Первый круг я преодолел достаточно легко, а вот второй делал уже с напряжением в мышцах и одышкой. На третьем сдох и остановился, вытирая пот со лба. Сердце колошматилось в груди, ноги подгибались. Ладно, лиха беда начало. Вон ещё всякие турники-шмурники. Когда-то я мог запросто подтянуться два десятка раз и ни грамма не устать.

Угу. Ключевое слово – «когда-то». Уже на третьем подъёме я напоминал себе жирную гусеницу и услышал издевательский смех какой-то девчушки. Ну, к чёрту! Я спрыгнул, оглянулся и сообразил, что смех относился не ко мне. Групп ка каких-то студенток тыкала пальцем в накачанного битюга и называла его тупым мастодонтом. Хм, не всё, оказывается, так однозначно.

Сделав несколько подходов по наклонной скамье, я ощутил, как пузо начало жалобно ныть, и решил, что на сегодня издевательств над собственным телом достаточно.

Когда вернулся домой, солнце успело подняться над крышами домов, заливая светом кухню, где сидела Оксана и пила кофе. На меня она смотрела задумчиво. Очень.

– С ума съехал? – спросила она, указывая на одежду. – Перепела словил?

Я только пожал плечами и отправился в душ. Чувствовал себя я реально по-дурацки, но почему-то абсолютно не жалел ни о чём. А когда горячие струны начали хлестать по телу, то даже получил определённую дозу удовольствия. Как после той тяжёлой смены, когда распрессовали колёсную пару, а ось оказалась настолько древней, что пришлось изрядно напрягаться.

После душа я хотел было сразу идти пить кофе, но посмотрел в зеркало на небритый подбородок и задумался. Мой соперник, из сна, выглядел воистину идеально – прикопаться не к чему. А я обычно ленился по воскресеньям и говорил, дескать, пусть кожа отдыхает. В голову внезапно пришла мысль: а если в реальной жизни какой-нибудь гадский Леонид задумает ухлёстывать за Оксаной (если ещё не начал, поддакнул внутренний голос), что я могу ему противопоставить? Пивной живот и щетину?

Скрипнув зубами, я привёл себя в порядок и лишь потом отправился на кухню. Когда жена увидела меня, то её глаза полезли на лоб. А после она совсем глубоко задумалась. Уже засыпав в кофеварку кофе на пару чашек – свою обычную порцию, я вдруг спохватился:

– Тебе кофе сделать?

Ксюхины глаза стали ещё больше, но она всё-таки кивнула.

– У тебя кровь на руке, – сказала она, когда я сел ожидать окончания работы пыхтящего агрегата. – Что случилось?

«Мечом поранился» – очень хотелось брякнуть. Тогда точно – 03 и в дурку. А, чёрт, ведь действительно глубокая царапина. Откуда же?.. Вспомнил: когда занимался на скамье, зацепился за торчащий ржавый гвоздь. А в душе, наверное, распарил, вот и потекло.

– Ничего страшного, – лизнул я царапину. – До свадьбы заживёт.

– А кто говорил: никогда больше? – рассмеялась жена и полезла в аптечку. – Сиди спокойно, раненое создание. Будем тебя лечить.

Меня густо намазали зелёнкой и стали лепить пластырь. Пока чёртова штуковина упорно отказывалась оставаться на коже, кровь сама перестала идти. Я же смотрел на Ксюху, которая, высунув язык, колдовала над царапиной, и пытался разглядеть в ней тот свет, что излучала её двойник из сна. Да, у этой и кожа смотрелась похуже, и морщин было больше, но что-то…

– Кофе готов, – сказал я и принялся разливать его по чашкам. – Спасибо. Теперь я спасён от неминуемой гибели. Держи.

– Блинчиков хочешь? – неожиданно спросила Оксанка, глядя на меня так хитро, точно задумала некий прикол. – С мясом?

– Хочу, – признался я. – Как раз и сметана осталась.

Меня немедленно выгнали из кухни, и я отправился было в спальню, к ноуту, но остановился, прислушиваясь. Супруга звонила кому-то по телефону и торопливо неразборчиво говорила. Мысль о том, что она может общаться не только с подругами, но и с неким близким другом, уже приходила мне в голову, но лишь сейчас я серьёзно об этом задумался. Повода для ревности я, в общем-то, не получал: жена приходила и уходила вовремя, никогда не задерживалась без веской причины. В гости ни к кому, кроме сестры, не ходила. Однако же, как говорил Костя, мой товарищ, тот, кто поставит себе цель, достигнет её, невзирая ни на что.

И если прежде мне было, в сущности, всё равно, ведь жена давно воспринималась чуть ли не сожительницей-домохозяйкой, то сейчас я ощутил болезненный укол. Неужели и во сне и наяву мою женщину танцует кто-то другой? Мелькнула мысль подойти и подслушать разговор. С трудом сдержавшись, я сел за ноут и принялся рыскать по новостям.

Позвонил Серёга, кум, и предложил попить пивка. Ему кто-то привёз из Таганрога шикарнейшую тарань, которая настоятельно требовала утопить её в трёх-четырёх литрах пенного. Заманчивое предложение. Я даже ощутил на языке вкус солёной рыбки и уколы пузырьков. Пришлось натурально ломать желание о колено и говорить куму, чтобы тот придержал тарань до лучших времён или употребил с кем-то ещё.

Сергей остался в недоумении и, кажется, немного обиделся.

В танчики я играть не стал, а вместо этого начал искать информацию о всякой ерунде. О единорогах, происхождении легенд, реальных прототипах и мифологии. Хм, а они действительно должны подпускать к себе лишь девственниц. Потом очень долго читал и смотрел на холодное оружие и искал видеокурсы по использованию мечей. Попадалось что-то полезное, что-то странное и такое, от чего хотелось ржать в полный голос. Особенно запомнился жирный школьник в картонном шлеме, выкрашенном серебрянкой. Он размахивал деревянной хернёй, которую почему-то упорно называл российской катаной.

Закончил просмотр видео с серьёзным седым дядькой со шрамом на лбу. Тот сказал, что учиться бою следует не меньше пяти лет, и я понял, что мне ничего не светит. Да и о чём я думал? О третьей серии? Ха! Таких снов не бывает.

Потом я всё же попытался найти хоть что-то об Отмеченных Печатью или просто Меченых. Когда дело дошло до каких-то российских боевиков, я сообразил, что дело – швах. К тем, что во сне, всё это не имело никакого отношения.

В это время запах жареных блинчиков усилился и уплотнился до такой степени, что я начал натурально видеть призраки этих самых блинчиков. Поэтому отправился на кухню. Супруга как раз укладывала на сковородку ровные ряды начинённых фаршем поросят и готовилась их обжаривать.

– Ещё немного, – сказала Ксюха не оборачиваясь. – Нарублю салатик, и можно садиться есть.

– Пошли прогуляемся, – сказал я. – А уже потом поедим.

Сковородка выпала из рук Оксаны и едва не улетела на пол.

– Куда?!

Я успел схватить за ручку и поставил шаловливый предмет на огонь. Жена повернулась и вновь уставилась на меня так, словно собиралась увидеть все мои тайные помыслы, написанные на лбу. Не смогла, поэтому отступила и провела ладонью по лицу.

– Миша, ты не заболел? – почти жалобно спросила Оксана. – Ты сегодня целый день сам не свой.

– Подменили, – тут же подтвердил я и взял жену за руку, белую от муки. – Пошли.