обыскал. Забрал пяток золотых монет, три фляжки с водой, все револьверные патроны и сами револьверы. А потом выскочил из сторожки.

Благо, Азерра с Лаваном сразу смекнули, что в сторожке мне помощь не потребуется, поэтому они уже успели обыскать пять трупов, которые лежали под навесом. А затем эта парочка открыла городские ворота и помчалась помогать Мелиссе. Та только-только вывела из конюшни лошадей.

Мне захотелось крикнуть им во всю глотку «быстрее», но я сдержал свой порыв. И так они всё делают быстро и ловко. Не стоит их подгонять, создавая нервозность.

Однако сам-то я изрядно нервничал, аж подмышки мокрыми стали, а по спине гулял неприятный холодок. Да ещё убитые стражники оказались шикарным топливом для моей совести, которая начала усиленно грызть меня, только крошки полетели во все стороны. Я попытался утихомирить её железобетонным доводом – если бы не мы их, то они нас. Этот мир жесток. К сожалению, вышло у меня не очень. Но всё же совесть немного поутихла.

А тут и мои спутники сумели пристроить лошадей к фургону. Все трое влезли на козлы, а затем Лаван взял в руки вожжи и заорал:

– Но! Пошли, родимые!

Кони рванули в сторону ворот, потащив за собой поскрипывающий фургон. Мне в него пришлось залезать уже на ходу. Но я не жалуюсь. Главное, что мы миновали ворота и выбрались на практически голую равнину с потрескавшейся от жары светло-коричневой землёй.

Вокруг стояли одинокие карликовые деревца, клочками росла сухая ломкая трава, а классическое перекати-поле гонял слабый горячий ветерок. В небесах же парила громадная птица. Я на всякий случай взял в руку заряженный револьвер одного из стражников, но птица нападать не стала. Она лишь пару километров сопровождала нас, а потом полетела в сторону виднеющихся на горизонте высоких холмов, покрытых песчаником.

– Подозрительная птица, – проронила Азерра, перебравшись с козел в повозку под прикрытие парусины. – Её будто что-то спугнуло.

– Ага, – поддакнул я и посмотрел поверх заднего борта фургона. Там клубилась поднимаемая колёсами пыль, но погони видно не было.

– А стражники из этого города могут послать весточку в Харишах? – тревожно спросила Мелисса и тоже забралась в повозку, в тенёк. На козлах под лучами солнца остался только мокрый как мышь, Лаван.

– Смотря в каких они отношениях с гильдией, владеющей Харишахом, – проговорил я, с наслаждением приложился к фляжке с водой и протянул её Азерра. Та брезгливо глянула на неё, отрицательно покрутила головой и принялась изучать карту, которую мгновение назад достала из кожаного тубуса. А вот Мелисса от воды не отказалась.

Она опорожнила чуть ли не половину фляжки, вернула её мне и с надеждой произнесла:

– Авось эти гильдии воюют.

– Воюют… воюют… – отвлечённо выдохнула брюнетка, ткнув пальцем в карту. – Харишах обведён красным, как вражеская территория.

– Здорово, – заулыбалась Мелисса, и у неё на щеках появились милые ямочки.

– Здорово? – деланно удивлённо повторила Азерра, вздёрнув красивую бровь. – То есть люди умирают, воюют, кровь хлещет рекой… а ты говоришь «здорово»? И как ты после этого можешь упоминать богиню Эраду?

Мелисса смешалась. А я лёг на дно повозки и лениво бросил брюнетке:

– Азерра, безопасность делает из тебя отменную стерву. Пока мы удирали от стражников и бились у ворот, ты была адекватным человеком. А теперь… Может рот тебе зашить?

Расслышавший мои слова воитель одобрительно хрюкнул. Похоже, даже его уже начала бесить Азерра. К тому же эти её нападки на Мелиссу… А ведь моя худосочная спутница явно запала в душу одарённого. Но брюнетку всеобщее неодобрение будто бы только ещё больше завело. Она усмехнулась, блеснула глазами и только открыла рот, дабы выплюнуть очередную колкость, как тут же со стуком его захлопнула, увидев залетевшего к нам в повозку небольшого золотистого дракончика. Пухлый, с глазками-бусинками, и не больше пары десятков сантиметров в длину. Он был уменьшенной копией настоящих драконов.

Дракончик совершил пару кругов под парусиновой крышей, недовольно зашипел и вылетел, едва не задев лохматую голову Лавана.

– Красивый, – протянула Мелисса, глядя вслед животине.

– И шипит, как Азерра, – добавил я.

– Укрытие, кажись, ищет, – не промолчал и одарённый.

– Хм… может, нас ждёт какая-то буря? – предположил я, вспомнив и ту птицу.

И я как в воду глядел. Спустя час горизонт начала заволакивать чёрная стена, из-за чего нам пришлось изменить маршрут. Решено было двигаться в сторону холмов, которые напоминали громадные куски жёлтой халвы. Среди них мы рассчитывали укрыться от бури… песчаной бури. А больше вариантов-то и не было. Только холмы.

Лаван погнал к ним фургон, отчаянно настегивая лошадей. А те вытаращили глаза и дробно застучали копытами. Бедная повозка стала истошно скрипеть и раскачиваться. Из-под колёс полетели клубы пыли.

Я крепко вцепился в борт, напряжённо следя за приближающейся бурей. Она уже скрыла весь горизонт и поднялась до самих небес. Заходящее солнце очутилось где-то за ней, погрузив нас в сумерки.

– Быстрее, быстрее, – лихорадочно шептала Мелисса, вторя хрипящим лошадям.

Их гривы развевал встречный ветер, а холмы становились всё ближе и ближе. Но и буря уже была совсем рядом. Мелкий песок начал бомбардировать фургон. Боковой ветер усилился и принялся рвать парусину, стараясь завалить фургон набок. Сумерки ещё больше сгустились.

И тут наша таратайка ворвалась в подобие узкого каньона, который вилял между холмов. Ветер сразу же заметно ослаб, однако песок, пусть и не в таких количествах, но всё равно валился сверху на фургон.

– Надо чем-то закрыть морды лошадей! – заорал Лаван, натягивая поводья.

В повозке ничего подходящего не оказалось, так что нам с одарённым пришлось снять свои новые рубахи и жилетки. Одарённый ловко скрыл ими головы лошадей, а затем распряг их и привязал к фургону. А тот мы поставили около отвесной стены каньона. После этого мы залезли в фургон, плюясь песком и вычищая его изо всех отверстий. Крупинки попали даже в уши и ноздри.

– Гадство, – пробормотал я под хлопанье парусины, которую трепали отголоски ветра.

Благо, что самая жесть творилась за пределами каньона. Там ветрище гнал вперёд тонны песка.

– Сколько это всё продлится? – промычала Мелисса, прижимаясь к Лавану.

– Пару часов, наверное, – предположил я, привалившись спиной к борту повозки.

– А там уже почти ночь будет, – выдала Азерра, нахмурив лобик.

– Ага, – поддакнул я и невесело добавил: – Ночью в этих местах явно опаснее, чем днём. По открытой местности точно не стоит двигаться. Азерра, посмотри на карте, куда ведёт этот каньон.

Та метнула в меня недовольный взор, но всё-таки подчинилась. Развернула карту, поглядела на нее и сказала:

– Каньон идёт в сторону Харишаха, но чуть