– То, что ты сочиняешь.

Костя вздохнул.

– Обещаешь не удалять и не устраивать скандал?

– Обещаю, – сквозь зубы ответила Элен.

Костя включил ноутбук и протянул матери.

– Читай, – сказал он и быстро поднялся с сиденья.

Закрыв дверь туалета, Костя первым делом включил воду и умылся, будто физически чувствуя, как мать сейчас читает текст и проклинает его. Он старался отогнать плохое от себя и сказать: «Мне плевать». Но не получалось. Хотелось вернуться и услышать: «Здорово! Свежо и интересно!» Или что-нибудь другое, неважно, лишь бы похвалу. Но этого не будет, пора уже привыкнуть.

Вспомнилась школа. Областная олимпиада по литературе. Он бежал похвастаться вторым местом и большой красивой книгой, полученной в подарок. «Второе место? – мать была в бешенстве. – Значит, на всероссийскую олимпиаду ты не попадаешь? Что бы сказал прадед?» Как же было больно и обидно тогда. Он даже не сдержал слез, хотя ему уже исполнилось пятнадцать. В следующем году Костя просто не стал участвовать. Зачем? Даже если бы он выиграл, все равно нашелся бы новый уровень, с которым ему не справиться. Но как же хотелось просто услышать: «Ты молодец!»

***

– Ты теперь из нее еще и лесбиянку решил сделать?

Мать зло посмотрела на вернувшегося из туалета сына.

– Ты обещала. Ничего не удалять и не комментировать, – спокойно, но жестко произнес Костя.

Элен протянула ему ноутбук.

– У меня просто нет слов.

– Вот и не говори ничего, – прервал ее Костя.

– Я понимаю, твои проститутки, наложницы в гареме и озабоченные студентки, но почему ты трогаешь святое?

Костя демонстративно вставил наушники и лишь тихо произнес:

– Ты обещала.

Элен злобно фыркнула и отвернулась к окну. Костя открыл ватсап в телефоне, интернет еще ловился. Горело сообщение: «Ты вылетел?»

Контакт «Кристина» – без фамилии, без каких-либо подписей, так же как она была записана в телефоне семнадцать лет назад, когда они первого сентября сели рядом в лектории на филфаке МГУ. Интересно, как Кристина отреагирует на его вариант «Любви бессмертной»?

«Да, уже на взлетной полосе в Париже», – ответил он на сообщение и перевел телефон в режим полета. Когда они учились, телефоны были кнопочными, а за книгами нужно было идти в библиотеку. Он помогал Кристине носить пакеты, набитые томами Бальзака и Флобера. Из отношений тогда, на третьем курсе, ничего не вышло. Ей очень хотелось любви до гроба, выйти замуж, нарожать детей, а ему – жить на полную катушку. Она сама предложила остаться друзьями, понимая, что не удержит его от свиданий и секса с другими девушками.

Дружба была условной. Они все равно иногда продолжали проводить ночи вместе, когда были не в отношениях, да и наличие пары не всегда становилось препятствием, особенно для Кости. Но десять лет назад Кристина встретила человека, который отвечал ее планам и мечтам. С тех пор их отношения ограничились только дружбой. Причем муж не очень-то жаловал встречи жены с бывшим любовником, поэтому общение чаще всего проходило в онлайн-формате.

Восемь лет назад Кристина благополучно защитила кандидатскую и вскоре родила сына, продолжив после декрета преподавать в МГУ и собирая материал для докторской. А еще она оставалась первым читателем всех его новых работ и всегда помогала Косте придать книгам женские акценты. Костя много раз предлагал ей платить как редактору за потраченное время, но она всегда отказывалась, говоря, что читать его книги ей в удовольствие. Так что традицией для Кости стало дарить Кристине на праздники дорогие украшения, к которым она была неравнодушна, а потому не отказывалась, говоря мужу, что порадовала себя к празднику новой бижутерией, благо он в этом не разбирался.

Костя пожалел, что написал ей той ночью. Зачем сейчас Кристина спросила, вылетел ли он? Как будто это что-то может изменить. Как только он начинал проявлять к ней чуть больше внимания, кроме обычного обмена новостями и обсуждения его работ, она начинала включать «заботливую маму», а точнее, контролировать его. Именно это и стало одной из причин, по которой они не были вместе. Хотя Костя был почти уверен, что, если бы решился обзавестись детьми в молодости, лучшей матери для них бы не нашел.

У всего в жизни есть цена. Но моногамия была ценой слишком высокой. Надо наслаждаться и радоваться жизни, не теряя ни одного мгновения. А еще заработать много денег. В таких мыслях Костя унесся в будущее, где в домике на берегу моря, сидя у собственного бассейна, наблюдал, как двое мальчишек резвятся рядом с красавицей-мамой – молодой блондинкой с большой грудью. Костя мысленно залюбовался ею и тихо прошептал: «Оленька», после чего незаметно для себя провалился в сон.

Как только граф вошел в спальню, горничная, молча поклонившись, оставила молодоженов наедине. Закрывая дверь, она издали перекрестила хозяйку. Оленька с благодарностью посмотрела Наташе вслед и с трудом заставила себя поднять глаза на мужа, стоящего рядом с кроватью в одном домашнем халате. Старик своим жестким взглядом изучал ее тело, скрытое лишь тонкой сорочкой с дорогим кружевом – его подарком. Медленно он подошел к девушке и положил руки ей на плечи, спуская ткань вниз и не оставляя никакой преграды между нежной кожей молодой жены и своими грубыми ладонями.

Почувствовав первое прикосновение супруга, Оленька вся сжалась от страха и неприязни. Она думала, будто знает, что сейчас произойдет, но реальность оказалась намного страшнее того, что написано в отцовской книге и о чем рассказывала горничная. Нет, старик даже не пытался быть нежным. Тяжело дыша, он повалил девушку на кровать. Оленьке хотелось забиться под одеяло, убежать, спрятаться, оттолкнуть его, но было нельзя. Она не принадлежала больше себе. Она – вещь, она отдана, чтобы мужчинам в ее семье было достаточно денег на развлечения. И вот теперь новый хозяин может делать с ней все, что захочет.

Перетерпеть, убеждала себя Оленька, когда старик снял с нее сорочку. Стыдясь наготы, она прикрыла руками грудь и сжала бедра. Без слов граф развел руки девушки в стороны и впился зубами в сосок. Нет, не лаская, а больно прикусывая. Оленька вскрикнула. «Не сдерживайся, – спокойно сказал он, – мне это нравится».

Граф сбросил халат и остался совсем голым. Оленька зажмурилась, но в ответ получила удар рукой по бедру. «Смотри на меня», – повелительно сказал он и ударил еще раз, теперь уже сильнее. Ладонь больно обожгла ягодицу. Она посмотрела на супруга и увидела, что мужские силы еще не наполнили его. Заметив этот взгляд, граф быстро опустился на молодую жену всем весом и коснулся своим вялым членом ее лона. Оленька понимала, что в таком состоянии он не сможет получить то, что хочет.

Но граф и не думал останавливаться, он продолжил терзать тело жены, особенно грудь и ягодицы, все сильнее сжимая их, а иногда и нанося настоящие удары. Оленька чувствовала, что тело ее покрывается синяками, но силы к мужу так и не пришли. Она видела, что граф злится. Вдруг он отстранился. На мгновение ее осветила надежда, что муж оставит свои попытки, но в этот момент он потянулся к массивному подсвечнику на стене у кровати. Граф аккуратно взял одну из трех горевших свечей и, потушив ее, вернулся в кровать. Горячий воск капнул на Олино бедро. На долю секунды в ее голове мелькнул вопрос, но потом в ужасе она поняла, что муж хочет сделать.