На совещании с начальниками колонн генерал-лейтенант В. О. Каппель предупредил их, что в дальнейшем целесообразно обходить города.

— Владимир Оскарович, я уверен, там впереди сейчас нет краснопузых, они у нас за спиной — преследуют. Обходить — это значит петлять и терять время, — обратился один штабс-капитан.

— Нет, Петр Иванович, — он знал этого офицера еще с германского фронта, — вы глубоко ошибаетесь. Красноармейцев может и не быть, а партизан и недовольного нами народа

полно. Оружие у сибиряков всегда было. В минуты нерешительности действуй быстро и старайся сделать первый шаг, хотя и лишний. Осторожность — хорошая вещь, но даже черепаха не сделает ни одного шага, если не высунет голову из панциря. Данные нашей разведки требуют от меня выполнения всеми моего приказа, — мудро ответил штабс-капитану опытный военачальник…

Несколько слов о судьбе этого генерала. Владимир Оскарович Каппель — участник Первой мировой войны. В декабре 1919 года назначен главнокомандующим Восточным фронтом. Под его командованием войска совершили исторический Сибирский ледяной поход. После тяжелых поражений, потери Урала, Омска, Томска, Новониколаевска, Иркутска, Красноярска и многих других городов и районов, отступая в Забайкалье, во время перехода по льду через реку Канн — приток Енисея — отморозил ноги, перенес в полевых условиях их частичную ампутацию. Через несколько дней заболел воспалением легких. Последним приказом от 21 января 1920 года передал командование генерал-лейтенанту С. Н. Войцеховскому. Умер от ран и болезней 25 января 1920 года в деревне Верхнеозерская в районе Верхнеудинска. Похоронен в Иверской церкви города Харбина в Китае. Установленный на его могиле памятник снесен в 1955 году по требованию советских властей.

Потом была череда предательств — чехословацкого корпуса, союзников. Там, где есть большие деньги, там не может быть дружбы. (Имеется в виду часть золотого запаса России — 505 тонн, которые в 40 вагонах перевозил Колчак.)

Когда 27 декабря 1919 года штабной поезд и поезд с золотом прибыл на станцию Нижнеудинск, представители Антанты знали, что теперь Колчак без армии — гол как сокол, и приказали отказаться от прав Верховного правителя России и передать эшелон с золотым запасом под охрану чехословацкому корпусу.

В Нижнеудинске 4 января 1920 года адмирал подписал свой последний указ, в котором объявлял о передаче полномочий «Верховной Всероссийской Власти» А. И. Деникину, а «вся полнота военной и гражданской власти на всей территории Российской Восточной Окраины» предоставлялась генерал-лейтенанту Г. М. Семенову.

Чехословаки 15 января передали Колчака эсеровскому политцентру, а те спустя несколько дней — большевикам.

С 21 января по 6 февраля 1920 года велись допросы адмирала Чрезвычайной следственной комиссией. Перед расстрелом Колчак обратился к сотруднику ВЧК С. Г. Чудновскому:

— Я прошу сообщить моей жене, которая живет в Париже, что я благословляю своего сына.

— Сообщу, — буркнул Чудновский.

В ночь с 6 на 7 февраля адмирал и глава правительства В. Н. Пепеляев были расстреляны без суда по постановлению Иркутского ВРК большевиков после прямого указания Ленина.

* * *

Однажды при встрече в Совете ветеранов военной контрразведки мой сослуживец по Львову и начальник особого отдела КГБ СССР по ПрикВО генерал-майор Николай Кириллович Мозгов рассказал о женщине — старшем оперуполномоченном на Балтике Федосье Федосьевне Борисовой.

Кстати, Балтфлоту Мозгов посвятил нелегкий кусок своей службы в годы войны. Потом он подарил сослуживцу по Прикарпатью книгу «Чекисты Балтики», где публиковались его воспоминания «Тревожные дни на Ханко». В этой книге упоминалось и имя Борисовой. Ей была посвящена отдельная статья Елены Серебровской «Женщина с наганом».

Говоря о деятельности, географии службы и ее характере, Мозгов назвал сотрудницу военной контрразведки «женщина-метеор» из-за того, что объездила по службе почти весь Союз.

Родом она была с Украины.

Родилась в образованной и большой семье, в которой было восемь детей. Отец — Федосий Третьяченко был учителем в большом селе Старая Буда Киевской области. В конце двадцатых годов на Украине жилось не сладко. И люди срывались с родной земли и отправлялись за счастьем в Сибирь и на Дальний Восток. Уехала осваивать алтайские земли и семья учителя. Любимой дочери Федосье было всего десять лет.

Это было время свирепствования на Алтае остатков белогвардейских банд колчаковцев. Они расправлялись с учителями, военными, коммунистами и вообще сторонниками советской власти.

Вот как вспоминала наша героиня тот период:

— Банда Шишкина налетела днем откуда-то из лесу, оставляя за собою кровь, трупы, слезы, наводя ужас на местных жителей. Бандиты были из Волочаевского района.

Черная слава бежала впереди них. Бандиты прошли рядом с селом Егорьевка, в котором учительствовал отец.

Первым бандиты схватили локтевского судью Василия Муромцева. Привязали за ноги к хвосту коня и погнали. Бился живой человек о дорогу, об ухабы да камни. В кровавое месиво превратилось его лицо. В таком виде он и принял смерть мученика. И братьев его убили эти звери. А секретарю райкома комсомола Павлу Локтеву голову шашкой срубили. Откуда такая ненависть лютая бывает у людей? Наверное, оттого, что они превращаются в такие моменты в звероподобные существа.

Отец в тот период в Змеиногорске оказался. Совещание там проходило учителей и директоров школ. Все учителя да заведующие школами собрались. Бандиты откуда-то прознали об этом. Налетели, ворвались в здание, арестовали педагогов и заперли в тюрьму. Расправа готовилась чуть позднее. Но нашлись смелые люди. Из Рубцовки на конях поскакали в Усть-Каменогорск, где красные стояли. Успели предупредить, — красноармейцы разгромили банду. Заключенных освободили. Так отец остался живым, но от стресса стало сердце болеть, и в 1931 году его не стало.

И вот тут-то Феня остановилась на человеческой подлости. Она вспомнила, что за две недели до нападения банды приезжал к ним инспектор школ. Принимал его отец дома — накормил, напоил. Говорили о школьных делах. Отец партийным был, инспектор знал это. А оказалось, что этот человечишка с бандитами заодно. И совещание-то учительское собрано было по его указанию. А может, он сам и был этим Шишкиным.

— Когда наши освободили арестованных, — рассказывала Борисова, — отец вспомнил, как «инспектор» на коне прискакал с бандой. За одной лошадью труп локтевского судьи, весь в крови, волочится, а «инспектор» гарцует на своем коне да показывает, кого из учителей брать. Увидев отца, пообещал ему: «Вечером расстреляем».

Сегодня мы, по вине партийного руководства СССР лишенные Большой Родины, которую предали и разломали, часто от перекрасившихся под либералов-рыночников и их последователей слышим, что Советам власть досталась легко, — она, мол, валялась на дороге. Глупость все это. Слишком прост и слеп тот человек, который думает, что Советская власть нам даром досталась, вроде подарка новогоднего. Нет, за нее жизнями плачено.