А время-то идёт! Город бесхозный, кто его первым займёт, тот и будет прав.

Хотя бы десяток когуяров сейчас находился здесь!

Да хотя бы один! Пусть и не когуяр, пусть только представитель от них!

«А что это у меня с головой? – не на шутку испугался я. – Неужели и вправду мозги вытекли после столкновения с бронированным лошадиным крупом? – Сделал проверку, перемножив некоторые числа между собой. – Хм! Вроде без напряга… Тогда почему же я немедленно не сообразил: кто я такой, от чьего имени действую и чего добиваюсь?! Ха! Да ведь отныне я – полномочный представитель ешкунов! Как раз имя удачное подобрал – Платон Когуярский! Лучше бы и специально не придумал. Вот так вот! И у меня теперь этот есть… как его? Иммунитет особый, пышный и громкий: дипломатический! Йес!..»

Правда, меня никто не прессовал… Кроме того больного на голову хирурга, казнённого на месте преступления. Но тем не менее!

Довольный собой как слон, я вышел из нирваны размышлений и решил обсудить вопросы межгосударственных отношений с Шеяном Бродским. Он ведь постоянно возле меня крутился в последний час. То кормил, то помогал мою тушку укладывать в какую-то особую повозку, то поил самогонкой, то давал покурить забористой коры. Но как только я попытался отыскать тайланца взглядом, у меня пошли круги перед глазами, а язык совершенно перестал повиноваться. И я понял, что последняя выпитая дрянь оказалась самой забористой микстурой. Той самой, которая и мёртвых усыпляет. Ещё и подтверждение услышал над ухом:

– Не дёргайся, как припадочный. Тебя уже в сон затянуло, не борись с ним, расслабься!.. И веди себя прилично… Не мычи как бычок! А то вон сама императрица подъезжает, хочет на тебя взглянуть…

Еловая жизнь! Я тоже хочу на неё посмотреть! Попытался раскрыть непослушные веки и навести хоть какую-то резкость. Вигвам! Большой и двухэтажный! Мельтешение какое-то, размытые пятна, коловороты тумана. Затем тихий, далёкий, но всё-таки странно знакомый голос:

– Никаких осложнений с его здоровьем?

– Ни малейших, твоё императорское величество. По прибытии в Лордин он даже сможет вставать. Его Первый Щит сумел практически залечить все внутренности, началось исцеление наружных швов и…

Дальше и его затихающий голос превратился в неразборчивое бормотание. Как я ни сопротивлялся, но всё-таки впал в навеянную алкоголем прострацию сна. Проклятая самогонка! В кого она меня превратила?! Почему с ней не борются мои симбионты? Тоже стали алкоголиками? И теперь воспринимают гадкую отраву за лекарство? Чувствую, они меня в таком состоянии вылечат! Ой, как вылечат!.. Как бы их самих не пришлось в наркодиспансер сдавать.

Провал в сознании.

Затем новые пятна и бормотание. Самогонка, ставшая на вкус как ликёр, мягкая, приятная… Сон о пребывании в тюрьме мира Набатной Любви. И рисую с натуры. Натура – самая лучшая, Ксана. Только она почему-то одета в рыцарское облачение и многозначительно подкидывает в руке тяжёлую, явно не для женской ручки рапиру. И хорошо, что я понимаю: это всё сон.

Далее самогонка становится вообще сладкой, словно её пополам разбавили с мёдом. Я пью её и млею от удовольствия…

Очередной сон: я в пещере с тёплыми родниками занимаюсь сексом с двойняшками Снажей и Всяной. Мне так хорошо, я начинаю вздрагивать всем телом и вдруг замечаю, что обе девушки рыдают, прикрыв лица ладошками. Я к ним, а вместо них… Вера и Катя. Причём уже не плачущие, а сурово глядящие и обвиняющие:

– Какой же ты подлый, Борька! Совсем нас забыл! Не ищешь, не спасаешь, не поддерживаешь! А Машка совсем на тебя зла, лучше ей вообще на глаза не попадайся!..

Попытался прижать подруг к себе, рассказать им, как долго и трудно я их разыскиваю, и тут же ощутил, что на лицо моё пролилась медовая самогонка, а из возмущённого гула и бормотания прорвалось несколько понятных слов:

– …размахался руками! … пора связывать!..

Новая порция самогонки, уже приторной до оскомы. Опять сон…

О! Изменение какое-то. Вроде несут на носилках.

А там и нарастающее беспокойство. Вначале вроде беспричинное. Потом приходит понимание: давно не курил. Ещё одно: а самогонка-то где? Чуть позже жуткий голод начинает терзать внутренности. Но с другой стороны, я спокоен, понимаю, что мне снится очередной сон. Но теперь он связан с другим воспоминанием: мы с Леонидом сплавляемся на корабле по Лиане. Наша цель – Рушатрон. И я при этом расту, вот потому и аппетит повышенный. Сейчас встану и пойду к столу, щедро заставленному блюдами, закусками и выпивкой. Сейчас, только встану… Точнее говоря, только проснусь… Или Леонид меня сам разбудит?.. Да где же он?!

Голод начинает терзать тело настолько сильно, что я и в самом деле просыпаюсь.

А стола-то нет! А голод-то остался!

Я в какой-то небольшой комнате с двумя кроватями. На одной сам лежу, привязанный широкими полосками ткани. Вторая пуста. Два стола, этажерки и стеллажи заставлены всякой мелочёвкой, которая больше тяготеет к оборудованию лаборатории. Скорей всего, химика или целителя. Окно небольшое, высоко, даже стоя в него не заглянешь. И никого!

Язык во рту непослушный и одеревенелый. Припоминаю, что это его так скрутило после последней порции чересчур сладкого самогона. Но раз не могу кричать и звать на помощь, то надо попытаться понять, что со мной. Как самочувствие? Двигаются ли конечности? Если мне не примерещилось, то вроде Шеян обещал моё чуть не полное исцеление к моменту прибытия. Значит, потому и привязали, чтобы не убежал раньше времени. Или я под домашним арестом? Да вроде не должны настолько пресекать.

А я что, больничной дисциплины не понимаю? И так, лежал бы себе спокойно, если бы не умирал от голода!

Первым делом проверил свои умения диагноста. Работает! Аккуратно приподнялся сознанием в астрал, завис над своим телом и начал его рассматривать. Пусть медленно, пусть не везде в полной мере удавалось просмотреть глубинные участки тела с заживлением, но опасных очагов ядовито-зелёного цвета, обозначающих гниение, нигде не обнаружил.

Краснота по всему телу тоже отсутствовала. Царапины и синяки с лица сошли. А вот ужасающие, неприятные шрамы на лысой голове, наверное, заставят вздрогнуть своим видом каждого, кто их станет рассматривать. Такое впечатление, что башка моя развалилась на шесть-семь кусков, а потом эти куски грубо и неаккуратно сшили. Вопрос: когда эти жуткие шрамы рассосутся? И волосы не росли на своём положенном месте, не просматривались, как я ни старался. А это что за напасть? Кто виноват? Или мне, помимо ожогов в Планетарии, ещё и каким проклятием от шаманов-когуяров прилетело? Чувствую, что без десятка, а то и двух груанов мою покалеченную «крышу» не восстановить. И так следовало как можно быстрей смотаться на Дно, чтобы восстановить свой статус Светозарного, насобирав пятнадцать «своих» груанов. А при таком внешнем виде придётся туда попасть немедленно. Иначе никто за меня, такого уродливого, замуж не выйдет.

Хе-хе! И даже знакомиться со мной не захочет!