– Нет, вовсе не по этой причине, – усмехнулся Турецкий. – Просто в начале седьмого над головой началась какая-то массовая физзарядка. Табун такой, знаете ли, резвился.

– Ах, так это же Валерия Львовна! Заметьте, ей за пятьдесят, а кавалеры говорят, что ни больше тридцати – ну никак! Держит себя в форме. А, ну да, так это же прямо у вас над этим, – старик, смеясь, постучал себя указательным пальцем по макушке. – Хорошо, я ей скажу, она будет резвиться после вашего ухода. Я обещаю. Так что вас сильно заинтересовало?

– Вячеслав Иванович, давний общий знакомый, как вы выразились, рассказывал мне днями, что после известных событий тамбовские предпочли заняться вполне легальной деятельностью, отмывая капиталы, создавая частные предприятия, в том числе охранные, и вообще отошли от криминала…

– Не все, не все.

– Ну разумеется. Но эта сторона деятельности меня совершенно не интересует. К налоговой полиции никакого отношения не имею. Было также мнение, что вот этой группе лиц в свое время оказывал покровительство тогдашний префект, а ныне – покойный вице-губернатор.

– Это, знаете ли, вопрос!

– Объясню свой интерес. В некоторых средствах массовой информации проскользнули некие подсказки следствию. Суть их в том, что убийство Михайлова было совершено казанской оргпреступной группировкой якобы за его поддержку тамбовских. Логично?

– Ни малейшей логики, – фыркнул старик.

– Ну почему же? Он же являлся, помимо всего прочего, председателем Комитета по управлению городским имуществом. В принципе ведь очень несложно проверить, чьи капиталы и сколько вложены в те или иные приобретения. Полагаю, речь пойдет не просто о больших, а очень больших деньгах. Возможно, я ошибаюсь, но не исключаю, что часть денег прилипла к рукам этого госчиновника. Удовлетворить интересы всех сторон – невозможно, это аксиома. Значит, всякий раз кто-то оставался обиженным. А когда неудачи повторяются, обида вырастает до неизмеримых высот. Вернее, измеримых лишь одним фактором – пулей. Итак, были серьезно задеты интересы. Так называемые стрелки ни к чему не привели, и во избежание повторения междуусобной резни середины девяностых годов было решено ликвидировать первопричину. Разве не логично?

– Ха! Но тогда с таким же успехом вы можете искать заказчика и среди тамбовских. Ведь по вашему раскладу они ничем не лучше казанских.

– Да вы ж сами только что заметили, что далеко не все ваши бывшие… коллеги отошли от криминалитета. Где же моя ошибка? Мог случиться и третий вариант: бригадиры наконец договорились, и тогда одни сделали заказ, а другие предоставили высокопрофессионального исполнителя.

– Тут у вас, Александр Борисович, хотя вроде и выглядит все логично, но имеется одна серьезная неувязка.

– В чем же?

– Договориться с казанскими нельзя. Это – отморозки.

– Да? Между прочим, то же самое знающие люди говорили мне о тамбовских братках. Никоим образом не хочу вас обидеть, но ведь вот мы же разговариваем с вами. И вы даже помочь мне решили… разобраться во всей этой криминальной каше. Значит, ничего нельзя принимать на веру. Люди всегда остаются людьми. Кому приспичит – договорятся!

– Ну, наш с вами разговор, – помолчав, ответил старик, – как и его тональность, не имеет отношения к постоянным разборкам двух подлинных хозяев этого города. Скажу вам откровенно, Александр Борисович, очень скоро, – Ефим Юльевич рассеянно поглядел за притемненное стекло своего бронированного автомобиля, – все это будет принадлежать тем, кто действительно имеет и деньги, и власть. То есть нам. Но сперва придется покончить с кровью. Убрать тех, кто этого не понимает или не хочет. – Старик тяжело вздохнул. А Турецкий почувствовал от такой его жуткой уверенности легкий холодок на спине. – Так чем же я могу вам помочь? – неожиданно радушно спросил хозяин автомобиля.

– Меня интересует шофер и телохранитель Михайлова – Сергей Новиков. Приднестровец. Высшее образование получил в охранном агентстве «Марс». Полагаю, слышали о таком. Кто этого Новикова приставил к Михайлову?

– Ну вот, – без всякого выражения сказал Ефим Юльевич, – это уже конкретное.

– Далее. Уловив вашу иронию в связи с покровительственной деятельностью вице-губернатора, хотел бы знать, кому выгодна эта деза? Ну, дезинформация, понимаете?

Старик молча кивнул.

– Все соответствующие заверения, касающиеся нашей с вами беседы, я дал Вячеславу Ивановичу. Могу повторить вам лично.

– В этом нет необходимости. Я уже могу себе позволить пригласить в собственный автомобиль важного представителя Генеральной прокуратуры и ни перед кем в этом не отчитываться… Хорошо. Если это все, скажите, куда вас доставить?

– Наверное, в угрозыск. Или еще рано?

– Думаю, в самый раз. Только вам придется немного пройти по улице, не возражаете? У меня, знаете ли, старинная идиосинкразия к этой достопочтенной «конторе». Я позвоню вам. Возможно, вечером… Да-а, вот так, за разговором не успел показать вам город во всей красе. Ну, надеюсь, будет случай. Вы мне симпатичны, Александр Борисович. А ваш отчим, насколько мне известно, сильно пострадал… Я ведь немного знал его. В старые времена.

– Да-а-а… – только и смог вымолвить Турецкий. – Вы были знакомы с Павлом Семеновичем Сатиным?

– Ну а что ж в этом удивительного? Я старый человек. А цеховики так называемые начинали тоже не на пустом месте. Но Павла, если ошибаюсь, то поправьте, подставили именно свои. Не так ли?

– Все правильно. Однако же информация у вас. Позавидуешь!

– Я же сказал: давно живу… – Он что-то опять нажал на телефонной трубке, и машина плавно подкатила к бортику тротуара. Сама открылась дверь. – Мы приехали. Всего вам доброго, Александр Борисович. Если позволите, будем считать вчерашний глупый инцидент исчерпанным?

– Да я уж и забыл.

– Тогда я передам от вас привет Рыжему. Ну… грубияну. Ему будет очень приятно.

Дверь закрылась, и машина уехала.

Высокий, горбоносый, с пышными черными усами – типичный донской казак в кинематографическом исполнении – Виктор Гоголев встретил Турецкого на лестнице и провел в свой кабинет.

– Дежурный позвонил, сказал, что вы ко мне. Садитесь. Чай? Кофе?

– Минералки бы, – с печальным видом ответил Александр Борисович.

– Понял, – хмыкнул тот и, сняв трубку внутреннего телефона, повторил просьбу гостя. И с той же интонацией. Артист!

– Новости имею, – как-то неожиданно вычурно заметил «важняк». – В том смысле, что благодаря вашим стараниям встреча уже состоялась.

– Да ну! – удивился Гоголев. – Быстро дед среагировал! А что ж вы-то, Александр Борисович, тут же не поставили меня в известность? Ведь Вячеслав предупреждал: ни шагу!

– А я здесь ни при чем. Иду себе нынче, подъезжают, просят пройти в машину, вежливо, с достоинством. А как фамилия этого Ефима?