litbaza книги онлайнЭротикаДом с фиалками - Надежда Нелидова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 26
Перейти на страницу:

– Калаш есть! Цинки патронов, три. Ружья! Живём, – весело объявил дядя Эдик. Андрейка и Снежанка вертелись, путались под ногами. Всем мужчинам, даже свёкру, досталось по охотничьей двустволке. Андрейке и Снежанке досталось звонко по попе.

– Пока они скумекают подобие лестницы, у нас есть тайм-аут. Взять стремянки, рассредоточиться в углах по периметру, – отдавал приказы дядя Эдик. – Пока мужья кемарят – жёны чтоб глаз с барака не спускали. И наоборот. Главное: не дать голодранцам прорваться в посёлок.

– Мы канистру спирта за ограду перебросили, – тихо сказала Снежанкина мама. – Может, перепьются?

– Да не перепьются они! – раздражённо крикнул дядя Эдик. – Сухой закон ввели… Революционеры, так их!

Днём было не так страшно. Но чем ближе к вечеру – становилось тревожнее. У бараков наблюдалось какое-то движение.

– Подкрепление к ним прибыло. Из Выселков, что ли, – предположила тётя Жанна, засевшая в мансарде. Она вглядывалась в полевой бинокль.

Стемнело. Фонари не зажигали, чтобы враг не догадался о передвижениях внутри форта. Первый звук мощного удара заставил подпрыгнуть всех в доме. Вздрогнул сам дом и, кажется, даже земля под ним. Затем толчки стали равномерными.

– Ворота штурмуют, – сказал тётиЖаннин свёкор. Свекровь запричитала.

– Ворота не страшно, – сказал сосед, забежавший за прокладками (у жены от стресса началось). – Другое страшно…

Он не договорил. Раздался звон бьющегося бутылочного стекла. Под окном растеклась и заплясала огненная лужица, вспыхнули сухая травка вокруг.

– Вот оно, – сказал сосед. – Зажигательная смесь. Пригодился ваш спирт, етит вашу. Кто-то в химии у них фурычит: видать, не всю жизнь водку глушили… Давайте, женщины, – распорядился. – Лопаты, песок – тушите.

Ковыляя, подволакивая ногу, вбежал дядя Эдик, за ним «постовые».

– Тыценковская баня занялась! – крикнул он. – Барачные полезли со всех сторон, как тараканы, слишком много их! Татьяна, двери запирай! Опускай рольставни на окнах! Детей в подвал!

– Поджарят нас как шашлык! – запричитала бабка Ночёвкина. В дверь раздался первый удар такой силы, что посыпалась штукатурка, зазвенела хрустальными висюльками, закачалась под потолком люстра. Вслед за тем: «та-та-та» – будто твёрдо посыпалась фасоль – с мансарды, куда убежал дядя Эдик.

– Господи, что это? – говорила дрожащим голосом Татьяна, обнимая Андрейку так, будто хотела вжать, впечатать, спрятать в своё тело. – Что это, Господи?!

Ослепительно, ярко вспыхнувшая люстра ошеломила всех. Все сидели ослепшие, онемевшие, выпучив глаза друг на друга и разинув рты, с отвисшими челюстями. И сразу раздалась многоголосая какофония из оживших мобильных звонков – как у осаждённых, так и у мятежников на улице.

– Что случилось?! – кричал в трубке папа. – Как Андрейка?! Два дня нет к вам доступа, чертовщина какая-то! Решили вернуться. Здесь уже рядом находимся, у моста. Револю… Какая революция?!! Ты в уме? Что, чёрт возьми, у вас там происходит?!

Татьяна, уронив мобильник, рыдала на весь дом. Шатаясь, побрела к дверям. Распахнула, рухнула на крыльцо, привалившись головой к лакированной балясине.

Революционеров как ветром сдуло. Валялся таран – берёзовый ствол, грубо, наспех обрубленный от сучьев. От тыценковской бани пахло гарью, валил пар и неслось шипение. Там суетились люди, хлестали мощные струи из насосов.

Андрейка вспомнил, что с утра не пИсал. Домашнюю уборную надолго оккупировала бабка Ночёвкина. Её на нервной почве прошиб неукротимый понос. В пластиковую кабинку с биотуалетом, в конец огорода Андрейка не пошёл бы ни за какие коврижки. Там вполне могли притаиться Верка и хахаль с верёвкой и ножом.

Высвободил из штанов крохотный членик и стал чертить струйкой прямо по цветам. Вокруг клумбы все красивые светильники, на солнечных батареях, были разбиты.

– Бон, бон, бон! Бессама… Бессама муча! – по дорожке полз дядя Спиря.

– Андрюха, друг ситный! – бурно обрадовался он. – А я баиньки делал. Проснулся, смотрю, чего у вас тво… Ик!.. Творится? Набат, пожар, тарарам?

– Продрыхся?! – звонко, зло крикнула за Андрейкиной спиной живая – здоровая тётя Лариса Тыценко – она, как выяснилось, отсиделась в погребе. – Урка недоделанная! Зэка безногая! Пьянь безмозглая! Харя гнойная! – Она ещё высыпала ворох замысловатых слов. – Ты что натворил, а?! Какую революцию своим поганым языком наплёл?

– Революцию?! – страшно изумился дядя Спиря. – Ёк-макарёк, о народ дикий. Шуток не понимает. Пошутить нельзя. Революция, чего выдумают.

– А кровь на пиджаке?!

– А, это… С корешем в пельменной. Кетчупом капнули.

ГОСПОДИН ЭКСПРОМТ

Компания собиралась каждый вечер в угловой квартире на высоте 10-го этажа. В полупустой, аскетически обставленной комнате окно и все четыре стены были задрапированы мягкой плотной тканью тёмно-зелёного, травяного, не утомляющего глаз цвета. По драпировке скользили отблески световых картинок, чуть слышно бормотала на английском малоизвестная (штучный товар, для избранных) певица.

Как в безупречном зеркале, в черной шоколадине столешницы отражались: бутылка недопитого коньяка, наполовину разорённая коробка дорогих конфет, тарелка со шкурками лимонов и треснутая хрустальная пепельница. Окурки в ней долго докуривались сами по себе, элегантно пуская в потолок слабые синие струйки.

Время от времени, чтобы в считанные минуты проветрить комнату, настежь распахивали балконную дверь, устраивая замечательный сквозняк. От вкусного морозного воздуха кто-нибудь непременно морщил нос и оглушительно вкусно чихал.

В компании сидело пять рослых красивых парней: совсем ещё юных, дорого и стильно одетых, умниц, судя по разговору. Были тут два близнеца-блондина с длинными миловидными лицами. Был жгучий брюнет с лицом суровым, мрачным даже. Но когда он улыбался, от уголков его блестящих чёрных глаз протягивались к вискам ломкие сухие лучики морщинок – и становилось видно, что это милейший парень. Был шатен с крупными кольцами каштановых кудрей по плечам, с глубоко посаженными глазами, лобастый – в компании его звали Гризли. Был и пятый – о нём ниже.

Юноши, не меняя поз, рассеянно курили. Солидно, басовито пробили напольные часы – точно за широкой ленивой рекой звонил к вечерне церковный колокол.

Один из парней, оттолкнувшись, подъехал в кресле-раковине к окну (колени задирались выше носа). Дотронулся до драпировки: плотная ткань мягко, с готовностью поехала по рельсовому карнизу. Кинул взгляд во двор.

– Бегает ли наша амазонка? – поинтересовался один из друзей. Так спрашивают, продолжается ли на улице дождь.

– Бегает. – Парень привёл драпировку в прежнее положение и отбыл на прежнее место. Он сразу позабыл, о чём его спрашивали, как забыл и спрашивающий о своём вопросе.

Давно уже они заметили бегающую во дворах девочку. В одно и то же время, в половине девятого вечера, отворялась дверь крайнего подъезда соседнего дома. Оттуда появлялась девочка в штанах-дутиках, толстом свитере и шапке. Она всегда сначала оглядывалась, точно хотела убедиться, что во дворе не будет свидетелей её кросса. Поэтому, наверно, и выжидала более позднее время, когда все садились смотреть телесериалы.

1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 26
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?