Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Восьмого июля они из аэропорта попали почти сразу на Юбилей деда, которому исполнилось семьдесят пять лет. Вначале собралась семья Прохоровых и Саша, чуть позже дед принимал поздравления от немногочисленных друзей и подруг. Прощаясь с дедом перед отъездом, Саша обняла, поцеловав его в щеку.
– Дедушка, не считай меня неблагодарной, но я, пока, не скоро смогу к тебе приехать. Так случилось, извини. Не сердись, я буду часто звонить.
– Ты не нашла с Максимом общего языка? Мне казалось, у вас все складывается хорошо. Я даже закономерность вычислил для себя. Отец увлекся матерью, сын увлекся дочерью.
– Увлекся, именно увлекся. Я не хочу, чтобы ты вообще о нем думал, и очень хочу, чтобы ты не посвящал ни во что Прохоровых. Сделай, как я прошу. Если для него это важно, он сам объявится, а если нет, значит, нет.
– Сашка, ты беременная? Как же я, дурья башка, сразу об этом не сообразил? Сашенька, девочка моя, ты главное глупости не наделай. Забудь ты об этом засранце и думай о малыше. Обещай мне, а я тебе помогу. Со своей стороны, я обещаю тебе хранить все в тайне. Согласна? – глядя на нее, спросил и обнял ее дед.
– Договорились. Ты думаешь, я поступаю не правильно?
– Я думаю, что время расставит все по своим местам. Главное, ты береги себя, – сказал дед, целуя ее на прощанье.
Прошел июль, заканчивался август. Максим не звонил Саше и не приезжал. Разговор с сестрой по телефону для Яны тоже ничего не прояснил. Максима, как будто подменили, и она хотела знать причину этих положительных перемен, поговорив с Сашей.
– Что ты хочешь от меня услышать, Яна? Да, я поддалась искушению, увлеклась, переспала с ним ни один раз. Ты довольна? – спросила Саша в телефонном разговоре. – Эта тема в дальнейшем закрыта. Ты не думай о том, с кем спит твоя сестра. Думай лучше об учебе. У тебя занятия скоро начнутся.
Первым о ее беременности догадался отец, не без подсказки мачехи. Еще в начале августа он завел с ней разговор.
– Сашуля, ты ходишь с таким лицом, как будто нежеланного ребенка носишь. Все так плохо?
– Все очень хорошо, папа. Доработаю до декретного отпуска и поеду в свою квартиру. Поживу там, а не получиться вернусь. Как тебе такой вариант? Можно и сейчас собраться и уехать, только я и здесь работу потеряю и там не найду. А так у меня будет задел года на полтора. Нет у меня уверенности в Максиме. Он не звонит, не приезжает, а навязываться и привязывать его ребенком я не буду. Я иногда думаю, что это была ошибка и с моей стороны, и с его. Там же самомнения выше крыши, а я сильно задела его самолюбие. Я первое время думала признаться, а теперь не хочу. Дедушка взял с меня слово не делать глупость, теперь уже делать аборт поздно.
– Сашуля, я тебя понимаю, дочка. Ты правильно решила и дед прав. Дети они всегда во время. Возможно, Максим одумается. Но, как ты там будешь одна с ребенком?
– Пап, а как я здесь буду? Ты до пенсии будешь мне нянькой? Ты хочешь испортить свои отношения с женой? Занимайся семьей, мальчишками, а я девочка взрослая, знала, на что шла.
В конце месяца приехал Максим, опять без звонка. Звонок был, но домофона и прозвучал он в восемь утра, когда Саша еще нежилась в постели. « Не прошло и двух месяцев», – подумала она, меняя ночную сорочку на длинную домашнюю футболку и приводя в порядок волосы.
– Каким ветром Вас занесло в наши края? – глядя на Максима, спросила она.
– Попутным, – ответил он, вручая ей цветы. – Заехал на чашку кофе.
– А кофе привез? Я, в последнее время, предпочитаю чай.
Они прошли в кухню. Саша поставила цветы в вазу с водой. И тут Максим заметил, что футболка на Саше подчеркивает ее живот, который округлился, и грудь, ставшую чуть больше.
– Саш, ты что, беременная?
– Похоже на то. Что, слишком заметно?
– А кто счастливый отец?
– Один заезжий проходимец. Его имя тебе ни о чем не скажет. Тебе кофе сварить или достаточно растворимого?
– Подожди ты с кофе и ответь мне на мой вопрос. Кто этот проходимец? Какой срок беременности?
– Вот же любопытный. Пятнадцать недель. Мальчик родиться в феврале. Ты чего объявился спустя столько времени?
– Получается, ты носишь моего сына, а заезжий проходимец, значит, я?
– Я ношу своего ребенка. Извини, – сказала она, отвечая на телефонный звонок. – Доброе утро. Как ночь спалось? Кошмары не мучили? Скажи: это ты подсуетился с Прохоровым? Ты мне, дед, обещал. Не надо мне напоминать о своем склерозе. Твой склероз, очень избирательный. Я была у доктора, все с нами в порядке. У меня родиться сын, а у тебя правнук. Целую. – Итак. На чем мы остановились? – обратилась она опять к Максиму. – Что за разговор у вас произошел с моим дедом и как он тебя нашел?
– Чего меня искать? Телефон, скорее всего, взял у отца. Мне позвонил и сказал, что в твоей жизни скоро наступают большие перемены. Я решил, что ты выходишь замуж и сразу приехал.
– Приехал то зачем? Какая у тебя была цель? Ты хотел сорвать свадьбу, убить или покалечить жениха?
– Не было цели. Ревность не давала мне покоя. Знаешь, так бывает, когда человека любишь, то ревнуешь.
– А ты говорил этому человеку о том, что любишь?
– Не успел. Все ждал, когда ты сама о себе напомнишь, а ты молчала. Показывала характер? Тяжело было позвонить?
– Предположим, я бы позвонила и что? Чтобы я тебе сказала? А что я могла услышать в ответ? Может, поэтому ты не звонишь и являешься без звонка? Сразу не посмела показаться для тебя влюбленной провинциальной дурочкой, потом женщиной, которой понравился секс с тобой, а когда поняла, что беременная, было поздно что-то менять, – говорила она с грустью, но, не забывая готовить завтрак. Ты, за все наше знакомство, сказал всего лишь раз мне о том, что я необыкновенная. Твое приглашение о переезде звучало так, как будто ты берешь меня в содержанки. Я не ждала от тебя
