— Когда будете уходить, на стойке регистрации распечатают направление на маммографию, чтобы вы взяли его с собой. Они также могут назначить следующий визит. Давайте сделаем это быстро и если нам нужно будет увидеть вас снова, мы позвоним. У вас в груди много фиброзной ткани, что иногда затрудняет получение четких показаний. Вы умная женщина, раз так добросовестно проводите самопроверку.

Брук кивнула.

— Что случится, если мы что-то обнаружим и нужно будет принимать решение?

— Мы проведем еще несколько тестов… возможно, сделаем биопсию существующей опухоли или, может быть, даже удалим ее целиком, чтобы быть уверенными. В любом случае мы все проверим на злокачественность. Многие опухоли доброкачественные, но некоторые нет. Раннее обнаружение является ключом в борьбе с ее распространением на окружающие ткани.

Брук вздохнула и уставилась в стену.

— Ладно. Спасибо. Мне нравится быть готовой к тому, что должно произойти. — Она вздрогнула, когда доктор коснулась ее руки.

— Постарайтесь не беспокоиться о результатах. Это небольшая шишечка, и мы еще не знаем, что это такое. Не позволяйте беспокойству помешать вам жить своей жизнью, — посоветовала доктор Мейсон.

Брук кивнула и увидела, как она тихо выскользнула за дверь.

Прошло еще две недели, и, наконец, Брук уже не могла больше ждать, ей нужно было снова увидеть Дрейка.

Она поняла, что это его класс, потому что услышала, как Дрейк говорит внутри. Она широко улыбнулась когда он начал читать лекцию. Его сексуальный голос был мелодичным и очень успокаивающим. Он говорил так тихо и так серьезно, что это вызвало реакцию в нижнем белье. Это уже не удивляло, но всегда вызывало легкое неудобство. Внезапно, ей стало совершенно понятно, почему так много студенток и преподавателей страстно желали неуловимого мужчину.

Но о чем она думала? Разве она не была одной из них? Разве не поэтому она была здесь?

Похоть заставила ее узнать о нем все что можно. Ее прозрение о своих чувствах после разговора с матерью заставило ее нервничать еще больше, чем обычно. И поскольку она вторглась в рабочую зону Дрейка, это также сделало ее неуверенной в том, что же ей теперь делать.

Она все еще стояла у входа в класс, жуя губу, когда две нетрадиционного вида студентки пришли с перекура на тротуаре, явно опоздав на его урок.

— Привет, — сказала она, когда они на нее уставились. — Я пришла проверить задницу доктора Берримора.

Она не знала, что и думать, когда они посмотрели друг на друга и расхохотались. И закрыли рты ладонями, чтобы не засмеяться слишком громко. Успокоившись, обе широко ей улыбнулись. Вблизи было заметно, что они близки к ее возрасту.

— Дорогуша, мы бы все хотели проверить задницу доктора Берримора. Что и говорить, у мужчины отличная задница, — заявила первая женщина.

— Не задницу. Я имела в виду класс … я имела в виду, что я здесь, чтобы проверить его класс, — яростно прошептала Брук, ее лицо запылало из-за оговорки.

— Ага. Конечно, так и есть, — прокомментировала вторая женщина, закатывая глаза.

Первая женщина снова рассмеялась.

— Небольшой совет, дорогая. Не предлагай поработать для него моделью. Мы все это попробовали. Но ни разу не видели, чтобы доктор Берримор реагировал на обнаженную женщину. Если бы не учитель рисования, с которой он трахался в Луисвилле, я бы поклялась, что этот мужик гей.

Брук приказала себе не задавать никаких вопросов, но это было выше ее сил. Что за черт?

— Он встречается с учительницей рисования в Луисвилле?

— Ага. Мы думаем, что она с ним встречается когда ему нужно с кем-то перепихнуться. Когда Мелани на него запала, он о ней рассказал. — Скажи ей, Мелани, — приказала первая женщина второй.

— Ага. Доктор Берримор сказал, что встречается с учительницей в Луисвилле, — подтвердила вторая.

— Хотя до меня в последнее время доходят разные слухи, — сказала первая, заглянув в класс и потом оглянувшись.

— Какие слухи? — спросила Брук, еще один любопытный вопрос выскочил сам по себе.

— Я слышала, что он хочет новую преподавательницу появившуюся на кампусе, — сказала первая.

— Кого… кого… — Брук откашлялась, чтобы выговориться. — Кого это?

Обе ответили пожатием плеч, и она заметно расслабилась. Ух ты. Сплетни в кампусе практически летали… Университет в Колумбусе таким никогда не был… во всяком случае, она об этом не знала.

— Что ж, нам лучше войти. Он уже начал читать лекцию. Сегодня работаем над формой. Ты выбрала скучный класс для аудита. А где твои вещи? Разве ты не рисуешь?

Брук покачала головой.

— Нет. Не сегодня. Я просто подумала, что посмотрю на что это похоже.

— Если тебе нравится рисовать обнаженных женщин, ты попала по адресу, — отрезала вторая, проскальзывая в комнату.

— Входите тихо, чтобы не нарваться на сердитый взгляд. Он известен тем, что выгоняет людей за неуважение к моделям, — посоветовала первая, проследовав за подругой.

Когда они обе вошли в класс, Брук отпрянула назад, покрутила прядь волос, но затем взяла себя в руки. Она опустила руки и вздернула подбородок. Разве стоило ей так нервничать?

— Так у тебя в Луисвилле есть женщина по вызову, да? Ну, мы еще посмотрим, доктор Берримор.

Она собиралась пройти в комнату и сесть, но вместо этого резко остановилась у двери. Ее взгляд остановился при виде обнаженной и привлекательной двадцатилетней блондинки, полулежащей на красной мягкой скамейке перед классом. Все могли видеть всю заднюю часть ее тела от линии роста волос до пальцев ног.

Шагая рядом с ней, Дрейк попросил девушку слегка повернуться к нему и перевести взгляд в потолок. Она сделала, как он ей сказал и под его пристальным взглядом, одна двадцатилетняя, упругая грудь с твердым соском повернулась вверх. Дрейк кивнул, одобряя ее новое положение, и снова стал указывать на изгибы ее позвоночника и бедер.