— А в Москве есть такая клиника? — спросил я.

— Нет, только в Екатеринбурге.

— Выходит, что столицу перенесли?

— Все верно. Это было тяжелое решение, но столица должна быть как можно дальше от досягаемости вражеских ракет. Когда шла Европейская война, мы чуть не потеряли Санкт-Петербург, а Москва очень сильно пострадала от ракетных ударов. После этого было принято решение о переносе столицы на Урал.

— Разумно, — ответил я как ни в чем не бывало, а мысленно пришел в легкий шок. То демоническое вторжение какое-то, то Европейская война. Что тут вообще происходило?

— Ксения отвезет вас в Москву. Не переживайте. Тайная канцелярия имеет там штаб-квартиру. Погуляете по Красной площади.

— А что там гулять? На что смотреть? У вас даже мавзолея Ленина нет!

Олаф поправил очки и сдержанно улыбнулся.

Я замолчал и погрузился в собственные мысли. Меня немного колбасило от предстоящей операции. Но это абсолютно нормально. Я не знал, что меня ждет, а страх перед неизвестным самый сильный и опасный. Благо Рагни все-таки был на моей стороне и пытался меня мысленно поддерживать.

— У меня ощущение, что этот вертолет очень легкий, — сказал я, чтобы сменить тему и отвлечься от тревоги.

— Все верно. У него четыре двигателя, но аккумуляторы очень слабые и весят мало, — ответил Олаф.

— А мы вообще долетим до Стокгольма то? На одном заряде? — поинтересовался я.

— Пока мы находимся в поле действия ти-шпиля никакая разрядка нам не грозит.

— Тишпиль, — я почесал подбородок, — это башни Теслы? Беспроводное электричество?

— Все верно. У них разные радиусы покрытия. Если Авикар выйдет за пределы поля, то его заряда хватит максимум на десять минут. Этого достаточно, чтобы безопасно посадить авикар. Компьютер все рассчитает идеально.

— Отлично. То есть мы еще и без пилота летим? Это дрон?

— Это авикар. Он снабжен очень продвинутой системой искусственного интеллекта. Скоро вы привыкнете к ним. В больших городах они летают вместо такси. Там, конечно, модели чуть попроще. Без боевого режима.

— А-а-а, — понимающе протянул я, — то есть этот отстреляться может, если что?

— У него несколько видов вооружения, включая эми пушку.

Я снова уставился в окно. Где-то внизу плыли облака, а значит, мы действительно забрались очень высоко.

— А мы скоро прилетим? — спросил я, — а то опять в горле першит. Боюсь кровью заплевать весь этот белоснежный салон.

— Вот вам платочек и лекарство. Понюхайте еще разочек.

— Спасибо, так лететь сколько?

— На обычном самолете мы бы долетели за час, на авикар устроен иначе…

— За полчаса?

— За полтора, — Олаф криво усмехнулся, — вы не учили физику и не знаете про срыв потоков на винтах?

— Я тогда точно помру, — я поморщился от внезапной боли и понюхал омерзительной жидкости еще разок. Вроде полегчало.

— Можете послушать музыку, — Олаф открыл маленький чемоданчик и вынул наушники. Серебристые, беспроводные с прикольными аналоговыми волюметрами на чашках и желтой подсветкой.

— Какой ваш любимый жанр?

— У себя дома я слушал тяжелую музыку, — признался я, — не знаю, есть ли у вас тут такое вообще, или вы только Чайковского с Ростроповичем гоняете как оголтелые.

— Классическая музыка всегда останется выбором элиты, Сергей Викторович, но молодежь склонна к протесту. Удивительно, что вы в своем возрасте слушаете подобное. Вот, пожалуйста.

Я нацепил наушники, выставил дужки под размер своей головы.

— Включение, — сказал приятный женский голос, — подключено к Тифону ранга «А». Вам доступно 98 процентов всей мировой музыки.

Вот же как. Остальные два только для императора что ли? Надеюсь, там нет какого-нибудь рэпа или блэк метала? Но вслух я ничего не сказал.

— Для вас играет группа «Роковое влечение», — сообщил голос, и из наушников сразу же потекли гитарные риффы. Да, это прямо какой-то типичный образчик нашего хэви-метала. Когда завопил вокалист, мне вообще показалось, что это Валерий Кипелов. Красивый голос, чистый, а по музыке все как у всех.

— Сойдет, — я кивнул Олафу и откинулся в кресле.

Забавно, конечно. Это же другой мир. Тут, наверное, совсем другие исполнители, другие жанры. Хотя могут быть и совпадения. Интересно даже будет проверить. Талантливый человек он во всех мирах талантлив, или нет? Так как этот мир является копией нашего, то вполне может быть, что тут есть и наши знаменитости и даже мои друзья. Интересно, Еххи и Данила и другие мои знакомые. Как они поживают? Есть ли здесь ведьмы сновидений?

Вокалист, надрываясь, пел о демоническом вторжении. Как легионы рогатых тварей уничтожают церкви и едят младенцев. Без подробностей, конечно. В другой песне он признавался в любви к монашке. В третьей мечтал купил авицикл и улететь на нем в закат. Я догадался, что это летающий байк. В общем, проблемы у местных металлистов были такие же как у наших. Ужастики, мечты об эскапизме, неразделенная любовь. Когда вокалист начал петь про любовь к Империи и патриотизм, я снял наушники.

— А есть пожестче что-нибудь? Чтобы вокалист ревел так, будто его в туалете заперли с диким медведем и роем гигантских шершней-убийц?

— Какой у вас своеобразный вкус, — Олаф принялся тапать по экрану своего тифона, — наслаждайтесь. Завтра надо мной будут смеяться коллеги.

— Они узнают, какую музыку вы слушали? — догадался я, — а как же настройки приватности?

— В наших социальных сетях нет никакой приватности. Если человек порядочный, ему нечего скрывать и бояться, Сергей Викторович, — строго ответил Олаф, — надеюсь, что вы быстро осознаете это и сможете принять.

Я нацепил наушники.

— Для вас играет группа «Кровавая могила, полная опарышей», — сказал милый голос, и понеслась душа в рай. Да, эти ребята явно играли похуже, мастерства им не хватало, но зато от души. Старались. Я не мог разобрать ни слова в диком реве вокалиста, но это мне и нравилось. Лучше уж слушать утробный рык, чем очередные сопли по утраченной любви или призывы сражаться с Канадой.

Я даже прикрыл глаза, и мне показалось, что уснул. Легкое касание руки Олафа заставило меня проснуться. Я отдал ему наушники и посмотрел в окно. Мы заходили на посадку. Под нами бушевали волны. Офигеть — лаборатория Преображения построена прямо на воде? Олаф, казалось, прочитал мои мысли.

— Это секретный объект, Сергей Викторович, — пояснил он, — сама лаборатория находится глубоко под водой. На самом дне. Надеюсь, вы не боитесь подводных лодок?

— Вот уж на чем ни разу не плавал, — признался я.

— Все происходит когда-то впервые.

На улице шел дождь. Авикар приземлился, и доктор раскрыл над нами зонтик. Я взялся за трость, и поковылял по площадке. Нас уже ждали. Высокий мужчина в белом халате и парочка