— Хорошо. — как-то слишком быстро согласился он. — Тогда утром я заеду поздороваться и заодно тебя заберу, а вечером поедем за дочкой и смотреть собаку. Доброй ночи, Доминика.

Он ушел, а я уткнулась лбом о дверь и тяжело вздохнула. Не думала, что так сложно будет находиться с Рустамом рядом.

Доминика

Следующим утром, в половину девятого утра, Рустам уже сидел на моей кухне и мило беседовал с Софией Марковной, держа на коленках сонную дочку.

— Ну надо же как Катенька на вас похожа Рустам. — вздыхала наша няня. — От мамы достались только красивые глазки, всё остальное папино.

— Мама говорила, что папа очень красивый. — выдала меня дочка. Я тут же поперхнулась кофе.

— Рустам, нам пора. — сказала я, ополаскивая бокал.

— А ты еще ко мне приедешь? — спросила Катя у своего отца.

— Я теперь никогда от тебя не уеду, принцесса. — сказал Рустам и поцеловал малышку в макушку. — Нам пора с мамой на работу, а вечером у меня для тебя сюрприз.

— Хорошо. — радостно закивала головой дочка.

Мы сели в машину и Рустам медленно тронулся с места. Я смотрела в окно, не желая общаться лишний раз с мужчиной. Хватает и того, что мы будем видеться не только на работе, но и после нее.

— О чем думаешь? — спросил Рустам.

— Что тебя слишком много стало в моей жизни. — честно сказала я, не поворачиваясь к мужчине.

— Ника, ты совсем не изменилась. — усмехнулся он. — Всё такая же вредная и строптивая.

— Ошибаешься. Я только с тобой такая.

— А с тем Марком ты другая?

— Другая, представь себе. — не смогла сдержать раздражения в голосе я.

— Значит ему не повезло. — спокойно ответил он и замолчал.

Как же меня бесила наглость, самоуверенность и чрезмерное любопытство. Мало того, что он теперь будет постоянным гостем в моем доме, так теперь еще и работаем вместе. И что-то мне подсказывает, что одним месяцем наша совместная работа не ограничится. Рустам слишком настойчив, чтобы просто так меня отпустить.

Весь день на работе я старалась держаться от него подальше. Зато он ходил за мной по пятам и постоянно прикасался, будто не специально. Я злилась, но в основном на себя. За то, что так легко опять начинаю вестись на него. Казалось, что уже вроде бы взрослая женщина с ребенком, а все равно потихоньку начинаю терять рассудок, когда он слишком близко ко мне.

Ко всему прочему, Марку я ничего не рассказала. О не знает о том, что Рустам теперь знает о дочери. Что он задерживается у нас до позднего вечера и не знает, что я теперь работаю частично на него.

Я обязана рассказать Марку обо всем. Он слишком многое для меня сделал и стал частью моей жизни, чтобы я скрыла от него хоть что-то. Поэтому я приняла решение сказать ему обо всём сегодня вечером.

— Ну вот и закончился рабочий день. — хлопнул в ладоши Рустам. — Едем к нашей дочери?

— Да, сейчас только соберу вещи.

Пока я складывала камеру, листки с набросками и прочие предметы, мужчина пожирал меня взглядом. Я не видела этого, но чувствовала. Если бы среди толпы он меня заметил, я бы почувствовала это. Складывалось такое ощущение, будто моё тело принадлежало Рустаму.

В машине ехали с музыкой, что меня немного удивило. Рустам и музыка, совершенно не совместимы. Но мужчина улыбался и его совсем не смущал мой удивленный взгляд.

Мы подъехали к дому и молча пошли в квартиру. Я вдруг подумала о Лиле, а вот о чем думал Рустам и улыбался, было загадкой.

Катя встретила нас крепкими объятиями и искренней улыбкой. Я проводила няню, и мы прошли в зал.

— Мама, мы едем к папе. — крикнула дочка.

— Чего? — не поняла я.

— Папа нашел собаку мне и мы едем к нему домой.

— Рустам, а можно тебя на минутку. — натянуто улыбнулась я.

— Иди пока собирай свои любимые игрушки в рюкзак. Мы с мамой поговорим и сразу же поедем. — сказал он дочке и пошел следом за мной.

Я закрыла дверь на кухне и злобно посмотрела на мужчину.

— Что ты творишь, Саидов? — прошипела я. — Ты можешь видеться с дочкой когда пожелаешь, но ехать к тебе, это уже перебор.

— Перебор? — удивился он. — Она моя дочь тоже, если ты не забыла. И я не планирую быть для нее воскресным папой, ясно? Недельку покатаемся, возможно две и можешь смело паковать вещи.

— Что? Какие вещи? — нахмурилась я.

— Свои и дочкины. Вы переедете ко мне.

— Ты ополоумел? Я никуда не поеду.

— Ты может и нет, а вот Катюшка с удовольствием. — спокойно ответил он. — Она привыкнет ко мне за пару недель и сама не захочет расставаться. Так что: либо ты с нами, либо можешь приезжать в гости. — на его лице расплылась ехидная ухмылка, что я не сдержалась и влепила ему звонкую пощечину.

Глаза Рустама потемнели. Он схватил меня за руку и сжал. Приблизился ко мне вплотную, прижимая меня к стене и прошипел, явно сдерживая себя:

— Еще одна такая выходка и ты пожалеешь, Ника.

— Да пошел ты. — выплюнула я ему в лицо.

Но вместо того, чтобы сделать мне больно, Рустам впился в мои губы поцелуем. Я должна была его оттолкнуть, но не сделала этого. Снова ощутила его губы на своих и вспомнила всё то, что так стремилась забыть четыре года. Только с ним я могла испытывать такие эмоции.

Послышался топот детских ножек и я тут же оттолкнула мужчину от себя. Смотрела на него с ненавистью за то, что снова заставляет меня терять разум в его руках и отдаваться прикосновениям.

— Я готова. — сказала забежавшая на кухню дочка.

— Сейчас я переоденусь и поедем. — сказала я и быстро вышла из кухни.

Закрылась в комнате и прижала ладони к пылающим щекам. Чертов Рустам, какого хрена ты снова появился в моей жизни?

Я натянула на себя спортивный костюм и вышла ко всем. Рустам осмотрел меня с ног до головы и еле заметно улыбнулся. Я зыркнула на него и взяв дочку за руку, открыла дверь.

Мы вышли на улицу и мужчина усадил дочку в детское кресло. Которое, я кстати, не заметила раньше.

Мы приехали в тот самый дом, где были пару дней назад. Но тогда здесь было пусто, а окна были занавешены темными шторами. Сейчас же дом будто снова ожил.

— А ты подготовился. — усмехнулась я, когда мы вылезли из машины.

— Я снова здесь живу. — спокойно ответил он и повел дочку в дом.

Как только мы переступили порог когда-то нашего дома, разум начал подкидывать картинки из воспоминаний. Я облокотилась на стену и прикрыла глаза. Тут я проиграла, показа Рустаму, что ничего не забыла.