– Он – идеален! Могу точно сказать, что он не из Якутии. Я возьмусь его расколоть, но, самую крупную часть обещайте отдать в работу мне! Я уже вижу его!

– Договорились!

В мире ювелиров не принято спрашивать: откуда клиент знает ювелира, поэтому при знакомстве Алексей просто показал некоторые работы Насти, в том числе со швейцарского конкурса, напел в уши о ее гениальности, а она, действительно, была очень хорошим художником и давно держала свою фирму, занимавшуюся украшениями. Выяснив, что клиент хочет сохранить полное инкогнито, она не возражала против этого, а убедившись, что камни точно не из Якутии, и ничего суперпротивоправного она не совершает, Настя с упоением взялась за работу. Получилось шесть шедевров, и куча мелких бриллиантов, которые вызвали ажиотаж на аукционах. Но, служба безопасности «де Бирс» повисла на хвосте, роя землю в поисках неизвестного поставщика ценностей. К великому огорчению Насти, прославиться ей не удалось! С ней расплатились несколькими переводами по мере готовности товара, прошерстили ее компьютер, флэшки и жесткий диск рентген-аппарата на тему фотографий изделий, и производитель работ остался только с деньгами. Так было записано в договоре, все экземпляры которого были торжественно сожжены. Остались только приятные воспоминания о том, какие шедевры она создала. Чуть погодя, она поняла, что ей подарили жизнь, потому, что кровавый след тянется за почти каждым крупным бриллиантом. Остальные камни были обработаны в Амстердаме, в 1875 году, в знаменитой на весь мир мастерской Аарона. Появление алмазов из Африки здесь огромного ажиотажа уже не вызывало, а ювелиры Амстердама умели хранить гробовое молчание! Паспорта не спрашивали, а встречали по одежке и карману, и провожали, ни капельки не сомневаясь, что имеют лучшего в мире клиента. Бриллианты обменивались на золото, а оно, по мере необходимости, поставлялось в XXI век, где отлично обменивалось на любую валюту, безопасно и быстро. Оно ярко выраженных индивидуальных черт не имеет, и принимается по весу. Особенно в виде старинных монет.

Работа с Настей подвигла Алексея приобрести такие же станки, как у неё, и купить домик на берегу Подкаменной Тунгуски для одного пожилого старика-еврея, много лет проработавшего на «Русских самоцветах» именно по специальности «Первичная обработка драгоценных камней». Он был малость не в себе, родственников у него не было. Прозябал в маленькой квартирке у Ладожского вокзала, позабытый всеми. Лишь некоторые бывшие ученики, в том числе и Настя, посещали его. Ребята Алексея, которые пасли Настю, записали интересный разговор, что «великий художник», перед тем, как колоть камень, несколько раз консультировалась с ним. Ему было сделано предложение немного поправить здоровье, а потом, уже на берегах Енисея, остаться здесь навсегда. Найти покой и умиротворение в этих несравненных местах. Он не обрабатывал алмазы. Он колол самородки, которые доставлял Алексей, чтобы избежать идентификации в случае продажи их в XXI веке. Очень нужный человек. Да и заботились о нем значительно лучше, чем в Ленинграде. Руки у него были просто золотые. Он просил оставлять ему часть сколов, и творил шедевры. Как он умудрялся их делать, ведь он был почти слепой! Руками, наверное, чувствовал камень. Здесь на природе, его странности стали гораздо меньше заметны, а когда ему стало совсем плохо, Лешка отвез его на Волчий ручей. Старик ничего не видел, ему завязали глаза. После этого Наум Яковлевич превратился в абсолютно своего человека. Что-что, а отношение к себе он ценил.

В общем, сумев оборвать хвост, и завязать нужные знакомства везде, где было нужно, Алексей немного отдохнул, исполняя обычные для себя обязанности главного егеря в единственном числе. В феврале супруга объявила, что до увеличения семьи осталось меньше восьми месяцев, была расцелована во все приличные и неприличные места. Она радовалась не меньше Алексея. Новая жизнь налаживалась. Больших изменений пока не произошло, все шло своим чередом. Разве что, приезд начальства состоялся, и, был долгий и обстоятельный разговор на тему будущего строительства. В этой ситуации увеличение посещаемости лесничества было не на пользу проекту, поэтому Алексей осторожно начал подвигать Зимина к тому, чтобы перенести место строительства на берег Енисея и Подкаменной Тунгуски. Охватить можно большую часть аудитории, а здесь сделать заповедник.

– Но деньги выделены!

– Так и хорошо! Ведь по Енисею идет граница нашего и Центрального округов. Явно, ведь, деньги выделены не только нам. А на стыке двух фронтов можно добиться большего успеха! Это же тактика!

– Но, там нет таких людей, чтобы проконтролировать строительство. Это тоже немаловажно!

– А я что, отказываюсь помогать Вам, товарищ генерал? Еще почти год есть! Ведь инфраструктура Северного разрушена. Я смотрел, что осталось от ТЭС! Практически, ноль! Многоэтажки все побиты грибком. Судоходство – три судна за навигацию. Ну, вложим деньги, и не маленькие, а отдача ноль. А там, и газопровод рядом, и высоковольтка. Конечно, там места более посещаемые, такой дикой природы нет, зато Красноярское пароходство сможет доставлять привычные для людей товары в достаточном количестве. Мы же живем тайгой! Вон, на столе ни одной заводской банки, кроме тех, что вы привезли. А какова цена этих баночек?

– Место то хорошо знаешь?

– Отлично.

– Ну, давай слетаем! Но, учти! Я с тебя так не слезу! За тобой обоснование необходимости переноса места строительства. И нужно показать, что расходы уменьшатся.

– Будет сделано! – надо было видеть глаза Екатерины, которая присутствовала за столом и переговорами. Она понимала, почему возник этот разговор.

Вертолет облетел устье Подкаменной Тунгуски, сели на лед и прошли к трем домам, стоящим на мысу на правом берегу Тунгуски. Их встречали чуть ли не хлебом-солью. Такие гости! Сам Председатель. Ребята немного перестарались с самогонкой. И начальник пристани, и егерь к концу ужина лыка не вязали. Зимин брезгливо посмотрел на «ползание по салату», поморщился и сказал:

– Видишь, почему я решил это делать у тебя?

– Вижу, но у меня места нет, а в Северном будет тоже самое! Согласны?

– По большому слову, да, согласен, но ты там рядом, и сможешь навести порядок.

– Гораздо проще навести порядок еще в одном месте, товарищ генерал. Люди – найдутся. А место здесь выгодное!

– Насчет места – согласен. С коммуникациями здесь много лучше.

– Катер есть, только топливо выделить надо.

– Что катер? Для катера далековато. Здесь все равно несколько вертолетов будет, чтобы красноярский отряд и нефтяников не привлекать. Выделим мы тебе «Bell», не проблема. Проект поддерживает Управление делами Президента, чтобы ты понял ответственность и необходимость убрать непотребных людей из округи.

«Вот и встало все на свои места!» – подумал Алексей, узнав, откуда ноги растут у проекта!

– Летом здесь мошки меньше, с Енисея продувает, а вон на той сопке подъемник надо ставить!

– Да, мне это сразу в глаза бросилось. Найди сюда приличных людей, из наших, из бывших. Я тоже посмотрю, но и ты от кадровых вопросов не уходи. «Кадры решают всё!» – процитировал он Сталина. – На курсы отзову в марте. Корочки пилота получишь.