Мы завтра к вечеру уедем. Как Ваш общепит, работает?

– Все у нас работает по высшему разряду. Ужинать будете и оцените. Отдыхайте, Александра Николаевна.

Получив ключи, они поднялись в номер. По ощущениям, это был номер для новобрачных. Все в белых тонах. Очень большая кровать, плазменный телевизор на стене, холодильник с фруктами и напитками, журнальный столик, два кресла. Большая ванная комната с косметикой, полотенцами и халатами.

– Как тебе апартаменты? Обед мы пропустили, а ужинать будем во время. У них свой небольшой ресторанчик. Не удивляйся переменами в служебной деятельности. Костенко служил с моим отцом лет десять. После пятидесяти, если ты не генерал, то ты, в лучшем случае, пенсионер. Здесь не играет роли твоя выслуга, твой опыт