– Временное явление, – Орта Хуру подвигал защищавшими глаза пластинками панциря – словно поморщился. – Партия войны неуклонно набирает силу. Кроме того, влиятельные милитаристы готовят реванш и протолкнули через Конгресс закон о строительстве мощного флота. В ближайшее время со стапелей планеты Ошлог сойдут линкоры пятого поколения, а выборы в парламент состоятся всего через двадцать дней. Как только партия войны получит большинство в республиканском Конгрессе – новые корабли немедленно будут пущены в дело.

Незаметно для себя Шестоперов заинтересовался их дискуссией. Обстановка в Конфедерации сильно напоминала положение в Древней Руси времен феодальной раздробленности. Тогда два десятка княжеств, оживленно между собой конфликтовавшие, оказались неспособны дать отпор Чингисхану и Батыю. И только объединившись под хоругвями Московского Царства, пращуры Кузьмы Петровича сумели отвоевать независимость и построить величайшую державу планеты.

Землянин решительно вмешался в спор, сказав:

– Конечно, единое государство сильнее. Это очевидно.

– Вот видишь! – вскричал Туб. – Всем понятно, один только отставной гвардеец гнет в неизвестно какую сторону.

– Никто не спорит, что государство долоков должно быть объединено! – огрызнулся Визброй. – Вопрос в том – на какой основе.

Хитроумный ремед повел агитацию с другого бока, напомнив, что в случае реставрации сам Визброй выиграет больше других, поскольку сможет реально претендовать на адмиральские погоны.

– Лично я в возрожденном Императорском Флоте буду никем, пустым местом! – экспансивно восклицал Туб. – С точки зрения вашей табели о рангах, я – туземец, пусть даже выучился в навигаторы экстра-класса. Максимум, на что смогу рассчитывать, – это чин обер-лейтенанта, а ты – командор, кавалер всех мыслимых орденов…

Долок, рассмеявшись, парировал: дескать, в таком случае вообще непонятно, за каким хаосом ремед так рвется реставрировать Империю. Шовит напомнил, что на пиратской планете Туб дослужился до главного специалиста, то есть по социальному статусу и квалификации был равен самому Визброю. В возрожденном же Маваноре он действительно рисковал остаться в лучшем случае младшим специалистом из так называемого туземного персонала.

На эту язвительную реплику штурман гордо ответил, что печется не о себе, но – о высших идеалах.

– Какое самоотречение, какой темперамент! – явно издеваясь, проговорил Визброй. – Наш пушистый приятель с такой страстью агитирует за Реставрацию, словно где-то ждет своего часа законный престолонаследник, который вот-вот возвратится в Запретный Город на Маване!.. Немудрено, что тебе так легко удается совращать девочек – даже другой расы.

Тут ремед, отличавшийся холерическим характером, сорвался и, захлебываясь от негодования, заявил, что Визброй, во-первых, глубоко аморальное существо, а во-вторых, долок просто завидует ему, Тубу…

– Чему завидовать-то? – опешил пилот. – Наршада, может, и привлекательна для себе и даже тебе подобных, однако ввиду некоторой разницы габаритов и весовых категорий ничего путного между нами все равно бы не получилось. Если уж на то пошло, лично мне гораздо больше нравишься ты – мохнатенький такой, усатенький… Жаль только, циклы у нас никак не совпадут.

И он принялся красочно, демонстрируя воистину неисчерпаемую фантазию, расписывать совершенно жуткие варианты извращенных отношений между долоком и ремедом. Немного успокоившись, Туб мстительно проговорил:

– К сожалению, ты не в моем вкусе – чересчур жирный. Если тебя по брюху хлопнуть – сало до вечера будет трястись.

Чрезмерная упитанность была больным местом Визброя, поэтому долок тоже изрядно обиделся и, обнажив огромные клыки, проревел:

– А если я дам тебе по роже – ты будешь дрожать до утра!

– Все, доигрались, – грустно констатировал Орта Хуру. – Ну вас в черную дыру.

Тинбор вышел. Оскорбленный штурман демонстративно отвернулся от не менее оскорбленного пилота и, мелодично мурлыча, с преувеличенным интересом разглядывал звезды.

Пейзаж за бортом и в самом деле был потрясающе красив. «Лабиринт» мчался через скопление двойных и тройных систем, вследствие чего по кубическому объему голографического обзора величественно плыли гирлянды разноцветных шаров. Кузьма Петрович догадался, что звездолет уже пересек пустыню, разделявшую ветви галактической спирали, и вступил в звездный рукав, где уместились, но не уживались Маванор. Тинборд и Ратул.

Корабль шел сравнительно медленно, делая не больше десятка узлов. Топливные емкости опустели, поэтому приходилось сбросить скорость и ползти экономическим ходом.

Покосившись на землянина, Визброй скривил челюсти в сардонической ухмылке, подмигнул и мотнул головой в сторону надувшегося штурмана – дескать, вот как я его…

– Признаться, я никогда не позволял себе и окружающим столь… э-э-э… вольного и непочтительного обращения с сослуживцами, – заметил Шестоперов, надеясь, что сумел выразить интонацией степень своего осуждения. – Впрочем, в воинских и гражданских коллективах приняты различные взаимоотношения.

– Ерунда, не так уж сильно я его обидел, – отмахнулся пилот. – Просто я всегда считал своим первейшим долгом остужать излишне горячие головы. Я могу понять, хоть и не разделяю, стремления нашего оператора-тинбора. С ним все понятно – Орта Хуру не терпится поскорее освободить свой народ, и его не беспокоит, что для разгрома Тинборда придется угробить бессчетные миллионы долоков и других обитателей Галактики… Но меня потрясают подобные сопляки… – Он снова кивнул, указывая на Туба. – Некоторые детишки из благополучных семей, которые родились на Ратуле уже при нашем режиме, выросли на всем готовеньком, никогда, естественно, не жили на планетах Маванора или Бустафонира, однако берутся поучать меня и вдобавок рассказывают, какая райская житуха была в Старой Империи! – Он продолжал все более раздраженным тоном: – Вы у меня спросите, как «замечательно» мы жили! Все руководящие посты занимала родовая аристократия – как правило, дебилы и выродки, не пригодные абсолютно ни к какой работе! Чиновники-бюрократы творили, что им в голову взбредет! Стоит ли удивляться, что такое «чудесное» государство развалилось при первом же натиске извне…

– Это нам знакомо, – вздохнул землянин. – Значит, если я правильно понимаю, ты ратуешь за самостоятельный и, так сказать, неприсоединившийся Ратул?

– Хорошо ты, братишка, начал, а вот вывод сделал – будто не тем местом думаешь, – хохотнул Визброй. – Слушай сюда, если всерьез интересуешься…

Не обращая внимания на ироничное пофыркивание ремеда, он изложил концепцию своих единомышленников, сторонников идеи Великого Ратула. На планете-крепости эта партия пришла к власти лет шестьдесят назад и пользовалась впечатляющей поддержкой большинства ящеров и гуманоидов.

– Уже сегодня, – говорил пилот, – за счет внедрения самых передовых технологий и форм организации труда на нашей планете достигнут уровень жизни, практически недосягаемый для карликовых государств и планет Нейтральной Зоны. Да и граждане сверхдержав живут зачастую похуже, чем ратульцы. Малые народы – все эти аксары, бирнумы и прочие – давно уже согласны выкинуть на помойку свои хваленые «суверенитеты» и построить при помощи Ратула социальные структуры, подобные нашей, однако им препятствуют не способные к динамичному развитию архаичные диктаторские режимы Аксару, Захру, Фитакло.